Читать книгу "Потерянные боги - Джеральд Бром"

– И что нам теперь делать? – спросил кто-то.

Паромщик не ответил, но Чет уловил выражение его глаз под капюшоном. Его взгляд был направлен на вооруженных людей на пристани, и был он недобрым. Никогда раньше Чету не приходилось видеть такой смеси раздражения и ненависти на чьем-либо лице.

Души неуверенно переглядывались. Потом медленно, одна за другой, они принялись сходить с баржи, опасливо ступая на влажный булыжник пристани. Чет и Ана сошли на берег вместе с остальными; толпа двинулась к вооруженным людям, потому что больше идти было некуда.

Стражники выстроились в ряд и склонили копья, перекрывая вход на лестницу. Все они были крупные мужчины, одетые в потрепанные куртки, пиджаки, сюртуки и камзолы самых разнообразных фасонов и исторических стилей, все – разных оттенков зеленого. Ткани явно были выкрашены вручную, а некоторые – просто вымазаны поверху зеленой краской. Большинство было в капюшонах или шляпах – стетсонах и котелках, тоже зеленого цвета, и в мешковатых штанах, заткнутых в сапоги. Лица сетью покрывали глубокие ритуальные шрамы. Под серой, будто изрытой оспинами кожей бугрились перевитые венами мышцы. Но внимание Чета в первую очередь привлекло их вооружение. У большинства были копья, но несколько человек сжимали в руках шипастые палицы; было и несколько крюков на длинных рукоятках, достаточно широких, чтобы зацепить человека за шею.

– Скажите, пожалуйста, что все это значит? – спросил мужчина в переднем ряду. На нем был деловой костюм, и стрижка приличная – по всему видно было важного человека, бизнесмена или, может, политика.

Стражники ничего не ответили, только вперили в него жесткие, лишенные всякого сочувствия взгляды.

– Скажите, по крайней мере, где мы?

– На небесах, – ответствовал человек, который спускался в этот момент по лестнице. Огромный, мощный мужчина, настоящий здоровяк. На нем был длиннополый темно-зеленый плащ и кожаные штаны, а также остроносые ковбойские сапоги. – Что, разве не похоже? – В ожидании ответа он запустил жирные пальцы в свои жидкие белесые волосы и уставился на прибывших мутными глазками. – Нет? – Небрежным жестом он отбросил в сторону полу пиджака; за пояс у него было заткнуто нечто, напоминавшее кремневый пистолет. – Мое имя – Дирк Робертсон, здесь, в Стиге, закон – это я.

Тут Чет заметил у него на нагрудном кармане жестяную звезду.

– Так что хочу прояснить кое-что прямо сейчас. Как я говорю – так оно и делается. – Он подождал, не решится ли кто-нибудь оспорить это утверждение. – Условия таковы. Вы должны уплатить пошлину. Таков закон… вот уже много тысяч лет. Либо платите, либо плывете назад. Своим ходом. Решать вам. Но никто не поднимется по этой лестнице, пока не заплатит.

– А что такое Стига? – Это опять был человек в деловом костюме; в его голосе помимо воли звучали тревожные, даже панические нотки. – Можете вы сказать хотя бы это?

Дирк проигнорировал его – он отдавал какие-то распоряжения одному из стражников.

– Эй! – крикнул человек в костюме срывающимся голосом. У Чета на языке вертелся совет – вести себя потише: Дирк явно был не из тех, кто любит, чтобы ему указывали. – Эй, сэр? Сэр? – Мужчина в костюме подергал Дирка за рукав.

Дирк развернулся, выдернул беднягу из толпы и швырнул на булыжники пристани, а потом, что есть силы, пнул в бок так, что тот отлетел к воде. Выхватив меч у одного из стражников, Дирк подошел к упавшему и, как следует замахнувшись, рубанул мечом тому по шее, потом еще раз, на втором ударе отделив голову от туловища.

Толпа ахнула. Повисла мертвая тишина – никто не шевелился, не слышно было даже шепота. Все смотрели на лежавшую на булыжнике голову, которая глотала воздух ртом и неистово вращала глазами.

– Думаете, вы мертвы, так, значит, и терять вам больше нечего? – проорал Дирк. – Так подумайте еще раз, потому что смерть не так проста, как кажется… Только не здесь, внизу.

Он прижал острие меча к виску головы. Взгляд обезглавленного отчаянно метался из стороны в сторону, будто в поисках спасения. Дирк навалился на меч, вгоняя его в голову. Чет хотел отвести взгляд, но не мог. Дирк повернул меч, раздался треск – это раскололся череп. Голова издала долгий вопль, и Чет увидел, что из раны струится какой-то серебристый дымок, медленно собираясь над телом в небольшое облако.

Взгляд у головы замер, челюсть отвисла. Облачко приняло зыбкие очертания человеческой фигуры. Ее лицо приобрело отчетливые черты, и Чет вдруг понял, что видит перед собой человека в костюме. Тот явно испытывал замешательство, но потом глаза у него расширились, и он принялся затравленно шарить взглядом по сторонам, будто услышал нечто ужасное, недоступное слуху остальных. Неистово засучил руками и ногами. Его призрачный рот вдруг неестественно широко раскрылся, потом еще шире, и еще, пока – все так же беззвучно – его не разорвало пополам. Из дыма соткалась новая фигура, только для того, чтобы вновь разорваться на части, потом еще, и еще. Все это время он дрейфовал вверх, извиваясь, выворачиваясь наизнанку, и, наконец, медленно растворился в нависшем над ними тумане.

Многие в толпе, не скрываясь, рыдали. Чет крепче прижал к себе ребенка и зажмурился, пытаясь изгнать из памяти изуродованное ужасом лицо. «Надо держаться, – прошипел он сквозь зубы. – Хочешь вернуться обратно к Триш – надо держаться».

– Кое-кто думает, что Чистилище – это второй шанс, – произнес Дирк. – Что ж, могу сказать вам, что это – не так. Это последний шанс. Знаете, тут их слышно иногда – мертвых мертвецов, потерянные души, как этот несчастный придурок, который только что отлетел в облака. Не знаю, что там с ними конкретно происходит, но не похоже, чтобы им это нравилось. – Он неторопливо вернулся обратно к строю стражников и сунул меч владельцу, будто ничего особенного не произошло. – Я здесь для того, чтобы собирать пошлину, – повысил голос Дирк. – Не для того, чтобы указывать вам путь в этом гребаном ином мире. Доставите нам неприятности – закончите либо в реке, либо там же, где этот придурок. Вот так! Чем скорее вы заткнетесь и будете делать, что говорят, тем скорее сможете обрести покой, искупление, покаяние или свою мамочку. Или по какой там еще херне страдают ваши души. – Тут он извлек из внутреннего кармана пиджака зажигалку и самокрутку, прикурил и с наслаждением затянулся. – Итак, чтобы не тянуть с этим делом, нам нужны медяки, пенсы, к примеру. Нарыл у себя мелочь – вперед, дорога открыта. Золото тоже сойдет, да практически все, что сделано из металла, сапоги хорошие, куртки, ножи… Хрен, да пистолеты – если они у вас, конечно, есть. Нет ничего – отдаете плотью.

«Медяки?» – подумал Чет, вспомнив о мешочке.

– В могилу с собой не заберешь, так говорят, да? – продолжил Дирк. – Вот вам и показатель, сколько там, наверху, известно о здешних делах. А теперь пошарьте-ка по карманам, посмотрим, что удастся найти.

Люди принялись рыться в карманах. Многие с удивлением обнаруживали у себя монетки, кольца, часы; кое у кого находились даже кошельки.

Чет сунул руку в карман и тут только понял, что на нем – его старая джинсовая куртка. Перед смертью он ее совершенно точно не надевал. В остальном он был одет как обычно – потертые вельветовые брюки, тяжелые ботинки и футболка. Глянув вокруг, он заметил, что многие были одеты хоть и строго, но нарядно – видимо, так, как их и похоронили. И все же таких было меньшинство. По большей части на людях была обычная, повседневная одежда, а несколько человек были даже совершенно голыми. У себя в карманах Чет не нашел ни единой монетки, только старую зажигалку. Он покрепче сжал набитый медяками мешочек, испытав внезапный прилив благодарности к Сеною.