Читать книгу "Волшебные кони Мирримы - Эмма Дарси"

— Да. Это — «Волшебные кони Мирримы», — рассеянно ответила Эрин. — Тебе следовало подождать выхода этой книги, если ты решил делать фильм по одной из моих сказок. Она — лучшая.

— Тяготы беременности не помешали тебе сочинить сказку?

Его тон подразумевал, что он не верит тому, что у нее были осложнения. Впрочем, он ничему не верит.

— Придумывать слова не такой уж тяжелый труд, — ответила Эрин, бросив на него возмущенный взгляд. — И это отвлекало меня от других мыслей.

— От каких же? Тебя мучила совесть оттого, что ты скрыла от меня?

— Я не собиралась скрывать!

Питер остановился напротив нее. Какой у него угрожающий вид! Ей не удастся ни в чем его убедить. Но она должна. Должна предотвратить ужасный конфликт в будущем.

— Посмотри! — Она выдвинула верхний ящик письменного стола, схватила визитку, которую столько раз брала в руки, и протянула ему. — Я сохранила ее. Как ты думаешь — зачем, если я не собиралась ничего тебе сообщать?

Он взял карточку и несколько секунд — таких рвущих душу секунд, — не мигая, смотрел на нее. Его лицо было мрачно, и Эрин поняла: у нее ничего не вышло. Она его не убедила.

— Ради бога, Питер! Как я могла лишить тебя отцовства? — Эрин поймала его взгляд — уже не такой осуждающий, но все же недоверчивый. — Помнишь наш разговор о Харперах? — умоляющим голосом продолжала она.

— Ты говорила, что заведешь ребенка лишь в браке… в надежном браке, — произнес он таким тоном, словно снова упрекал ее во лжи.

— Так разве эти слова не свидетельствуют о том, что моя беременность случайная? Я тебя не использовала и ничего не планировала. Я хотела лишь разобраться в собственной жизни…

Опять приступ боли, намного сильнее, чем прежде… У Эрин перехватило дыхание, и она инстинктивно согнулась.

— Эрин?

Она не могла ответить. Надо дышать часто и быстро — тогда станет легче. И тут — какой кошмар! — из нее хлынула вода, промочила одежду и потекла по ногам.

— Нет! — закричала Эрин.

— Что с тобой?

Увидев, как Питер кинулся к ней, она еле слышно пролепетала:

— Ребенок… ребенок сейчас родится.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Питер осторожно усадил Эрин в кресло. Теперь ее охватил совсем другой страх — страх за ребенка, который может появиться на свет раньше срока. Она обхватила руками живот, надеясь, что ее страхи напрасны.

— Успокойся, не паникуй, — посоветовал Питер. — Как зовут твоего врача? Как с ним связаться?

— Дэвис. — Она кивнула на телефон, стоящий на письменном столе. — Нажми шестую кнопку — это его кабинет.

Прошло всего несколько секунд, а Питер уже взял все в свои руки.

— Это Питер Рэмси. Я говорю с вами по просьбе Эрин Лавель. Мне нужен доктор Дэвис. Немедленно. — Короткая пауза. — Да, я — Питер Рэмси. Я нахожусь около Эрин Лавель. У нее отошли воды и начались схватки. Буду весьма признателен, если вы срочно пришлете машину «скорой помощи» к ней домой и встретите нас в больнице.

Снова пауза — Питер ждал ответа.

Эрин стало немного легче, острая боль отступила, осталась лишь тянущая в животе. У нее даже хватило сил подумать о том, как доктор Дэвис прореагировал на распоряжения, которые ему дает член семейства Рэмси.

— Благодарю вас, — сказал Питер и, положив трубку, повернулся к Эрин: — Я ничего не упустил?

— Ты превратишь эти роды в цирковое представление, — недовольно произнесла она. — Зачем было без конца повторять свое имя?

— Привыкай к этому, Эрин, — насмешливо ответил он. — Тебе долго придется пребывать в окружении нашей семьи. Честно говоря, в данный момент мне наплевать на твою страсть к затворничеству. Для нашего ребенка я потребую наилучшего обслуживания. Моя мать заставила отца пожертвовать столько денег на развитие системы здравоохранения, что это — вполне уместное требование.

Наверное, так оно и есть. И она, Эрин, благодарна ему за то, что он так быстро все организовал, благодарна за то, что он рядом.

— Прости. Просто у меня мысли разбегаются…

— Не думай об этом, — произнес он уже ласковее. — Позволь мне всем заняться самому. Хочешь снять мокрую одежду, пока мы ждем машину? Или тебе лучше не двигаться?

— Я боюсь пошевелиться.

— Хорошо. Я попрошу санитаров принести носилки.

— У меня в спальне сумка с вещами, приготовленными для больницы. Спальня справа по коридору.

— Я отнесу сумку к входной двери. Останешься одна на минутку?

— Да.

Но стоило ему выйти, как боль нахлынула снова. Эрин с трудом поднялась с кресла и оперлась о стол — стоя было легче переносить схватки. Питер вернулся почти тут же, встал рядом, обнял ее и гладил по голове.

Как неожиданно… и как приятно его участие.

— Потерпи, машина скоро приедет, — сочувственно шептал он.

У Эрин на глаза набежали слезы. Почему она раньше не сказала ему о своей беременности? Тогда, возможно, все это время он заботился бы о ней. Независимость… это замечательно — и она вполне справлялась сама, — но как же ей было тоскливо, и какое облегчение, что сейчас она не одна, что есть Питер, который взял на себя все хлопоты.

Он был рядом — и в машине «скорой помощи», и когда приехали в больницу, и в родильной палате. И никто не посмел запретить ему это, спросить, почему он не отходит от нее. Сестры смотрели на него с благоговейным трепетом и мгновенно отвечали на все вопросы. Доктор Дэвис тоже отнесся к нему с уважением и заверил Эрин и Питера, что все идет нормально.

У Эрин и мысли не было запретить Питеру присутствовать при родах. Хотя он не сказал всем, однако никто, кажется, в этом не сомневался. А она… она хотела, чтобы он находился с ней при рождении их малыша. Пусть у них серьезные разногласия, но этого ребенка они создали вместе, и значит, справедливо, чтобы приходу его в этот мир радовались оба родителя.

Схватки стали более частыми, и Эрин едва успевала передохнуть в промежутках между приступами боли. Питер сидел рядом, с волнением смотрел на нее, держал за руку и повторял слова доктора: «Появилась головка, уже скоро, роды очень быстрые», как будто она сама этого не слышала. Наверное, ему тоже было необходимо увериться в том, что ее страдания скоро кончатся.

Эрин даже не пыталась что-либо говорить. Она думала, что у нее, скорее всего, других детей никогда не будет, и поэтому хотела запомнить все, что происходит с ней сейчас, когда она рожает своего единственного ребенка. Она полностью сосредоточилась на этом и каждую схватку представляла себе как шажок вперед ее младенца. Потуги сделались такими сильными, что было почти невозможно сдерживаться.

— Эрин, полегче, — командовал доктор. — Попытайтесь не тужиться так сильно, тогда не будет разрывов. Вот… хорошо… головка уже у меня в руках…