Читать книгу "Челюсти пираньи - Владимир Гурвич"

Я достал веревку с заранее сделанной петлей и забросил ее верх. Я целился в прут, торчавший на верху изгороди. Мне удалось забросить на него удавку с третьего раза. Теперь можно было лезть наверх.

Преодоление забора заняло у меня не больше трех-четырех минут. Я тихо спрыгнул на землю и почувствовал, что оцарапался о какой-то колючий кустарник. Я чертыхнулся, правда почти неслышно, несколько секунд подождал, пока утихнет боль, затем направился в сторону дома. Он был погружен во тьму, ни один лучик света не пробивался изнутри. Проблема заключалась в том, что я точно не знал: пребывает ли у себя хозяин этого роскошного строения с большим садом, по которому я сейчас шел?

Еще пару часов назад он был тут, но у меня не было возможности следить за домом все это время — и он вполне мог уехать.

Я подошел к двери, достал из кармана отмычку. Великим искусством открывать замки я овладел, когда работал в уголовном розыске; там мне неоднократно приходилось сталкиваться с большими мастерами этого дела.

И с моей стороны было бы ошибкой не перенять этот драгоценный опыт. И вот сейчас мне пригодились приобретенные некогда навыки.

Я услышал характерный щелчок открывшегося замка и полный гордости за это свое уменье, отворил дверь. То, что в доме царила полная темнота, давала мне надежду на то, что в данный момент он не обитаем и ни этот шум ни до чьих ушей не дошел. Я вошел в особняк и стал медленно продвигаться вперед.

Я по-прежнему не слышал никаких звуков, свидетельствующих о том, что здесь кто-то есть. А раз так, то можно зажечь фонарик; все равно в темноте бродить по дому бессмысленно, так как я ничего не обнаружу. Я щелкнул кнопкой, и тонкий луч света пронзил тьму своим клинком.

Я уже, наверное, минут сорок бродил по дому. Он оказался весьма большим, по моим прикидкам в нем было никак не меньше десяти комнат. Я знал, что его хозяин не был женат, и зачем ему одному такой дворец, мне было не совсем понятно. Была бы эта маленькая квартирка вроде моей, я бы ее обследовал за каких-нибудь десять минут. А тут ходишь ходишь, как по бульвару — и конца не видишь.

Я настолько осмелел, что даже сделал небольшой перерыв, посидев несколько минут в какой-то комнате в очень мягком кресле. Правда, на всякий случай фонарик я выключил. Зачем снова отправился на ночную экскурсию по дому.

Характерная особенность дома состояло в том, что практически в каждой комнате висело по несколько картин. Мне сейчас было не до живописи, и я не мог определить реальное значение этой коллекции. И все же сам по себе этот факт вызывал во мне серьезный интерес.

Я остановился у очередных дверей. В отличии от всех остальных они почему-то оказались запертыми. Но меня такое небольшое препятствие не остановило, тем более замок был весьма хлипким, пару решительных движений отмычкой — и вход свободен. И едва войдя в комнату, я сразу понял, что мои старания наконец-то вознаграждены. Луч фонаря выхватил стоящую на столе записывающую аппаратуру. Эту технику мне приходилось видеть не раз, а потому никаких сомнений в том, что это именно то, че го я искал, у меня не возникло. Более того, аппарат работал, бабины магнитофона исправно крутились. Если бы в кабинете Ланиной сейчас кто-либо разговаривал, то слова записывались на ленту.

Я посвятил фонариком вокруг; я находился в совсем крошечном помещении, не больше семи-восьми квадратных метров, где кроме стола, на котором стояла аппаратура, и стула больше ничего не было.

Я раздумывал, что делать мне со своей находкой; разбить ее вдребезги или оставить все как есть. Главное теперь известно, кто поставил «жучек» и кто пользуется его услугами. Ну а что делать дальше, необходимо тщательно подумать.

Я столь глубоко погрузился в свои размышления, что не слышал ничего вокруг. А напрасно, так как внезапно в комнате зажегся свет. Я резко обернулся и увидел хозяина дома. Он стоял в нескольких шагах от меня, а пистолет, который он держал в руках, уставился прямо мне в грудь.

— Здравствуйте, Александр Александрович, — произнес Орехов. — Как гостеприимный хозяин я, конечно, рад, что вы оказали мне честь и посетили меня, хотя не помню, чтобы я вам высылал приглашение.

Несколько секунд я молчал, приходя в себя от неожиданности и, ругая себя последними словами за допущенную оплошность. Я был так уверен, что дом пуст, что потерял бдительность. Но раз уж попал в такую переделку, надо выходить из нее с честью.

— А у меня создалось впечатление, что вы меня хотели пригласить.

— Я показал на аппаратуру.

Орехов тоже посмотрел на нее, при этом пистолет нырнул куда-то вниз, и у меня возникло искушение вырвать оружие из его рук. Кажется, он почувствовал исходящий от меня импульс, так как испуганно отпрянул и снова навел на меня свое оружие. И хотя моя жизнь зависела теперь от находящегося на курке его пальца, я понял, что он напуган больше меня.

Надо отнять у него эту стрелялку, иначе со страха он может натворить большие глупости. Но осуществить эту операцию было не так-то просто, так как Орехов был настороже.

— И давно вы прослушиваете разговоры в доме Ланиных? — спросил я.

— Это не ваше дело, — хмуро отозвался Орехов.

Я вдруг заметил в его поведение разительную перемену, с каждой минутой оно становилось все менее уверенным. Разоблачение явно застало его врасплох, и он не знал, как поступить в данной ситуации.

— Это как раз мое дело, Илья Борисович, вы же знаете, что я советник Ланиной по вопросам безопасности. А тут такие вещи творятся, разговоры прослушиваются. Мне очень жаль, но смею предположить, что это может сильно повредит вашему дальнейшему служебному росту.

Это замечание повергло Орехова едва ли не в шок, на его лице отразилась полная растерянность. Он даже забыл про свой пистолет, рука с ним опустилась вниз, и такой шанс я не мог упустить: я прыгнул вперед, поймал его кисть и заломил назад. Пистолет с грохотом упал на пол, я оттолкнул Орехова и поднял оружие.

— Кажется, наши роли поменялись, — с удовлетворением констатировал я, — теперь можно поговорить на разные темы. Как, Илья Борисович, нет возражений?

Если принимать молчание — за знак согласия, то возражений не последовало.

— Отвечайте на мои вопросы желательно четко и главное правдиво. Сколько месяцев стоит тут эта замечательная аппаратура?

Орехов продолжал хранить молчание, он выглядел совершенно поникшим, для полноты картины не хватало лишь слез. Но мне нужны были его признания, а не влага из глаз, поэтому я подошел к нему и затряс за плечи.

— Давайте не будем играть в молчанку. Либо вы скажите все добровольно, либо я силой вытряхну из вас признания. Для вашей же пользы выберите первый вариант.

— Ну что будет со мной, меня выгонят из концерна?

— Это решаю не я, я лишь скромный советник по безопасности, но будь я на месте руководителя, я бы выгнал вас немедленно. Но сейчас речь совсем о другом. Я задал вопрос и не получил ответа. — Для усиления эффекта я поднес пистолет прямо к его лбу.