Читать книгу "Война на уничтожение. Что готовил Третий Рейх для России - Егор Яковлев"

Здесь мы видим расизм в чистом виде, причём, что особенно не красит Палеолога, – расизм по отношению к верному и самоотверженному союзнику. С тем же столкнулся и русский военный агент во Франции полковник граф А.А. Игнатьев, когда в 1916 году по просьбе Парижа на Западный фронт прибыл русский экспедиционный корпус. Инспектировать царских солдат приехал генерал Петэн, будущий глава прогитлеровского правительства в Виши. Встречу с ним Игнатьев описал в своих мемуарах:

«При выходе из машины я приветствовал Петена от лица русской армии и после сухого военного рукопожатия пошёл сопровождать малоприветливого на вид генерала.

– Ну, посмотрим, как ваши солдаты освоились с нашей винтовкой. Они ведь у вас сплошь безграмотные.

– Не совсем так, генерал, – ответил я, – а что касается винтовки, то ваш устарелый “лебель” много проще нашей трёхлинейки.

В ответ Петен подозвал одного из встреченных нами солдат и предложил мне приказать ему зарядить и разрядить ружье. Из дальнейших вопросов стало ясно, что Петен принимал нас за дикарей, обнаруживая то, что сделало его впоследствии единомышленником нацизма»[155].

Ещё более расистские установки во время Первой мировой войны были выражены в стане противника – кайзеровской Германии. Антирусские настроения пышным цветом расцветали в шовинистической немецкой среде. Немецкий школьный учебник 1908 года внушал будущим солдатам: «Русские – это полуазиатские племена. Их дух не является самостоятельным, чувство справедливости и реальности заменены слепой верой, им не хватает страсти к исследованиям. Раболепие, продажность и нечистоплотность, – это чисто азиатские черты характера»[156]. В первые дни войны в Германии появились сатирические открытки, на которых Вильгельм II говорил своему родственнику Николаю II: «Кузенчик, в твоей стране чудовищное свинство. Мы идём, чтобы вас окультурить и наконец-то хорошенько продезинфицировать»[157]. Как справедливо отмечают Д. Жуков и И. Ковтун, «через обвинение русских в нежелании навести порядок в собственном государстве многие авторы внушали мысль о высшем предназначении германской нации для России, о колониальной миссии, несущей кардинальные преобразования»[158].

Таков был багаж представлений о России, которым воспользовался Гитлер, планируя нападение на СССР. Еретики, азиаты, рабы, дикари – весь этот набор уничижительных характеристик русских оказался востребован пропагандой Третьего рейха, а приятие межэтнических браков в российской культурной традиции стало обвинением России в русле расовых теорий. Если раньше Европа объясняла изъяны русских отступлением от истинной веры и чужеродностью, то с начиная с середины XIX века идеологемы Гобино, развитые Чемберленом, Розенбергом и Гитлером, поставили русских на низкие ступени иерархии народов из-за их смешанной испорченной крови. Все недостатки России были объяснены биологически, что в кальвинистском духе закрывало для неё возможность «исправиться» и «спастись».

Национал-социализм и коммунизм, безусловно, воспринимали друг друга как смертельные враги. Вторгаясь в СССР, Гитлер хотел разгрома большевиков. Но логика борьбы за жизненное пространство неизбежно приводила Германию и к конфликту с тем народом, который занимал вожделенные для нацистов земли, вне зависимости от политических пристрастий этого народа. Поэтому, будучи войной с коммунизмом, война с самого начала была и войной против России, Украины, Белоруссии, других республик Советского Союза, против русского, украинского, белорусского и других советских народов, что бы в отдельных случаях ни говорила по этому поводу гитлеровская пропаганда. После занятия европейских территорий СССР Гитлер собирался полностью или частично очистить их от местного населения. Для этого были сформулированы идеологические концепты, которые путём фальсификаций и натяжек позволяли выставить эту программу морально приемлемой и справедливой.

Внимательный анализ мышления нацистских лидеров и пропаганды, направленной против СССР, показывает, что расовые и идеологические вопросы были тесно связаны в идеологии рейха. Собственно, эту связь Гитлер сформулировал ещё в библии нацизма – «Майн Кампф». Проследим за ходом его рассуждений. Обосновывая план захвата территорий на Востоке («сама судьба указывает нам перстом»), он пишет о дикой большевистской идеологии, которая установилась в России.

«Выдав Россию в руки большевизма, судьба лишила русский народ той интеллигенции, на которой до сих пор держалось её государственное существование и которая одна только служила залогом известной прочности государства»[159].

Но тут же будущий фюрер обосновывает и расовую неполноценность русских.

«Не государственные дарования славянства дали силу и крепость русскому государству. Всем этим Россия обязана была германским элементам – превосходнейший пример той громадной государственной роли, которую способны играть германские элементы, действуя внутри более низкой расы»[160].

Итак, русские – низшая по сравнению с германцами раса, над которой установлена чудовищная идеология. А кто её установил?

«В течение столетий Россия жила за счёт именно германского ядра в её высших слоях населения. Теперь это ядро истреблено полностью и до конца. Место германцев заняли евреи. Но как русские не могут своими собственными силами скинуть ярмо евреев, так и одни евреи не в силах надолго держать в своём подчинении это громадное государство»[161].

Перед нами стройная идеологическая система. Евреи создали античеловеческую идеологию – большевизм – и распространили её на низшую расу – русских (славян). Но освобождение России от евреев-большевиков ничуть не возвышало бы самих русских. Они как нация, согласно мысли фюрера, по-прежнему были бы не способны создать стабильное государство без руководства со стороны «германского элемента». И потому должны были стать его рабами. В сентябре 1941 года, преждевременно радуясь успехам на Восточном фронте, Гитлер обогатил свою концепцию таким образом: «Славяне – это семейство кроликов. Если класс хозяев их не будет подталкивать, они никогда не смогут подняться выше уровня кроличьего семейства»[162].