Читать книгу "Зачем России Марин Ле Пен - Владимир Большаков"

Сначала мусульмане добились признания полигамных семей (то есть многоженства). Затем добились себе особых прав как угнетенному меньшинству. Далее мусульмане выступили против светского характера французской системы просвещения. Вспомним, как по Елисейским полям маршировали толпы мусульманок, требовавших свободы ношения исламской одежды, скрывавшей лицо – хиджаба[2]. Толпы вопящих теток в хиджабах шли по улицам Парижа и вслед за скандированием лозунгов горланили «Марсельезу». И никто не подумал, насколько противоречат друг другу «Марсельеза» и «хиджаб». И, наконец, великолепно организованные беспорядки в парижских пригородах в 2005 и 2007 гг. означают, что теперь Французская республика постепенно должна признать особые права пришлых жителей страны. И новые Морисы Папоны вряд ли найдутся в этой стране, где торжествуют толерантность и политкорректность. Так вслед за французским Алжиром уходит в небытие и Франция» (С. Лебедев. Цит. соч.)

И до сих пор в «толерантной» Франции о событиях тех лет правды не говорят. Со школьной скамьи, я это знаю по своим дочкам, которые выросли и получили образование во Франции, каждому французу внушают комплекс вины за колониализм, расовую дискриминацию и прочие «преступления против мусульман». Причем в мозгах это закрепляется почти на подсознательном уровне. Никакие аргументы «в пользу колонизаторов» не действуют.

Замечу, что и в современном Алжире история переписана на современный лад под диктовку правящих в стране мусульманских фундаменталистов. В школьных учебниках по истории «французский» период занимает две главы: одна – про завоевание, вторая – про «ноябрьскую революцию 1954 г.», как будто между ними была пустота: ни алжирских французов, ни колонизации, ни развития страны. Вот что там сообщают об этом периоде детям:

«Французская колонизация начинается в 1830 г. и утверждается после жестоких сражений. Французские войска высадились в Сиди Феррухе. Им оказал сопротивление Абдал-Кадер, затем было восстание под руководством шейха ал-Мохрани. Вот эпизоды этой истории. Шейх ал-Мохрани 5 мая 1871 г. погиб на поле битвы, но борьба продолжалась и после этого еще около года (…). Она завершилась кровавым подавлением, массовыми казнями, сожженными деревнями, уничтоженными посевами, уведенным скотом. Обширные земли были захвачены… Алжирцы, лишенные своего имущества, были отброшены в горы, в бесплодные пустыни. С 1920 г. алжирское движение возрождается. Основанная в 1926 г. и запрещенная в 1937 г. партия «Звезда Северной Африки» становится партией алжирского народа и провозглашает национальные требования. Активно действует основанное в 1931 г. под руководством шейха Бен Бадиса движение улемов за становление национального самосознания и культуры. Организации Демократический союз Манифеста Алжира и Движение трудящихся за демократическую свободу ведут пропаганду и участвуют в выборах. Но они терпят поражение, и Движение трудящихся за демократическую свободу основывает секретную организацию для подготовки к борьбе» (Марк Ферро. «Как рассказывают историю детям в разных странах мира». Книжный Клуб, 1992). Что ж, это очень похоже и на то, как трактуют недавнюю историю французские левые.

О французах в алжирских учебниках вспоминают еще в связи с конвенцией 1830 г., гарантировавшей свободу и собственность алжирцев, с пометкой: «Но она не соблюдалась». Говорится, конечно, о сопротивлении, о борьбе с французскими военными. Говорится о полутора миллионах погибших, о сотнях тысяч беженцев, о ставших непроходимыми пограничных районах, о том, что страна была разорена и разрушена. «Такова была тяжелая плата алжирского народа за независимость и свободу». Конечно, ни слова о том, что привнесено французами. «У алжирцев нет родины, потому что они получают в качестве таковой Францию раньше, чем могут задуматься о другой. И что мне до того, что в моем доме есть электричество, если мой дом не принадлежит мне», – говорил основатель Демократического союза Манифеста Алжира. Ф. Аббас.

Нет в алжирском школьном учебнике ни малейшего намека на то, что в течение целого века миллион французов жил в этой стране, что они рожали там детей, трудились, процветали, «пренебрегая правами и честью арабов» (см.: М. Ферро. Цит. соч.).

В общем, все это печально. И приводит не к пониманию между столь близкими не так давно народами, а к тому, что в Алжире рождаются и воспитываются со школьной скамьи в ненависти к Франции такие законченные отморозки, как «тулузский стрелок». Ну, а последствия его терактов и у французов любви к алжирцам, понятно, не вызывают.

Но вернемся к истории Ле Пена. Он, конечно же, примкнул к сторонникам французского Алжира. В 1956 г. Ле Пен стал депутатом парламента, призывая с парламентской трибуны бороться за национальные интересы Франции, а значит и за то, чтобы Алжир оставался французским. Слова у него не расходились с делом. 13 мая 1958 г. расквартированная в Алжире армия подняла восстание, требуя установления в стране «твердой власти». Ле Пен немедленно прибыл в Алжир. Мятежные генералы, правда, не оценили усердия Ле Пена и выслали его из страны. Но он продолжал защищать их дело в парламенте.

Восстание 13 мая привело к установлению во Франции нового конституционного порядка, к Пятой республике. Президентом страны стал де Голль. Но алжирский вопрос не был решен. Хотя в 1959 г. французы нанесли тяжелое поражение арабским повстанцам, война продолжалась. В январе 1961 года, как ответ на референдум генерала де Голля 8 января 1961 года о самоопределении Алжира, была создана ОАС – Секретная армейская организация (фр. Organisation de I'armée secrète). Во всех современных справочниках ее характеризуют, как «ультраправую националистическую террористическую организацию». ОАС была тайно основана в Мадриде. Среди ее основателей называют студенческого лидера Пьера Лагайарда, одного из организаторов молодежного движения правых в 1960 году, бывших офицеров Рауля Салана (участника Алжирского путча 1961 года), Жан-Жака Сюзини и других офицеров французской армии и бывших членов Французского иностранного легиона, участвовавших в Индокитайской войне (1946–1954). OAS-Métro, отделение ОАС во французской метрополии, возглавлял капитан Пьер Сержан. Ле Пен всех их хорошо знал и, не раздумывая, вступил в ОАС. Девизом ОАС стал лозунг – «Алжир принадлежит Франции – так будет и впредь» (фр. L'Algérie est francaise et le restera). Он говорит сам за себя.

Генерал Рауль Салан – лидер ОАС, по-своему трагическая фигура. Он родился на юге Франции в Рокуре, департамент Тарн в семье банковского служащего. Военную карьеру начал в 1917 в частях колониальной пехоты. Первую мировую войну закончил с ранением и наградой; всего за время службы получил 36 орденов и медалей, больше, чем кто-либо во французской армии. Выпускник престижного офицерского училища Сен-Сир под Версалем, он прошел с французской армией все ее колониальные походы XX века. Лейтенантом попадает в Сирию, позже – в Индокитай, где провел около 28 лет. В качестве секретного агента побывал в Эфиопии, Западной Африке. В министерстве по делам колоний руководил «2-м отделом империи» (военная разведка). Вторую мировую войну он закончил бригадным генералом. В 1945-м Салан стал главнокомандующим французскими войсками во Вьетнаме. Затем – главнокомандующим в Алжире. 15 мая 1958 года именно он встал во главе путчистов в Алжире под лозунгами: «На Париж!», «Да здравствует де Голль!». В тот день де Голль написал Салану: «Я считаю Вас не только верным человеком с очень большими способностями, но и своим соратником и другом». Однако пути Салана и де Голля скоро разошлись после того, как де Голль признал независимость Алжира.