Читать книгу "Модельный бизнес по-русски - Владислав Метревели"

В «Арлекино» же можно было совершенно не беспокоиться за то, что уходить после показа придется одному. Лисов принципиально не спал с моделями, хотя без женского пола обходиться не мог ни дня. А в клубе собиралась очень разношерстная публика: бандиты и бизнесмены, гортанно разговаривающие кавказцы и менты, студенты и проститутки, а кроме тех было достаточно и обычных девушек, желающих весело провести время и накачивающихся дармовым шампанским, чтобы развязать себе язык и руки. Лисов выбирал последних. Желательно с обширными формами, «объемным фюзеляжем», как говаривали в его родном МАИ. Как его терпел Шапик, для многих долгое время оставалось загадкой, но, как потом выяснилось, Лисов получил доступ к телу Стеллы, музы и по совместительству фиктивной супруги Шапика, которой, в отличие от самого кутюрье, были не чужды гетеросексуальные желания.

Сейчас Лисов специально сел рядом с Воблей, чтобы быть подальше от Борца: тот вел себя неадекватно и мог спровоцировать кого угодно, чтобы потом отыграться. Между ними, правда, никогда не было недоразумений. Когда Лисов работал у Классика, Борец частенько захаживал, считая себя кем-то вроде крестного отца театра моды и опекая модельера, а также забирая лучших девочек из театра в свое агентство. Девочки, правда, не сетовали. Числиться в «Jet stars» считалось чуть ли не пределом мечтаний. Кроме того, когда Классику было нужно, Борец всегда отпускал девочек поманекенить на подиуме театра моды в его новой коллекции.

Победительница Соня понравилась Борцу. Ему нравились неискушенные девочки, которых приводило в модельный бизнес любопытство, а не грубый расчет найти мужика побогаче. Раньше такого не было. Раньше и богатых-то особо не было вокруг модельного бизнеса, хотя поднявший голову после падения коммунистического режима криминалитет сразу стал прибирать к рукам неокрепшее кооперативное и частное предпринимательство. Борец не дался. Сам из них, из боевых ребят, вырос, быстро сбросил жутковатые одежды и стал цивилизованно вести бизнес, даже выступать в роли разводящего некоторые конфликты в криминальной среде. Владел заправками, торговыми точками, несколькими клубами, но к модельному агентству прикипел не по-детски. По крупицам собирал информацию. Поехал в Европу с первыми выпускницами модельной школы, понял, что представления парижских агентств сильно отличаются от того, как он сам рисовал будущих топ-звезд. Думал, отбирай девчонок повыше, похудее, и скоро пойдут они по подиуму Высокой моды. Ан нет! Оказалось, все не так просто. Примитивные критерии тут не работали. Харизма оказалась нужна. Нечто способное зацепить, заставить вновь и вновь вспоминать образ и запоминать рекламируемые товары.

К рекламе Борец всегда относился с пренебрежением, но после той поездки и свои коммерческие структуры стал ориентировать на грамотную точечную рекламу. Даже специалистов заставил нанимать в принадлежащие ему фирмы для проведения грамотной рекламной политики на рынке. А модельное агентство пестовал все сильнее и даже с толикой отеческой заботы не только к девчонкам, но и к самому агентству. Постепенно забросил почти все, не относящееся к сфере моды и рекламы.

Приходилось, конечно, встречаться с людьми, решать вопросы, как и раньше, если обращались из кругов, неподвластных желаниям Борца вычеркнуть их из жизни и не терпящих отказов и неподчинения. Борец делал то, что было нужно им, одновременно приобретая новых покровителей для защиты своего маленького детища. Поначалу на горизонте и следа не было конкурентов, но время шло, и то один авторитет, то другой законник, замыслив усладить свою жизнь, пытался открыть агентство, пойти по его стопам. Борец встречался, объяснял, увещевал, иногда приходилось и применять наработанные связи, которые тут оказывались как нельзя кстати. Борец был нужен сильным мира сего, коронованным и некоронованным мафиозным королям. Поэтому к его смешной прихоти относились снисходительно, давали тешиться и убеждали других отказаться от глупой затеи создавать гаремы под прикрытием модельной вывески. Бизнес есть бизнес, и мешать другим зарабатывать свой хлеб, не конкурируя реально, а только лишь подрывая устои нового бизнеса, было не по понятиям даже для тех, кто абсолютно не знал, как и зачем манекенщицы выходят на подиум и обливаются потом под тысячеваттными юпитерами фотостудий.

Для Борца агентство действительно становилось бизнесом и инструментом, способным другие вопросы решать с большей легкостью. Скоро по Москве поползли слухи о том, что манекенщицы «Jet stars» были замечены в компании людей, имен которых старались не называть без особой надобности, а тем более в трепе, за который можно и головой ответить. Кто-то видел, как после показа девочки уезжают на шикарных машинах. На фешенебельных европейских курортах стали появляться русские мафиози с длинноногими красотками. В газетах замелькали статьи о завуалированной проституции.

Однако к тому моменту плотину, созданную Борцом и укрепленную звонками и рекомендациями из высоких сфер, стал прорывать совсем другой, бурный и непредсказуемый поток. Вдруг на пустом месте открывались агентства и создавались школы манекенщиц. Они исчислялись десятками, и Борец просто не успевал отследить диспозицию на рынке. Это подрастали уже вкусившие от яблока модельной славы и подсевшие на иглу успеха девушки, еще вчера работавшие на Борца или в заштатных Домах моделей, которых по Москве насчитывалось чуть ли не с десяток. У кого-то появлялся богатый покровитель, помогающий на первых порах оформить агентство, снять офис, платить зарплату персоналу. У кого-то открывались знакомства с какими-то левыми, а иногда и нужными иностранцами. Где-то нужны были девушки для дефиле завезенной по криминальным каналам коллекции спортивной одежды LOTTO, где-то снимался видеоклип известной рок-группы, где-то приехали на выставку греки показывать свои шубы, а где-то зарождающийся класс рекламных фотографов осваивал вчера еще знакомые только по каталогам съемки коллекции очков или купальников. Вот и у Вобли, сидевшей сейчас на другом конце банкетного стола и с аппетитом поглощавшей жюльен, появился воздыхатель из крутых и сделал подруге подарок в виде собственного бизнеса – модельного агентства. А сколько их было, вышедших из самого горнила советской моды!

Борец вдруг оказался перед лицом рухнувших укреплений и ощерившихся рекламным оскалом сотен новых лиц, рвущихся к известности. Он пытался еще по инерции вести с неприятелем борьбу, срываясь на непарламентские методы и сея ужас и легенды в среде конкурентов и собственных моделей, но процесс было уже не остановить. Кто-то, не выдержав конкуренции и давления со стороны старожила модельного рынка, через месяц после открытия плевал на все четыре стороны и устремлялся в другие дебри, а кто-то, напротив, почувствовал сопротивление по всем фронтам и закусив удила шел напролом, ощущая себя по меньшей мере Кортесом, сеявшим ростки цивилизации и прогресса в среде отсталого коренного населения постсоветской России.

На другом конце стола сидел Лисов, уже почти «готовый» от приятно бултыхавшегося в желудке коньяка, и вел ничего не значащий диалог с Воблей, который медленно, но верно приближал его к колыхающейся под ее платьем обвисшей груди и пахнущим фотопроявителем (или закрепителем, черт его поймет!) губам.

– Я тяжело работаю, но весело отдыхаю, – парила его Вобля, пытаясь незаметно сбросить пьяную руку с плеча под стол, где было бы незаметно, как он жмет ей коленки.