Читать книгу "Врата жизни - Брэм Стокер"

– Я была бы отличной женой, Леонард! Человек, которого я полюблю и буду почитать как мужа, не будет несчастным! – голос ее зазвенел, она едва сдерживала эмоции. Даже сама Стивен почувствовала, что говорит необычным тоном, и это еще больше усилило ее напряжение, ей хотелось немедленно вскочить с места, воскликнуть нечто резкое, и немалого труда стоило сдержаться.

Казалось, прошло много времени, прежде чем Лео нард снова заговорил, каждая секунда паузы тянулась, словно вечность. Стивен почти устала ждать его реакции и была удивлена ответом.

– Ты выбрала очень точные и мудрые слова, Стивен!

– Что ты имеешь в виду? – с трудом проговорила она.

– Ты сказала о любви и почтении. Но ты забываешь о такой добродетели, как послушание.

Делая это заявление, Леонард расслабился, снова вытянул ноги и даже улыбнулся – широко и снисходительно, с чувством мужского превосходства. Ему казалось, что он мило шутит, ненавязчиво указывая на естественные слабости другого пола. Стивен долго смотрела на него – сперва с гневом, но потом гнев сменился незнакомым ей прежде чувством беспомощности, в итоге она успокоилась и даже испытала некоторое восхищение. С древних времен женщины выбирали мужчин, которым хотелось подчиняться, но и тысячелетия спустя британских дворян воспитывали в тех же традициях, внушая вековые правила этикета и правила взаимоотношений между полами. Мужчина должен быть предметом восхищения и почитания для жены. Это так часто повторяли, так уверенно демонстрировали на практике, что подавляющему большинству и в голову не приходило ставить эту аксиому под сомнение. И даже самые свободные по духу женщины в глубине души сохраняли тень древнейших убеждений.

Леонард Эверард имел все основания быть довольным собой. Высокий, крепкий, благородного происхождения, хорошо образованный, он представлял собой отличный образчик молодого представителя британского высшего класса. Он не видел в себе ни малейшего изъяна.

Пока тянулась пауза, настроение Стивен радикально менялось. Раздражение, волнение уходили в прошлое. Она смотрела на Леонарда и впервые осознавала, что перед ней существо совершенно иной природы, а потому с ним невозможно обращаться теми методами, которые идеально подходили по отношению к ней самой. Эта мысль принесла облегчение. Она понимала теперь логику его поведения, и все вставало на свои места. Тот факт, что нужно искать индивидуальный подход к каждому человеку, был для нее открытием. И, размышляя о своем, она произнесла вслух – больше для себя, чем для Леонарда:

– Надо быть снисходительным к человеку, которого любишь!

Сама Стивен нашла умиротворение в мысли о снисходительности. Пожалуй, это была самая светлая и радостная идея из всех, что посещали ее за время построения сложных планов о замужестве. Однако сама цель и в данный момент не казалась ей совершенно недостижимой или ненужной. Стивен даже не попыталась усомниться в ней.

– Леонард, скажи серьезно: как ты думаешь, почему я попросила тебя взять на себя труд и прийти в это уединенное место?

– Отвечаю совершенно искренне, Стивен: понятия не имею.

– По-моему, ты даже не пытаешься понять, только шутишь, в то время как я совершенно серьезна! – слова ее были горькими, но интонация мягкой, почти ласковой, что сильно смягчало смысл фразы.

Леонард лениво взглянул на нее и пожал плечами:

– Мне нравится шутить.

– Но можешь ты хотя бы попытаться угадать причину моей просьбы?

– Не могу. Сейчас так жарко, и трактир с напитками еще не построен.

– Возможно, никогда и не будет построен!

Он снова взглянул на нее с тем же полусонным, скучающим видом.

– Никогда? И почему же?

– Потому что это зависит от тебя, Леонард.

– Ну, ладно. Давай попробуем. Зови архитектора и мастера-каменщика.

Щеки Стивен снова вспыхнули. Слова Леонарда показались ей исполненными тайного смысла, хотя тон об этом никак не свидетельствовал. Но все же – хорошая новость! Но не надо спешить, немного терпения. Она выдержала небольшую паузу, прежде чем ответить, но Леонард опередил ее, добавив:

– Надеюсь, ты позовешь меня с советом, прежде чем твой планируемый муж возьмется за дело? Вдруг он будет такой солидный человек, что вообще не пожелает устраивать приют на холме?

Стивен снова ощутила, как ее окатывает ледяной волной. Нет, он думал и чувствовал совершенно иначе. Его легкомыслие снова брало верх над ее прямотой, а его почти безграничная слепота обезоруживала и не давала ей подойти к цели разговора. Даже простота его слов обескураживала. Несколько секунд она оставалась в нерешительности, но упрямство вновь заставило ее искать обходные пути к поставленной задаче. Слова застревали в горле, но Стивен заставила себя их произнести:

– Я бы построила его для тебя, Леонард!

Он мгновенно отреагировал с откровенным удивлением:

– Для меня?

– Да, Леонард. Для тебя и меня! – она резко отвернулась, чувствуя, что снова краснеет и просто не может посмотреть ему в глаза.

Когда Стивен вновь взглянула на Леонарда, он уже стоял, причем развернувшись к ней спиной. Она тоже встала. Некоторое время он молчал – так долго, что Стивен было невыносимо ждать, и она не выдержала:

– Леонард, я жду!

Он медленно обернулся и сказал очень спокойно, без определенного выражения на лице и глядя ей в глаза, пока она не побелела:

– Не думаю, что мне стоит об этом волноваться!

Стивен Норманн всегда была отважной, никогда не пасовала перед трудностями. Но в этот момент Леонард не выглядел слишком располагающе. Лицо его стало жестким, в глазах сверкал гнев. Как ни странно, именно последнее обстоятельство облегчило девушке задачу. Она тихо и почти спокойно ответила:

– Хорошо. Думаю, я поняла.

Он отвернулся от нее и уставился куда-то вдаль. Только теперь вся тяжесть ситуации навалилась на Стивен. Гордость и упрямство бунтовали, не желая смириться с очевидным. Она никак не могла принять его отказ. Нет, не должно оставаться ни малейших сомнений, которые будут терзать ее впоследствии. Ясность должна быть полной! Надо исключить любую, самую случайную ошибку! Прижав руку к неистово бьющемуся сердцу, она сжалась внутренне, словно готовилась к удару, а потом слегка коснулась его руки – нежно, лишь кончиками пальцев.

– Леонард, ты уверен, что не ошибаешься? – мягко произнесла она; слова «Ты ведь понимаешь, что я прошу тебя стать моим мужем?» застряли в горле, и Стивен едва слышно выговорила: – Ты ведь понимаешь, что я хотела бы стать твоей женой?

Как только эти слова слетели с ее губ – простые, недвусмысленные, нагие и откровенные, – все внезапно и бесповоротно изменилось. Словно молния полыхнула во мраке ночи, обратив правду и искренность против нее. Кровь новой жаркой волной прилила к лицу Стивен, сжигая ее чувством острого стыда. Закрыв лицо руками, девушка опустилась на скамью и беззвучно заплакала горькими слезами, которые потоком потекли по пылающим щекам, не принося облегчения.