Читать книгу "Столпы земли - Кен Фоллетт"

Но ведь это так и есть — он совершил грех.

— Хорошо. Возвращаемся.

Теперь те опасности, которые он лишь воображал, стали казаться ему вполне реальными. Наверняка лиса уже учуяла ребенка и утащила его в свое логово. Или даже волк. И дикие кабаны могли наделать беды, хотя они и не едят мясо. А совы? Унести его они не смогут, а вот выклевать глаза…

Он пошел быстрее, чувствуя, как кружится от голода и усталости голова. Чтобы не отстать, Марта вынуждена была бежать, но она не жаловалась.

Он содрогался от страха, представляя себе картину, которую, возможно, увидит, подойдя к могиле. Ведь беспощадные хищники каким-то чутьем угадывают, когда живое существо беззащитно.

Потеряв ощущение времени, Том не знал, как далеко они ушли. Лес казался совершенно незнакомым. Он с тревогой озирался вокруг, пытаясь найти то место, где была могила. Костер, должно быть, еще не погас — он так ярко горел… Том метался среди деревьев, ища знакомые листья каштана. Дорога повернула в сторону. Он не помнил этого поворота и, теряя надежду, подумал, что они уже прошли могилу, не заметив ее. Но тут он увидел впереди оранжевый отблеск.

Его сердце дрогнуло. Он ускорил шаг и прищурился, вглядываясь в глубь леса. Да, это был костер. Он побежал. Марта заплакала, подумав, что отец убегает от нее. Том обернулся и крикнул: «Туда!» Дети со всех ног бросились вдогонку.

Он добежал до старого каштана. Сердце в груди колотилось как бешеное. Дрова в костре весело трещали. На том месте, где рожала Агнес, осталось окровавленное пятно. Вот и могила, чуть заметный холмик свеженасыпанной земли, под которой она теперь лежит. А на могиле — пусто.

В смятении Том озирался по сторонам. От ребенка не осталось и следа. Слезы отчаяния подступили к глазам. Даже половинка плаща, в которую был завернут младенец, и та исчезла. Однако могила не тронута, и не видно ни следов зверей, ни крови, ничего, что указывало бы на то, что младенец унесен…

У Тома потемнело в глазах. Он был уже не в состоянии думать и знал только, что совершил страшный грех, бросив еще живого ребенка, и не будет ему покоя, пока он его не отыщет. Возможно, малыш еще не умер и лежит где-нибудь… где-нибудь совсем рядом. Он решил искать, кругами прочесывая лес.

— Ты куда? — спросил Альфред.

— Мы должны найти его, — ответил Том, даже не оглянувшись. Он обошел поляну, заглядывая под каждый куст, по-прежнему чувствуя слабость и головокружение, но так ничего и не обнаружил, ни малейшего намека на то, в каком направлении волк мог утащить свою добычу. Теперь он не сомневался, что это был волк. Вероятно, логово было неподалеку.

— Надо искать, — сказал он детям.

Они двигались по кругу, продираясь через кусты и все дальше и дальше удаляясь от костра. Том начал было терять терпение, но усилием воли заставил себя сосредоточиться на одной мысли: главное — отыскать ребенка. Он уже не чувствовал горя и был исполнен только яростной, неудержимой решимости найти брошенного младенца, где-то в глубине сознания его мучила страшная мысль, что во всем случившемся виноват был именно он. Том шел напролом, обшаривая глазами землю и то и дело останавливаясь в надежде услышать монотонный плач новорожденного, но лес был безмолвен.

Он не замечал времени. Постоянно увеличивающиеся круги время от времени снова выводили его на дорогу, и ему казалось, что последний раз они пересекли ее давным-давно. Он все не мог понять, почему они никак не наткнутся на сторожку лесника. В голову пришла мысль, что они заблудились и уже ходят не вокруг могилы, а просто наобум бродят по лесу. Впрочем, какая разница? Ведь они продолжают искать.

— Отец, — окликнул его Альфред.

Том оглянулся, раздраженный, что ему не дают сосредоточиться. Альфред нес Марту, которая уже крепко заснула.

— Чего тебе?

— Можно мы отдохнем?

Том колебался. Он не хотел останавливаться, но Альфред, казалось, вот-вот упадет.

— Ладно, — неохотно согласился Том. — Только не долго.

Они стояли на пригорке. Возможно, внизу течет речка. Хотелось пить. Он взял у Альфреда Марту и стал спускаться, покачивая ее на руках. Как он и предполагал, они нашли маленький чистый ручей, по краям которого образовалась корочка льда. Том опустил Марту на землю. Она не проснулась. Сын и отец, встав на колени, принялись черпать пригоршнями холодную воду.

Альфред лег рядом с Мартой и закрыл глаза. Том огляделся. Они находились на поляне, покрытой опавшими листьями. Вокруг росли невысокие крепкие дубы. Их голые ветви сплетались в вышине. Том пересек поляну, намереваясь продолжить там поиски, но едва он достиг ее края, как ноги его подкосились, и он сел, не в силах больше двинуться.

Уже наступил день, туманный и такой же холодный, как прошедшая ночь. Том не переставая дрожал. Только сейчас он понял, что на нем не было ничего, кроме легкой туники, а куда подевался плащ, вспомнить не мог. То ли туман усилился, то ли что-то случилось со зрением, но Том больше не видел детей на другом конце поляны. Он хотел встать и подойти к ним, но ноги не слушались его.

А через некоторое время слабое солнце пробилось сквозь тучу, и к нему явился ангел в женском обличье.

Она шла через поляну, с восточной стороны, одетая в почти белый длинный шерстяной плащ. Он следил за ее приближением, не испытывая ни удивления, ни любопытства. Изумление или страх были ему уже недоступны. Он смотрел на нее таким же печальным, пустым и потухшим взглядом, каким только что одарил массивные стволы окружавших его дубов. Ее овальное лицо обрамляли густые черные волосы, плащ скрывал ноги, так что чудилось, она просто плыла по опавшей листве. Она остановилась перед ним, своими бледно-золотыми глазами словно заглянула ему в душу и поняла его боль. Она казалась знакомой, будто он мог видеть этого ангела на картине в какой-нибудь церкви. И тут она распахнула свой плащ и предстала перед ним абсолютно голой. У нее было тело земной женщины с белой кожей и розовыми сосками. Том всегда предполагал, что на телах ангелов не может быть ни единого волоска, но этот ангел был исключением.

Она опустилась на одно колено рядом с сидящим Томом, наклонилась к нему и поцеловала в губы. Но он был так оглушен предшествовавшими ударами судьбы, что не удивился даже этому. Она тихонько толкнула его, заставив лечь на спину, затем, раскрыв плащ, легла сверху, прижавшись к нему своим нагим телом. Он почувствовал, как в него проникает тепло, и через несколько минут перестал дрожать.

Она взяла в ладони его бородатое лицо и снова поцеловала, жадно и ненасытно, как пьют воду в знойный день после долгой дороги. Затем ее руки скользнули вниз, она нашла ладони Тома и притянула их к своим грудям. Он непроизвольно сжал их. Они были мягкими и упругими, соски под его пальцами набухли и поднялись.

Где-то в глубине его сознания родилась мысль, что он уже умер. И хотя Том знал, что рай должен выглядеть несколько иначе, сейчас это не имело никакого значения. Он утратил способность трезво мыслить и полностью покорился зову своей плоти. Он подался вперед, стараясь крепче прижаться к ней, набираясь силы от ее тепла и наготы. Ее жаркие губы разомкнулись, и Том почувствовал, как в его рот протиснулся ее подвижный язычок. В нем просыпалось желание.