Читать книгу "Метро 2033. Чужими глазами - Сергей Семенов"

После торгов все караванщики собрались в небольшой столовой в одном из подсобных помещений станции. Челноки были недовольны – Альянс в очередной раз задрал цены на детали для дизелей. Обедали молча, все эмоции хранили до дома, чтобы выплеснуть их там. Аркадий еще раз про себя отметил, что кухня у «заводчан» куда хуже, нежели в Столице. Или просто незваных гостей специально не баловали кулинарными изысками – слишком много чести. В тесной харчевне блуждали запахи еды и кухни, в дальнем уголке балагурила подвыпившая компания мужчин, и оттуда порой долетал громкий смех и отдельные реплики.

– Петрович, тебя домой проводить или сам доковыляешь? – громогласно спросил детина худосочного старика, сидящего за соседним столиком. Уничтожая свою порцию, Аркан осторожно поглядывал на деда. Жизнь выжала все соки из этого некогда сильного тела. Грязный залатанный китель висел на старике, словно мешок. Всклокоченные засаленные волосы, кустистые брови, спускающиеся прямо к уголкам глаз, на щеках – жесткая щетина, давно не знавшая бритвы. Лицо бороздили морщины, в которых гнездилась застарелая грязь.

– Сам доковыляю, – старик мотнул головой и взмахнул рукой. – Не надо меня никуда тащить. У меня еще сил – ого-го! Я к Надюхе сейчас пойду, «инструмент» у меня пока исправный, – осмелел дед, уже откровенно «поплывший»

Веселая компания взорвалась дружным хохотом. Видимо, старик у них служил местной забавной. Тему «похода к Надюхе» тотчас подхватили за столом, и один мужчина в возрасте повел рассказ про своего молодого и неопытного товарища.

– Говорит мне – не знаю, как подступиться. Пацаненок скромный, бабы никогда не щупал. А я ему – ты свет-то пригаси, и кружечку для храбрости. Тут надо ласково, по-доброму, по-семейному. Оно само там дальше пойдет, главное – начни.

– Ты трахаль-теоретик, а тут практика нужна, – зычно грянул из-за соседнего стола здоровенный детина. Все вокруг загоготали над пошлой шуткой товарища. Видимо, компания сталкеров праздновала тут удачную вылазку, «обмывая» добытое добро.

– Про начало тоже не согласен, – отозвался высокий мужчина у стены. – Конец тут тоже немаловажен.

– Ну, кто бы спорил, – засмеялся рассказчик. – Костыль, ты теперь когда наверх?

– Послезавтра собираемся, – отозвался названный Костылем, потягивая из граненого стакана мутную жижу. – Чую я, там еще есть чем поживиться.

Аркадий перевел взгляд на старика. Тот как-то неожиданно понурился и съежился. В глазах уже не было того озорного пьяного блеска. Теперь там плескалось отчаяние.

– Ходят все туда-сюда, суки, – выругался старик, задрав голову и глядя в низкий грязный потолок. – Верхолазы-голодранцы. – Дед говорил клокочущим голосом, словно в горле у него что-то варилось. Слова мужчин о походе наверх разбередили какую-то рану в его душе.

– Петрович, хватит тебе уже. Дуй домой, – бросил деду Костыль. Но старик упрямо покачал головой и уперся взглядом в стену. Охотник заметил, что на глазах у деда блеснула влага.

– Жалко парня, – донеслось из-за стола балагуривших. – Говорил я ему – не твое это дело, не суйся ты наверх, отгрызут тебе башку. Сам виноват. Ну все, мужики, шевелитесь. И так уже засиделись, пора.

Аркадий отложил ложку, продолжая следить за стариком. Тот вдруг всхлипнул, из глаза скатилась вниз одинокая слеза, спрятавшись в бороздке глубокой морщины. Дед был безнадежно пьян. Глаза бессмысленно блуждали, сухие губы размыкались, пытаясь произнести что-то, но получалось нечто невнятное.

– Твари, – прошептал дед и уперся подбородком себе в грудь. Охотник заметил, как откуда-то выскочила маленькая девочка. Подбежав к старику, она осторожно коснулась его сухой руки.

– Деда, пойдем! – тихо попросила малышка. – Мама сказала, что тебе надо отдохнуть.

Старик закивал, не глядя на малышку, и отвернулся к стенке. Аркадий понял – даже будучи пьяным, тот не хотел, чтобы девочка увидела его слезы.

– Деда, пожалуйста, – девочка ласково погладила старика по плечу. – Пойдем.

– Сейчас, Варвара Сергеевна, – пробормотал дед. – Сейчас, родимая. Уже иду.

Но старик был явно не в состоянии доковылять до дома – выпитая брага сделала свое дело. Аркадий выскользнул из-за стола и подхватил деда. Тот поднял на охотника удивленный взгляд.

– Пойдем, отец, – предложил Аркадий, поддерживая старика. – Провожу.

Махнув рукой своим и сказав, что скоро придет, Аркан вдвоем со стариком медленно поковылял на платформу. Девчонка крутилась рядом, пытаясь поддерживать старика, но больше мешалась. Когда охотник дотащил перебравшего деда до палатки, то весь взмок. Старик тяжело опустился на деревянную лавку. Он плакал.

– Что с ним? – спросил Аркан у девочки. Та потупила взгляд, притихла, сдавив в руках потрепанную куклу. Аркан увидел, как на глазах малышки тоже блеснули слезинки.

– У нас папа умер, – тихо отозвалась девочка, которую, по-видимому, звали Варей, поднимая руку к потолку. – Там, наверху. Пошел с другими дядями туда и не вернулся. Я по нему скучаю.

Аркадий понурился. Теперь стало ясно, почему старик плакал там, в столовой. Они с этим пьяным дедом разделили одно горе, и сейчас охотник, как никто иной, мог понять несчастного старика.

– Мне мама сказала, что бог забрал папу на небеса, – тихо проронила Варя. – Зачем, дяденька? Если мы будем по нему сильно скучать и ждать его, бог вернет нам папу?

Аркадий не знал, что ответить девочке, как успокоить ее. Как поступить – сказать горькую правду и нанести тяжелую рану этой малышке, или солгать и сохранить веру ребенка? Ведь он сам еще надеялся на чудо. Имел ли он право отнимать надежду у нее?

Девочка сама избавила охотника от тяжкого бремени выбора. Слегка наклонив голову, она внезапно сменила тему.

– Дядя, а бог добрый? – прозвучал новый вопрос. Не готовый к такой внезапной атаке, Аркан на мгновение растерялся.

– Наверное, – неуверенно пробормотал он.

– Он злой, – убежденно заявила малышка. – Он забрал у нас папу и теперь не вернет его нам никогда. Папа ходил наверх. Он рассказывал мне, что днем там светит солнце, а ночью звезды. Я думала, когда я вырасту, он возьмет меня с собой туда. А теперь папы нет, и…

– Варя, – негромко окликнули девочку. Охотник обернулся. У палатки стояла женщина с печальным лицом. Засаленный передник, бессильно опущенные руки, взгляд, полный грусти и усталости. Дед оперся рукой на лавку и с трудом встал. Он глянул на Аркадия, и, молча склонив голову в знак благодарности, тяжело поплелся к палатке.

– У всех должен быть папа, – бросила девочка охотнику и засеменила вслед за стариком. Аркадий проводил ее взглядом и тяжело выдохнул. Нужно было возвращаться. Пока охотник шел к своим, его глодали грустные мысли. Сам ощутивший потерю сына, он мог прочувствовать горе этой троицы. Мама с дочкой лишились отца и кормильца, у них словно отломили кусок от семьи. А бедной женщине еще растить и поднимать ребенка. «Поднимать» – да уместно ли тут это слово? Разве можно подняться выше этих закопченных сводов станции? Там, выше – только ужас и смерть. Что теперь с ними будет?