Читать книгу "Полет ласточки - Мириам Дубини"

— Это было очень давно. Я тогда только познакомился с твоим отцом.

Фиолетовые сумерки проникли в магазин вместе с ветром, который дул все сильнее.

— Ты видишь эту желтую полоску? Вон там, между труб? — неожиданно спросил Дзено.

Ансельмо вздрогнул.

— Это послание. Если его вижу даже я, значит, оно очень сильное, — вслух размышлял учитель, потом процитировал: — «Желтый, чтобы осушить слезы».

Та самая полоска, которую он видел с Гретой и которая потом пропала. Она дотянулась до него из Рима. Ансельмо был уверен в этом, но он по-прежнему не видел ее.

— Это сообщение для меня, но я его не вижу, — грустно признался он.

— Я тоже не мог читать небо, когда рядом была она. Это невозможно.

Ансельмо почувствовал пустоту в животе.

— Потом, когда я остался один, дар вернулся.

Легкое мимолетное облегчение. Потом снова пустота. Страх узнать, ужас услышать ответ, который разрушит его надежды как карточный домик. Но Ансельмо набрался смелости и спросил:

— Что я должен сделать?

— Много чего, посланник. Первое — узнать ветер, второе — выбрать направление, третье — начать тренироваться.

— Не понимаю.

— Поймешь. Отец поможет тебе. Как он помог мне. Я потерял ее и нашел друга.

Друга?

Ему не нужен друг. Ему нужна Грета, он не хотел ее терять. Это бессмысленно. Ради чего? Она не умерла. А он не старик.

В мире есть и другие посланники, вот пусть они и бегают за судьбой. С него довольно.

Ему вдруг нестерпимо захотелось сесть на велосипед. Он вскочил на ноги и посмотрел на стоящие вдоль стен велосипеды:

— Можно мне взять один?

Он не стал дожидаться ответа. Схватил первый попавшийся и сел в седло. Грета бы сделала то же самое, подумал он. Удаляясь от магазина, Ансельмо услышал, как кто-то — не то Гвидо, не то Дзено — громко напутствовал его в спину:

— Иногда бывает так, что ищешь человека, а находишь дорогу.

Теперь надо было заняться делами. У него было много дел. Он столько времени потратил даром. Эмилиано быстро сбежал по лестнице, сел на мотоцикл и поехал вперед, не сводя глаз с дороги и мысленно перечисляя встречи, на которые он должен был успеть за вечер. Сначала Мао и Штанга: забрать их выручку за выходные. Потом поговорить с Малышом. Потом… Он остановился на светофоре у подножия холма и смотрел, как заскучавшие машины рванули с перекрестка. Становилось жарко, от асфальта медленно поднимался раскаленный пар, воздух вокруг его мотоцикла дрожал.

Неожиданно в этом знойном мерцании, наполненном выхлопными газами, Эмилиано заметил рыжий лоскут, мелькнувший в равнодушном потоке машин.

Девочка с золотой цепочкой. Принцесса, как назвал ее Мао.

Она была вместе с подругами и каким-то мужчиной, который вел машину. Их всех тут же унесла волна отравленного моря автомобилей, и осталась только эта рыжеволосая девочка. Она замерла в его глазах ровно на три секунды.

Красивая — раз. Гордая — два. Недоступная — три.

Когда они встретились в первый раз, она бросила в него камень и промахнулась. Тогда сбежала она. Во второй раз сбежал он. И оба раза он даже не посмотрел на нее. Но сделал это сегодня. По причинам, которые никто не смог бы назвать, а назвав, совершил бы ошибку.

Он посмотрел на нее — и увидел далекий пылающий континент. Рыжий и одинокий.

Она не случайно вернулась в этот район. Должна была быть какая-то причина. Эмилиано хотел знать какая.

— Подождешь нас здесь? — спросила Лючия, поворачиваясь к Чезаре.

— Да-да, с включенным двигателем, чтобы успеть сбежать, — пошутил брат, словно они собирались ограбить банк.

Лючия шутки не поняла, Эмма улыбнулась и вышла из машины, Грета последовала за ней без тени улыбки на лице. Ей не нравилось, что ее подруги оказались в этой части города. Они были здесь совсем чужими, и она чувствовала себя неловко. Лючия уже смотрела по сторонам с таким видом, будто только что приземлилась на неизвестную планету, и у Греты было четкое ощущение, что паинька сейчас обязательно произнесет нечто, что выведет ее из себя.

— А-бал-деть! А где тротуары? — минута в минуту спросила Лючия.

Почему в жизни все так предсказуемо?

— Они все у вас в центре, — резко ответила аборигенка Корвиале и вслед за Эммой исчезла за пластиковой занавеской прачечной.

— Добрый день. Могу я поговорить с хозяином?

Эмма сказала это, даже не взглянув на того, к кому был обращен ее вопрос. Словно это был единственно правильный способ начать расследование, вне зависимости от людей и обстоятельств. Ей очень быстро пришлось признать, что она ошибалась.

— Сдавать или забирать? — спросил сингалец, державший на руках крохотного младенца.

— Нет, вы не поняли, — начала Эмма, приложив руку к груди. — Нам не надо ничего стирать. Мы ищем… — Она вплотную подошла к стойке, за которой стоял мужчина, и продолжила заговорщическим шепотом: —…ищем одну вещь, которую мы недавно потеряли.

Сингалец, не моргая, смотрел на Эмму.

— Может, вы нашли ее… — попробовала она еще раз.

Мужчина продолжал смотреть на нее черными, как глубокий колодец, глазами.

— Вы поможете нам ее найти?

Стеклянный взгляд и никакой реакции.

— Все понятно, — заключила Эмма, раскрыв сумочку из цветастой ткани и вынув из нее банкноту в пятьдесят евро. Она положила деньги на стол и легонько подтолкнула их к сенегальцу, не сводя с него внимательных глаз.

— Мы ищем булавку…

Младенец начал плакать. Его темная кожа стала фиолетовой, а резкий голос разорвал тишину с невероятной для столь маленьких легких силой. Было понятно, что закончит он не скоро. Сингалец неуверенно покачал головой. Разместил сына поудобнее, положив одну руку ему под голову, другую вдоль спины, и стал укачивать его, напевая колыбельную на непонятном языке.

Эмма фыркнула и прошептала, повернувшись к подругам:

— Он не понимает ни слова.

— Что за булавка? — спросил мужской голос у нее за спиной.

— В форме ласточки. Знаете, такие черные птички… — принялась описывать Лючия, отчетливо и громко произнося каждое слово.

— Я знаю, как выглядят ласточки, — перебил ее сингалец.

— Вы видели эту булавку? — подбодрила его Эмма, придвигая банкноту ближе.

— Я ничего не видел.

Мужчина оторвал взгляд от денег. Ребенок перестал плакать.

Эмма смотрела на них, уперев руки в боки. Потом опустила голову и стала рассматривать геометрические узоры на плитке, словно искала среди линий и черточек способ заставить упрямца говорить. И тут она увидела тень, вытянувшуюся на полу. Кто-то входил в прачечную. Какой-то мужчина. Нет, парень. Мотоциклист.