Читать книгу "Час негодяев - Александр Афанасьев"

– ФБР. Отдел по борьбе с терроризмом…

После того как он попал в плен в Киеве, он одиннадцать дней ждал обмена в компании таких же, как он, бедолаг. Потом их обменяли на каких-то высокопоставленных русских шпионов, отбывавших наказание в США.

На родине он попал в мясорубку между ведомствами: ЦРУ пыталось обвинить во всем Пентагон, что якобы морские пехотинцы не смогли защитить конвой и сверхсекретная аппаратура контроля трафика попала в руки русских. Пентагон выдвинул встречные обвинения в том, что ЦРУ очень хреново подготовило эвакуацию секретной аппаратуры, а командовавший на месте агент растерялся, принял неправильное решение и завел конвой в ловушку. В конце концов приняли решение не выносить сор из избы… в Вашингтоне и так искали козлов отпущения. Но ему дали понять, что ждут от него рапорт, дабы не поднимать лишний шум. Отношения и так были испорчены, оперативники его уровня были постоянно задействованы в группах поддержки специальных операций, а тем, кто побывал в плену в Киеве, упустил аппаратуру – короче, ко всем, кто в этом был замазан, доверия больше не было. А в группе поддержки нельзя работать, если нет доверия.

Он получил все положенное и вышел на гражданку. Мест в частных военных компаниях ему не предложили, но им заинтересовалось ФБР. Возможно, из-за того, что он теперь был на ножах с ЦРУ… ФБР тоже было на ножах с ЦРУ. Возможно, из-за необычного опыта и сочетания языков – русский, испанский, урду, арабский. А возможно, просто сыграло свою роль то, что Академия ФБР расположена в Квантико, там же, где расквартирован спецназ морской пехоты и находится школа снайперов. Таким образом, он прошел ускоренный курс подготовки агентов в родном Квантико, попал в отдел по борьбе с терроризмом, а оттуда сразу же в АТЦ – межведомственный антитеррористический центр в Нью-Йорке.

Задержанный впился взглядом в удостоверение.

– Мешают наручники?

Козак достал складной нож Спайдерко, полоснул по пластиковой ленте.

– Так лучше?

Задержанный повертел в руках пластиковый прямоугольник с голограммой. Вообще-то это было не удостоверение, а пропуск, но большой разницы не было.

– Мне нужен представитель ЦРУ.

Козак отрицательно покачал головой:

– Невозможно. ЦРУ не имеет права действовать внутри страны. У них нет полномочий на это. Вы сказали, у вас есть сообщение о террористической опасности. Вы можете поговорить об этом со мной, я – агент ФБР и работаю в отделе по борьбе с терроризмом. Вам есть, что сказать мне?

…

– Друг, если вы будете тратить мое время, я просто уйду.

– Откуда вы знаете русский?

– Моя бабушка русская. Посмотрите на фамилию.

Задержанный недоверчиво посмотрел на «удостоверение».

– Мне нужно политическое убежище.

– Вас преследуют по политическим мотивам?

– Да.

– У вас британский паспорт. Вас преследуют по политическим мотивам в Соединенном Королевстве?

Задержанный помолчал. Потом сказал:

– Это не мой паспорт.

– Мы это уже знаем. Вы пытались въехать в нашу страну по поддельным документам, что само по себе преступление. По новому закону о борьбе с терроризмом мы можем вас держать в тюрьме сколько угодно без предъявления обвинений.

– Мне нужен адвокат.

– Ответ неправильный. Адвокат вам не положен. Вы подозреваемый в терроризме.

Козак сел напротив.

– Торговаться с нами – не лучшая тактика, сэр. Если вас действительно преследуют, расскажите нам все, что вы знаете, а мы попробуем вам помочь.

– Ага. Лазорко[13]вы уже помогли!

Этого имени Козак никогда не слышал.

– О ком вы?

– Неважно. Так вы поможете? Мне нужен паспорт.

– Сначала о том, что у вас есть. Вы располагаете информацией о готовящемся террористическом акте в США?

Молчание. Козак решил сменить тактику.

– Давайте начнем с малого. Из какой страны вы на самом деле прибыли?

Задержанный снова молчал. Козак думал, что он не собирается отвечать, но он вдруг сказал… как камень бросил в воду:

– Из Украины.

Козак невольно вздрогнул.

– Вы гражданин Украины?

– Наверное… еще да.

– Ваше имя?

– …Тищенко Борис Макарович.

Козак записал в блокнот. Уже что-то.

– В каком городе вы жили?

– В Днепре… с… а. Днепропетровске, то есть.

– За что вас преследуют?

Задержанный снова помолчал, перед тем как ответить:

– Знаю много.

– Что именно вы знаете?

– Паспорт давай, тогда скажу.

– А деньги? Вы оцениваете свою информацию в деньгах?

– Я сам тебе дам сколько надо. «Лимон» – дам «лимон»…

Интересно. Козак решил зайти с другой стороны.

– Мы не можем вам помочь только потому, что вы говорите нам о том, что знаете что-то. Мы должны понимать, что мы покупаем. Как, по-вашему, это честно?

– …Что ты хочешь знать? Хочешь, расскажу, как самолет сбили?

– Какой именно самолет?

– По новостям посмотри, ты же умный. Самолет…

– Какой именно самолет?

– Пассажирский. Летом две тысячи четырнадцатого.

Козак вспомнил, об этом тогда много говорили.

– Вы знаете, кто сбил этот самолет?

– Знаю? Знаю… да через меня башли шли.

Козак не понял слова «башли». Ладно.

– Это было во всех новостях. Нам нужны не слова, а доказательства.

– Доказательства? Я знаю исполнителей. Знаю, как им платили. С каких счетов и когда. Кто сверху приказ отдал. Где потом их закопали, тоже покажу.

Козак решил двигаться дальше.

– Это интересно, но… все это прошлое, так? Опасности для США сейчас это не представляет, верно?

Задержанный вдруг сплюнул на пол. Наклонился вперед.

– Да. А если ракеты налево уйдут, для США это будет опасность?

– Какие ракеты?

– Стратегические. С завода. Как в виде задела, так и в виде документации. Вам ничо так, не поплохеет, если они окажутся в Иране? Или в Саудовской Аравии?

– О каких ракетах вы говорите?

– «Эс-Эс восемнадцать», – сказал задержанный. – «Сатана»…

Заработала рация.