Читать книгу "Хозяйка бешеных кактусов - Татьяна Луганцева"

– Я еще и полы мою, – обернулась в дверях женщина. – А кто будет все делать-то? Отделение очень тяжелое – ожоговое, дураков-то мало здесь работать.

Медсестра загремела своей тачанкой дальше по коридору. Яна взяла в руку погнутую алюминиевую вилку и подцепила кашу. Есть ее можно было только с большого голода. Крупа была самая дешевая с большим количеством шелухи черного цвета и еще какого-то овса. Мало того, что каша была абсолютно несоленая, видимо, для придерживающихся диеты, так еще и холодная. В подливе, пахнущей действительно мясом, теоретически должны были присутствовать два-три кусочка оного. Но не присутствовали. Яна даже начала подозревать, что подлива изготовлена из мяса, на котором был сварен перловый суп, подававшийся на обед. Яна вообще-то проголодалась, но все-таки кашу есть не смогла, отложила вилку. Да и мутный компот из сухофруктов не внушал ей доверия.

В ее палату снова постучали.

«Прямо проходной двор какой-то», – подумала Яна, но крикнула:

– Войдите!

Заглянул Никита. Причем одетый в красивый костюм. Он был даже при галстуке, чем удивил Яну.

– Ого! При параде? Откуда костюмчик?

– Друзья принесли. Я уезжаю на съемку, а это тебе. – Он втянул за собой тележку, заставленную разной едой, отнюдь не больничной, по центру возвышался огромный букет роз.

У Яны даже глаза расширились.

– Ничего себе!

– Думаю, местную гречневую кашку ты есть не стала.

Никита оглянулся по сторонам.

– И по пятьдесят граммов нам после пережитого не повредит, – достал он бутылку дорогого коньяка и два пластиковых стаканчика.

– А как же твоя съемка? – поинтересовалась Яна.

– Пятьдесят граммов меня, старого алкоголика, не выбьют из колеи. Шутка!

– За что пьем? – спросила Яна.

– Предлагаю очень актуальный пост. За выздоровление, конечно! – Поморщившись (руки-то, видно, болели), Никита открыл бутылку и разлил коньяк, но явно не по пятьдесят граммов, скорее по сто пятьдесят. – Бинты из-под рукавов не видно?

– Да вроде нет. Но красными ладошками ты лучше не маши. Да и брови у тебя опалены, и лицо красное, а сейчас от коньяка еще краснее будет, – перечисляла недостатки в его внешнем виде Яна.

– Ты не представляешь, какие чудеса творят у нас, в Останкине, гримеры, – сказал Никита, подмигивая ей.

Яна сползла с кровати, сунула ноги в валенки, воодушевленная видом вкусной еды, сделала шаг, скользя подошвами по линолеуму: тут же ухватилась за мощное плечо Никиты.

– Больно? – сочувственно спросил он.

– Терпимо. Я думала, будет хуже… Помоги мне дойти до раковины, – сквозь зубы попросила Яна.

– Может, не надо? – заволновался Никита, но Яна упрямо скользила вперед.

– Тогда держись за спину, за руки не надо, – попросил, в свою очередь, Никита, и они оба закатились в ненормальном смехе, комментируя ситуацию, мол, битый небитого везет…

– Надо же хоть умыться. Ко мне кавалер с цветами и коньяком пришел, а я лежу немытая, нечесаная, – пояснила свои действия Яна.

Она подняла глаза в зеркало, висящее над раковиной, и остолбенела. Вроде в палате в данный момент находились двое – она и Никита. Тогда откуда же тут оказалось отражение какой-то изможденной женщины с бледным лицом, с глазами в пол-лица без ресниц и без бровей? Светлые волосы были почти сожжены и образовали пряди разной длины, а некоторые особо короткие пряди торчали ореолом над головой.

– Кто это? – испугалась Яна, отшатнувшись от зеркала. Наконец сообразила, что видит собственное отражение. – Никита, ты преступник! Почему не сказал, что я так паршиво выгляжу? Это же кошмар! Где мои роскошные волосы и длинные ресницы?

– А ты думала, что обгорел только я? В пламени мы были оба! А вообще-то не переживай, все отрастет.

– Какой ужас! – Яна даже забыла, что подошла умыться.

– Пошли отсюда, – оттащил ее от зеркала Никита.

Яна выпила коньяк залпом скорее с горя, чем за здоровье, и взяла кусок дыни. Ее взгляд снова привлек оплавленный акрил на ее пальцах.

– У меня руки словно у инопланетянина, с присосками…

– Эту проблему я сейчас решу, – засуетился Никита и начал доставать какие-то напильники, ножницы и скальпель, раскладывая их на сервировочном столике, словно маньяк, готовящийся к расчленению тела. – Я же тебе обещал, что помогу.

Дальнейшее действие скорее напоминало выступление клоунов, причем начинающих. Никита забыл о своей съемке, отключил все время звонивший сотовый и вошел в раж. Жуткие ногти никак не хотели состригаться! Ножницами их вообще нельзя было зацепить, наждак тупился, а скальпелем Никита боялся отрезать палец Яны. Но он дал слово даме, и его было не остановить. Никита не знал, с какой стороны ему подлезть к испорченным ногтям Яны и каким способом освободить ее от них. В конечном итоге он чуть ли не залез на нее, зажав ее руку между коленями, и наконец освободил ее от одного ногтя.

Именно в это время, заплатив охране сто рублей, чтобы ее пропустили в неурочное время навестить подругу, Ася подошла к палате.

– Да! Да! Никита, продолжай! Очень хорошо! – кричала Яна, и Ася замерла на пороге, остолбенев.

– Получилось! Подожди, давай я так. Что, больно? Извини. Давай я просуну твою руку глубже! Сейчас зажму коленями… Прогнись! Вот, хорошо! – вторил Яне мужской голос.

– Никита, давай! Нет, возьми глубже… Освободи меня! Очень хорошо!

Ася не знала, куда ей деваться. Она никогда не вошла бы в помещение в такой интимный момент (а момент, судя по доносившимся до ее ушей возгласам, был именно интимным) и поэтому, отодвинувшись в сторону, принялась скромно ждать окончания оргии. Бесчинство в палате Яны продолжалось довольно-таки долго, потом раздался вопль облегчения и слова благодарности:

– Ты гений, Никита! Лучше всех! Ты мой герой! Какое же удовольствие снова ощутить себя женщиной, а не старухой Изергиль! Давай выпьем за тебя! На посошок! Давай, я тебя поцелую! Все, иди на свою съемку!

– Мы еще встретимся?

– Думаю, что нет. У меня есть жених, и это серьезно, – имела еще наглость вспомнить Яна.

Дверь палаты резко распахнулась, Ася вздрогнула и прижалась к стене, слившись с ней в своей неяркой одежде. Мимо нее с красными щеками и горящим взглядом прошел ее клиент, решительной походкой направившийся на выход. Ася дала Яне немного времени привести себя в порядок и робко постучала в палату.

– Да, да! – донеслось из-за двери.

– Привет, к тебе можно? – просунула голову Ася.

– О чем разговор? Конечно, проходи! – ответила Яна, вальяжно развалившаяся на кровати, рядом с которой стоял столик с кучей фруктов, сладостей, деликатесов, украшенный еще и роскошными цветами.