Читать книгу "Укротители демонов - Дмитрий Казаков"

— Нет, нет… — хрипел юноша, другой рукой пытаясь скинуть что-то невидимое с груди. Вокруг собирался народ, радуясь бесплатному зрелищу.

Паука, фантом которого терзал сейчас вора, Арс увидел в книге, рассказывающей о ядовитых обитателях Лоскутного мира. Паук выглядел страшнее, чем все преподаватели, вместе взятые, так что ворюге можно было только посочувствовать.

— Красть нехорошо! — сказал Арс наставительно, после чего нагнулся и вытащил кошелек из руки юноши. Тот перестал хрипеть, но в темных глазах все еще плясал страх. — Особенно у того, у кого ничего нет!

Он потряс кошельком, в нем жалобно зазвенели несколько мелких монеток. Не обращая больше внимания на вора, Топыряк зашагал дальше. Проталкиваясь через толпы покупателей и продавцов, он мужественно сопротивлялся искушению что-нибудь купить или просто посмотреть.

В самом центре рынка, у памятника Нико Хрущу, расположился агитационный пункт городского налогового управления. Над ним трепетал на ветру транспарант: «Налоговый инспектор — друг человека!», а стоящий около пункта нанятый бард исполнял песню:

— Он не лает, не кусается! На прохожих не бросается! — похоже, речь шла как раз о том самом налоговом инспекторе.

Пойти на подобные меры работы с населением городские власти заставила крайняя нужда. Деньги собирать было надо, а налоговые инспекторы почему-то не пользовались популярностью. Смертность у представителей этой профессии была выше, чем у больных туберкулезом и пьяных трубочистов.

Мэр отдал приказ о популяризации профессии, который выполнялся по мере сил и выделенных средств.

На самом пункте висел еще один плакат, поменьше, с грандиозных размеров ножом, капающая с которого кровь составляла надпись: «Заплати налоги и спи спокойно».

Что популяризаторы хотели этим сказать, оставалось только гадать.

Пройдя рынок, Арс углубился в квартал, почти целиком занятый храмами и жилищами жрецов. От разноцветных курений, которые жирными струями вытекали из распахнутых дверей святилищ, чесалось в носу и хотелось чихать.

Нищие и убогие, самые талантливые из которых были покрыты язвами так густо, что не было видно кожи, заунывным хором вымаливали подаяние, концентрируясь в основном около храмов миролюбивых божеств.

Запах денег профессиональные побирушки чувствовали за версту. На Арса никто не обратил внимания — что взять со студента? Но любого другого ждал бы горячий прием. Нищие облепляли попавшего в оборот купца или ремесленника, словно мухи — кусок падали, и отделаться от них было не проще, чем от дурной репутации.

Здесь, в преддверии небесного милосердия, царили суровые законы джунглей. Арс видел, как покусившийся на чужой грош безногий бросился бежать с удивительной скоростью. Но пострадавший слепой метким броском камня свалил беглеца наземь. На звон упавшей монетки оглянулся глухой. Схватив ее, он скрылся за углом. Немой, который опоздал чуть-чуть, разразился такими проклятиями, что услышь их боги, то уши у них свернулись бы в трубочку.

Храмы вместе с их паршивой свитой остались позади, и еще через час ходьбы Арс понял, что Норы близко. На окнах появились железные решетки, заборы стали глухими, а двери — тяжелыми и прочными. На некоторые пошло столько дерева и железа, сколько обычно идет на крепостные ворота.

Судя по названию, на улице Бронзовых Ножниц некогда обитали городские цирюльники, но сейчас знак этой почтенной профессии висел только у некоторых домов. Все прочие занимали питейные заведения самого пошлого пошиба. В сточных канавах лежали любители крепких напитков, из окон подвалов тек кислый пивной аромат.

— Ничего себе! — удивился Арс. — И он тут живет?

Спросить дорогу оказалось не у кого, заходить в кабак Арсу не хотелось, а улица выглядела пустынной. И он просто шел, оглядываясь по сторонам и надеясь на чудо в виде трезвого и благожелательного прохожего.

Чуда не произошло, но нужный дом нашелся быстро. Сияющий чистотой особняк выделялся на фоне остальных, словно ворона, обсыпанная мукой. Заборчик вокруг него преградил бы дорогу разве что немощной черепахе, а окна зияли отсутствием решеток.

Едва Арс прикоснулся к калитке, как его окликнули.

— Не ходи туда, — сказал из-за спины сварливый старушечий голос.

— Это еще почему? — Арс обернулся. Из окна на втором этаже на него смотрела надевшая легкомысленный розовый чепчик молодящаяся дама лет восьмидесяти. На лице ее застыла брезгливо-любопытная гримаса.

— Там же живет Безумный Волшебник! — сказала она с таким ужасом, словно речь шла как минимум о великане-людоеде.

— А мне к нему и надо! — ответил Арс, отворачиваясь и берясь за ручку калитки.

— А с виду такой приличный молодой человек! — сурово произнесла дама. — И не говори потом, что я тебя не предупреждала.

Полный самых страшных предчувствий, Арс открыл калитку и зашагал по дорожке, выложенной шестиугольными плитками из белого и синего мрамора. По сторонам от нее росли роскошные розовые кусты, от цветов исходил тяжелый дурманящий аромат.

Несмотря на предупреждения, пока все было мирно. Даже злой собаки, которой уже надо было мчаться к пришельцу, клацая челюстями и пуская обильную слюну, не наблюдалось. Арс постучал в дверь и еще успел ощутить какое-то движение над собой.

Потом что-то со страшной силой ударило по макушке, и мир, со звоном разбившись на сотни разноцветных осколков, исчез.

Глава 5

Очнулся Арс оттого, что лица коснулось нечто мокрое. От малейшего движения по голове пробегали волны боли, но, приложив невероятные усилия, он все же смог поднять веки.

Над ним склонилось встревоженное морщинистое лицо, украшенное длинной седой бородой и свисающими с макушки седыми же космами. При виде ожившего студента в горящих яростным пламенем глазах появилось облегчение.

— Пучина радости извергла море пробуждения, — туманно, но оптимистично изрек дед. — Несчастных случаев нетронутую вязь оспорить не дано и мудрецу…

— Чего? — Арс так удивился, что мгновенно забыл про головную боль.

Только после этого удалось осознать собственное местонахождение. Арс лежал на широкой скамье в довольно большой светлой комнате. Стены сплошь занимали полки, на которых в художественном беспорядке разлеглись свитки, книги, обрывки пергамента. В центре помещения хозяйски расположился громадный письменный стол, сделанный из хорошего дуба.

— Э… — дед явно смутился. — Удар, нанесший траурный урон, случайным получился, без причины… Пусть разум верх возьмет и приговор избегнет пропасти отравленной кончины!

— Мэтр Предсказамус? — поинтересовался Топыряк, потихоньку начиная понимать, что происходит. Старикан пытался извиниться за тот удар, который отправил гостя в беспамятство.

— Сие есьмь я! — дед приосанился. Одет он был в мантию, подобную тем, что носят в университете, но только без всяких знаков отличия.