Читать книгу "Гордая птичка Воробышек - Янина Логвин"

Бампер разводит руками и виновато ухмыляется.

— Ну, дурак я, Илюха. Дурак, признаю. Хер я на те отчеты ложил, мне бы бабки посшибать. А что ты хотел?! — удивляется. — Это ж ты у нас голова, Люк! Да все нормально! — спешит меня уверить, когда я упрямо дохожу до платежек. — Кира Юрьевна у тебя не бухгалтер — удав, блин! И где ты эту рухлядь древнюю раздобыл?

— Что, впечатляет? — теперь уже ухмыляюсь я. Откидываюсь в кресле и смотрю на партнера по клубу. — Сказал бы тебе, Рыжий, где, — говорю беззлобно, — так ты по таким местам не ходишь.

— А че я там забыл, Люк! — ржет Бампер, выбивает из пачки «Винстона» сигарету и щелкает позолоченной зажигалкой. — Мое место здесь, у кормушки. А где раздобыл, я и сам знаю. Яшка раскололся. Увидел кошелку и признался, что она у вашего папаши двадцать лет правой рукой была. А потом того, прихворнула, вроде, и он ее тут же за профнепригодность списал.

— Рано списал, — говорю я. — Дурак. Кира лучшая. Она сейчас в «Альтарэсе» бумаги разгребает. Видел бы ты, сколько мне дерьма от старого хозяина досталось. Жаль, открыто появиться не могу, так и хочется с мудака шкуру спустить. Хотя там и шкуры-то нет — косяк забитый один. Кстати, Рыжий, ты аппаратуру в клуб отправил. Как тебе?

— Зашибись, Илюха! — выпускает Бампер кольцо дыма, поднимая бровь. — Аппаратура в смысле. А клуб, — лениво сплевывает в пепельницу, — сральня против нашей куколки. По мне, так на хер тебе этот притон сдался? С этими их, — брезгливо кривится, — подпольными боями и наркотой. Ик вообще, Илюха, — стирает улыбку с широкого веснушчатого лица и смотрит на меня серьезными глазами, — я с тебя пухну. Не надоело при твоих мозгах кулаками за бабло махать?

— Так за серьезное бабло, Бампер, — спокойно отвечаю я. — И с серьезными людьми. Не надоело. А потом, зря, что ли, старик меня десять лет в Китае собачил. Денег не жалел.

— Так это правда? — удивляется парень.

— Ты про что, Рыжий?

— Про то, что ты за бугром жил, пока Яшка тут в сиропе вяз? Или это секрет?

— Не секрет, — подумав, отвечаю я. — Жил. В специнтернате на острове Лантау. Но говорить о том не люблю.

— Понимаю, — присвистывает парень. — Не хило. Но раз первое сказал, Илюха, может, скажешь уже и второе? — хитро скалится.

— Может, и скажу, — скалюсь я в ответ, удивляясь несвойственной мне словоохотливости. Дела в клубе идут хорошо, так отчего не поговорить с верным партнером? — Но не наглей, Бампер. Договорились?

— Да я-то что, — тушит Рыжий сигарету о пепельницу в форме жемчужины и грустно вздыхает. — Тут Яшка языком, что баба помелом метет, достал уже всех тобой.

— И что говорит?

— Да так, фигню разную. Ты на ум-то не бери, Люк, если что.

— Так что говорит? — вяло интересуюсь я.

— Да мелет, что ты ему родной только по отцу, и что папаша на тебя чхать хотел. Что выблядок ты и никогда не был в семье, потому как Большой Босс сбагрил тебя с плеч, подальше от жены и Яшки, как только узнал, что ты без матери, один остался. И главное, — тут парень уже не стесняется, — что Ирка к нему от тебя ушла? Ну? — ведет, наглец, вопросительно темной бровью. — Так, правда, Люк?

— Отчасти, да, — неохотно соглашаюсь я. — Но верить Яшке на слово не стоит, — советую Рыжему. — Этот соврет — недорого возьмет. Шли его, Бампер, на хер, разговорчивого.

Бампер вдруг улыбается во весь наглый рот, поднимаясь вслед за мной и направляясь к дверям нашего кабинета. Говорит весело, накидывая на плечи куртку:

— Да он просто ссыт, Люк, что папаша тебе активы сбагрит в обход его! Наследник-то нынче не в милости, а я слыхал, совсем плохо с сердечком у старика. Дряхленький Градов стал. Глядишь, и не удержит нехилый капиталец в руках.

— Да мне какое дело до них, Рыжий? Пошли они все… — отвечаю я и выхожу в зал, где гремит музыка.

* * *

— Костик! А сделай для красивой девушки двойной мартини, м? Будь лапочкой! А то градус ее настроения неуклонно ползет вниз! — девчонка у бара игриво заламывает губки и призывно смотрит на меня, перехватывая из ловких пальцев бармена коктейль. — Потанцуем? — предлагает, когда я, наконец, отпускаю от себя Костю и обращаю на нее внимание.

Как же ее… Света, кажется?.. Или Оля?

Она соскальзывает с табурета, одергивает короткую юбку, подходит ближе и кладет руку мне на локоть. Откинув волосы за плечо, просит, поигрывая в пальцах бокалом:

— Ну же, Илья, — улыбается. — Ты ведь не откажешь девушке в такой невинной просьбе?

А она ничего. Смазливая. Я смотрю на пальцы с темно-алыми ноготками, скользнувшие по глубокому вырезу кофты, а затем в глаза. Я уже был с ней, у девчонки все в порядке с головой… Отчего бы и не повторить? Тем более момент располагает.

— Ну что ты, детка, как можно, — отвечаю ей. — Только ты помнишь, надеюсь, какие именно танцы я предпочитаю?

— Конечно, — ничуть не смущается девушка прозвучавшего в моих словах подтекста. Напротив, подходит ближе и смело обнимает меня за талию. — Я и сама не против. Знаешь, — горячо выдыхает в шею, — ты отличный партнер. Мне нравится, как ты выходишь из любого положения. Жаль только, непостоянен, — хихикает. — Ну да я не жадная.

— И шум не люблю.

— Я помню, — кивает девушка, охотно отдаваясь моим рукам. — К тебе, или ко мне? — спрашивает, отставляя бокал на стойку бара. — Или, может, и правда потанцуем. Вместе. А то ты никогда…

— Смотри, Светка, не объешься на ночь белка! — подает голос прильнувшая к плечу Бампера блондинка, когда я коротко прощаюсь с ним, увлекая девчонку за собой к выходу из клуба. — Лишние калории вредны для фигуры.

— Ну что ты, Лизонька, мне по конкурсам не скакать. Можно и расслабиться, — смеется девушка в ответ и машет подруге рукой. А я думаю, отводя от нее усталый взгляд: значит, все-таки Света.

* * *

— Хорошая тачка. Твоя? — спрашивает Света, когда я сворачиваю с моста на набережную и подъезжаю к своему дому. Протягивает руку и оглаживает заметно истертую замшу сиденья у своих ног. Щелкает пальцами по глиняному брелку в виде лохматого китайского мальчугана, болтающемуся на тонком шнурке между нашими лицами, и неловко улыбается. — Смешной!

— Нет, — вру я. — Знакомого.

Тачка — барахло. Не убитое, конечно, но все-таки. Вполне по мне на сегодняшний вечер. Девчонка врет, не краснея, нам не о чем говорить, и я отвечаю ей тем же.

Уже все случилось — быстро и скупо. Прямо у клуба. Я не намерен играть, и она это чувствует, легко поддаваясь мне. Мы оба не против продолжить начатое — к чему разговоры? Желания девушки вполне откровенны и неприкрыты, как и небольшая грудь, почти обнажившаяся под распахнутым полушубком, и я везу ее к себе в дом, надеясь уже через час забыть. Но едва мы поднимаемся на этаж — срабатывает сенсор движения и площадка между квартирами освещается неярким светом, — я замечаю у своих дверей знакомую фигурку Воробышек.