Читать книгу "Завещание Ленина - Рудольф Баландин"

Можно ли было найти таких среди рабочего класса России? Ленин уверен, что можно: «Мне думается, что 50—100 членов ЦК наша партия вправе требовать от рабочего класса и может получить от него без чрезмерного напряжения его сил».

Думается, Ильич был абсолютно прав. Вспомним, сколько замечательных директоров заводов, полководцев, академиков и т. д. вышли из числа рабочих в годы советской власти. Да и в самой партии сколько выдающихся ее деятелей были в прошлом рабочими! И, уж конечно, можно было найти 50—100 рабочих, способных участвовать в работе руководящего органа власти.

По мнению Ленина, предложенная мера поднимет авторитет ЦК, улучшит партаппарат и предотвратит опасность распространения конфликтов внутри этого органа на всю партию.

* * *

Перемену в политическом строе при условии насыщения рабочими ЦК партии можно понимать так: у Ленина возникло ощущение необходимости переходить от жестоких казарменных мер управления страной, характерных для революционного периода, включающего Гражданскую войну, к спокойному деловому восстановлению и укреплению державы. Следовало резко ограничить влияние профессиональных революционеров, выведя на первый план трудящихся.

В третьем дополнении к письму Ленин дополнительно пояснил: «Привлечение многих рабочих в ЦК будет помогать улучшить наш аппарат, который из рук вон плох». И «несколько десятков рабочих, входя в состав ЦК, могут лучше, чем кто бы то ни было другой, заняться проверкой, улучшением и пересозданием нашего аппарата».

Помимо требования улучшить работу партийного и советского аппарата у Ленина здесь можно уловить намек на то, что высшие партийные деятели за годы пребывания у власти «обюрократились» или «обуржуазились». Впрочем, об улучшении качества руководителей более пространно сказано у Ленина в последней статье. О ней мы чуть позже поговорим подробнее. А пока постараемся обобщить сказанное выше.

Надо сразу же отметить: вопреки мнению некоторых опровергателей и критиков Ленина, он не выказал желания укреплять свою личную власть. Напротив, предлагал упрочить коллегиальное руководство партией и страной.

Таким образом, еще раз подтверждается вывод о том, что власть была для Ленина всего лишь средством для достижения цели всей жизни — свержения государственного строя, основанного на эксплуатации трудящихся, и установления социалистического, а в перспективе коммунистического общества.

«Лучше меньше, да лучше»

Статью «Лучше меньше, да лучше» тоже принято относить к работам, составляющим «завещание» вождя. Как мы уже говорили, одна из основных идей статьи — улучшение качества партийного и советского руководящего аппарата — логически связано с высказанным прежде пожеланием увеличить ЦК. Следовательно, можно предположить, что статью Ленин послал «вдогонку» за письмом не случайно, а как бы для уточнения своей позиции и предостережения от увеличения количества руководящих товарищей при общем снижении их деловых качеств.

«Надо вовремя взяться за ум, — пишет (верней, диктует) Ленин. — Надо проникнуться спасительным недоверием к скоропалительно быстрому движению вперед, ко всякому хвастовству и т. д. Надо задуматься над проверкой тех шагов вперед, которые мы ежечасно провозглашаем, ежеминутно делаем и потом ежесекундно доказываем их непрочность, несолидность и непонятность. Вреднее всего здесь было бы спешить. Вреднее всего было бы полагаться на то, что мы хоть что-нибудь знаем, или на то, что у нас есть сколько-нибудь значительное количество элементов для построения действительно нового аппарата, действительно заслуживающего названия социалистического, советского и т. д.

Нет такого аппарата и даже элементов его у нас до смешного мало, и мы должны помнить, что для создания его не надо жалеть времени и надо затратить много, много, много лет».

Он старается не только вскрыть недостатки, но и перечислить имеющиеся предпосылки для реализации своего предложения:

«Во-первых, рабочие, увлеченные борьбой за социализм. Эти элементы недостаточно просвещены. Они хотели бы дать нам лучший аппарат. Но они не знают, как это сделать. Они не выработали в себе до сих пор такого развития, той культуры, которая необходима для этого. Тут ничего нельзя поделать нахрапом, натиском, бойкостью или энергией, или каким бы то ни было лучшим человеческим качеством вообще.

Во-вторых, — продолжает он, — элементы знания, просвещения, обучения, которых у нас до смешного мало по сравнению со всеми другими государствами. И тут нельзя забывать, что эти знания мы слишком еще склонны возмещать (или мнить, что их можно возместить) усердием, скоропалительностью и т. д.»

Может показаться, что он преувеличивал. Ведь сам-то он или, скажем, Троцкий получили неплохое образование. Однако в действительности практически все так называемые профессиональные революционеры не имели ни знаний, ни опыта государственного строительства. А именно это теперь им требовалось больше всего. Вся их предыдущая деятельность была ориентирована прежде всего на подпольную работу и разрушение существующего строя. Они имели весьма смутные представления о новом общественном укладе.

Ленин прекрасно сознавал, убедился на опыте, что новое руководство страны, представленное революционерами и партийными работниками, плохо справляется с возложенными на него обязанностями. Он объяснял причины такой ситуации следующим образом:

«Дела с госаппаратом у нас до такой степени печальны, чтобы не сказать отвратительны, что мы должны сначала подумать вплотную, каким образом бороться с недостатками его, памятуя, что эти недостатки коренятся в прошлом, которое хотя перевернуто, но не изжито, не отошло в стадию ушедшей уже в далекое прошлое культуры. Именно о культуре ставлю я здесь вопрос, потому что в этих делах достигнутым надо считать только то, что вошло в культуру, в быт, в привычки. А у нас, можно сказать, хорошее в социальном устройстве до последней степени не продумано, не понято, не прочувствовано, схвачено наспех, не проверено, не испытано, не подтверждено опытом, не закреплено и т. д. Иначе и не могло быть, конечно, в революционную эпоху и при такой головокружительной быстроте развития, которая привела нас в пять лет от царизма к советскому строю».

Что же предлагал сделать Ильич для обновления и улучшения государственного аппарата? Совет его чрезвычайно прост и полезен для самых разных ситуаций. Это знаменитое:

«Во-первых — учиться, во-вторых — учиться и, в-третьих, — учиться и затем проверять то, чтобы наука у нас не оставалась мертвой буквой или мертвой фразой (а это, нечего греха таить, у нас особенно часто бывает), чтобы наука действительно входила в плоть и кровь, превращалась в составной элемент быта вполне и настоящим образом».

Помимо обучения работников, Ленин считал необходимым организовать строгий контроль за действиями государственного аппарата. Для этой цели в свое время была создана Рабоче-крестьянская инспекция (РКИ, или Рабкрин), но Ленин недоволен ее работой. Он пишет: «Мы должны сделать Рабкрин, как орудие улучшения нашего аппарата, действительно образцовым учреждением».