Читать книгу "Орлы капитана Людова - Николай Панов"

Нортон замолчал, заново переживая все испытанное в ту ночь.

— Когда я добрался до койки, повторяю, я почти валился от усталости с ног. И не только от усталости — качка усиливалась. Помню, как я танцевал по каюте, стараясь снять мокрые сапоги. Я переоделся в пижаму. Может, это было глупо в условиях похода, но я не раздевался уже пятые сутки, хотелось по-настоящему отдохнуть. Эта пижама так и осталась на мне…

— Мне рассказывали подобравшие вас, — сказал Людов.

— Да? Они заметили на мне пижаму?

Людов кивнул.

— Я задремал, — продолжал Нортон, — и следующее, что помню, меня с силой подняло в воздух, выбросило из койки, ударило о переборку. Я почти потерял сознание от боли. Слышал топот многих ног над головой, крики, заглушавшие грохот шторма. На мостике стоял капитан Элиот. Не забыть его лица с влажными, воспаленными глазами. «Они подстерегли нас, Нортон! Проклятые, подкараулили нас, «Бьюти» идет ко дну!» — прокричал капитан. Палуба накренилась, на мостике было трудно стоять. Команда спускала шлюпки.

— Простите, как погружалась «Бьюти»: носом или кормой? — спросил Людов.

Нортон взглянул недоуменно. Он был весь во власти страшных воспоминаний.

— Носом или кормой?.. Позвольте… Она погружалась кормой… — Он замолчал, как будто сбитый вопросом с толку.

— А каков был характер разрушений?

— Характер разрушений? — повторил Нортон.

— Да, характер разрушений на судне. Все же ваше мнение, транспорт был торпедирован или наскочил на мель?

Нортон помолчал, устремив на Людова взгляд своих полных смущения глаз.

— Сэр, хочу быть вполне откровенным. Я не знаю, какого рода повреждения были на «Бьюти»… Началась паника. Это повредит моей карьере, повредит памяти капитана Элиота, но нам было не до того, чтобы устанавливать, отчего произошла катастрофа.

— Вы хотите сказать, что вам, первому помощнику капитана, даже не пришла в голову мысль бороться за жизнь корабля?

Держа слегка дрожащими пальцами, Нортон раскуривал новую сигарету.

— К сожалению, сэр, это так. Я еле двигался после удара о переборку. — Он вдруг понизил голос, приблизил к Людову костистое, щетинистое лицо. — И я не хочу позорить капитана Элиота! Но у него был один порок. Порок, свойственный, к несчастью, большинству моряков. Он много, неумеренно пил во время похода.

— И он был пьян в момент аварии?

— Да, он был пьян, хотя держался на ногах тверже меня. «К шлюпкам, сэр, вы забыли свои обязанности!» — закричал он, когда я взбежал на мостик. Я взглянул в сторону шлюпок, матросы не справлялись со спуском, я бросился туда.

Нортон сделал несколько порывистых, глубоких затяжек.

— Мне жалко «Бьюти», это был красивый надежный корабль… Когда мне удалось навести порядок и шлюпки уже были спущены, готовы отплыть, я позвал капитана. Его не было среди нас. Я бросился на мостик, приказав шлюпкам ждать.

— «Бьюти» продолжала погружаться?

— Она накренилась так, что трудно было держаться на ногах. Капитан стоял возле штурвала, в свете луны, вынырнувшей из-за туч, покачивалась его большая фигура. «Вас ждут в шлюпке!» — закричал я. «Я останусь на «Бьюти», — ответил капитан Элиот. Тут я нарушил субординацию: встряхнул его за плечи, от него несло запахом рома. «Сэр, у вас есть обязанности перед экипажем, корабль вы не спасете, но нужно спасать людей, помочь им добраться до берега!» Я потянул его за собой, он следовал за мной, как во сне. Когда мы подходили к трапу, я споткнулся обо что-то, чуть не полетел за борт. На мостике лежал рулевой Джексон. Мы провозились несколько минут, приводя его в чувство. Когда втроем вышли на ростры, шлюпки уже отошли, не дождавшись нас. Нам удалось спустить еще одну шлюпку, мы провели в море несколько часов, пока нас не спасли ваши люди.

— И вы ни разу не взглянули на карту и в судовой журнал? Вы же штурман транспорта! — сказал Людов.

Нортон молчал. Его высокий лоб с зачесанными на бок прядками редких волос порозовел. Он откинулся на стуле, надменно выставив подбородок, засунув руки в карманы.

— Зачем вы хотите сбить меня с толку, лейтенант? Вы ловите меня на слове, как агент страховой компании. Я уже сказал, что не имел возможности увидеть координаты.

Людов снял, стал тщательно протирать очки.

— Я не ловлю вас на слове, мистер Нортон. Но повторяю: «Бьюти оф Чикаго» везла предназначенный нам груз, и нам нужны координаты аварии. Если, вопреки вашим впечатлениям, судно не пошло ко дну, а сидит где-нибудь на камнях, может быть, удастся его спасти.

Он замолчал, надевая очки.

Нортон молчал тоже. Вынул мундштук изо рта.

— Прошу прощения за резкость, сэр. Этот поход измучил нас, я стыжусь своего поведения в минуты катастрофы. Капитан Элиот покончил с собой, не выдержав позора. Может быть, следовало бы и мне таким образом расплатиться за легкомыслие. И я обязан был знать координаты аварии! Но повторяю, когда я выбежал на мостик, капитан уже спрятал документы в непромокаемый пакет, держал их под мышкой.

— Но вы говорите, что капитан решил не покидать корабль. Зачем же он упаковал журнал и карту?

Нортон погрузился в мрачное молчание. Потом устремил на Людова укоризненный взгляд карих, правдивых глаз:

— Я понимаю вашу позицию, сэр. У вас есть приказ, вы стараетесь выполнить его. Но, повторяю, не ловите меня, как страховой агент, не оскорбляйте напрасно. Я не знаю координат, если те, которые сказал мне капитан Элиот, неверны…

— А может быть, их помнит Джексон?

— Джексон? — нахмурился Нортон.

— Да. Во время аварии он был у штурвала.

— Спросите его, — отрывисто сказал Нортон.

— Вы думаете, это бесполезно? — мягко произнес Людов.

— Думаю, бесполезно. Но спросите у него, попытайтесь. Рулевой — только живая часть машины, исполнитель команд. И хотя Джексон — лучший из негров, которых я когда-либо встречал, думаю, что он не сможет нам помочь в этом деле.

— Какие отношения были у него с капитаном?

— Джексон — честный парень! — с жаром произнес Нортон. — Я с ним в плавании первый раз, но не заметил за ним ничего плохого. Старательный, исполнительный, послушный. Не то что другие негры — мстительные, злопамятные твари. Он старался услужить даже капитану, против которого любой другой на его месте мог затаить зло.

Нортон осекся. Людов ждал молча. Нортон старательно вставлял сигарету в мундштук.

— А почему Джексон мог затаить против капитана зло? — спросил Людов.

Нортон вертел в пальцах нераскуренную сигарету.

— Сэр, не хочу говорить дурно ни о ком, тем более о мертвом. Но после того как мистер Элиот почти прикончил негра, пробил его голову…

— Разве не толчок при аварии причина его раны?