Читать книгу "Невозможность страсти - Алла Полянская"

А потом работу отца оценили за границей, и пришли деньги. Мать из обычной задёрганной тётки превратилась в визгливую барыню, которую раздражало всё на свете. Она, оказывается, тоже умела измышлять разные гадости, узнавая о других неприятные тайны, но у неё это получалось больно и очень обидно, и хотелось не соревноваться с ней, а просто взять и отравить, чтобы больше не видеть её лисий прищур.

Но, выведывая чужие тайны, она проморгала беду в своём доме.

Лена думала: что было бы, если бы бабушка не умерла так рано, если бы Варвара никогда не переступала порога их дома, если бы… и всегда знала: отец был бы жив. Умерев, бабушка запустила в их доме какой-то маховик, который дремал в матери, – и бабушка о нём, видимо, отлично знала. И этот маховик, раскрутившись без Салтычихиного присмотра, уничтожил их всех по одному, и даже Лена не уцелела, хотя мать считала иначе. Словно с уходом отца она обрела новый смысл жизни – вмешиваться во всё, что касалось Лены, даже на расстоянии. При этом всё внешне было благопристойно. Всё-таки мать опасалась, что дочь в какой-то момент перестанет давать ей деньги, хотя Лена, конечно же, не перестанет. И мать, видимо, это подозревает, а потому она всегда – на стороне, которая против Лены, но обставляет всё так, словно это для блага её дочери, не понимающей по глупости, в чём состоит её счастье. Видимо, Ровена права, это доставляет ей удовольствие. И Лене всегда больно от мысли, что мать постоянно на стороне врага. Но, по большому счёту, мать ей безразлична, хоть она никогда об этом не говорит, даже себе.

Но теперь этому конец. Наверное, эта встряска с Сергеем была нужна, а вчерашняя катастрофа просто довершила дело, но Лена точно знала, что больше не позволит матери так с собой обращаться.

– Мама, мне некогда с тобой говорить.

Это была обычно фраза матери: «Лена, мне совершенно некогда с тобой разговаривать!» И она даже умолкла на полуслове, оборвав тираду, которая уже лилась из телефона. Голос матери, недовольный и капризный, сделался таким как раз тогда, когда отец стал признанным учёным, а его изобретение стало приносить в их семью регулярные и очень большие деньги.

– Елена, я считаю, что ты делаешь ошибку. – Мать откашлялась. – Я понимаю, что Сергей поступил нехорошо и ты имеешь право злиться, но посмотри правде в глаза: тебе тридцать пять лет, ты не способна родить ребёнка, внешность у тебя самая заурядная, и развестись с мужем просто из-за глупой интрижки – глупо.

«Ну да, ты не развелась. – Лена вспомнила затравленный взгляд отца. – Ты сожрала его с потрохами, а меня не было дома, я понятия не имела, что произошло, и узнала поздно, когда он сделал то, что сделал, и ничего уже нельзя было исправить».

– Мама, это совершено не твоё дело. – Лена покосилась на Павла, азартно поглощающего мясо. – И я считаю, что ты не имеешь права голоса.

– Елена!

– Всё, больше нам говорить не о чем. Возвращайся к своим делам, не стоило так рано вставать из-за подобных пустяков.

Лена бросила сотовый в карман и посмотрела на часы – восьмой час. Быстро же Сергей справился – он был уверен, что тёща встанет на его сторону, он очень быстро понял, что её мать ни при каких раскладах не будет на стороне дочери, и часто пользовался этим. Но сейчас ничего не вышло, потому что Лена вчера наконец поняла, что действительно важно для неё. Её жизнь – та, которую она построила, дружба Ровены и благополучие Тимки. И перспектива, которая теперь у неё появилась.

– Ты всегда футболишь людей? – Павел отодвинул от себя опустевшую тарелку. – Фух, наелся, спасибо. Что же такое происходит у тебя, что ты всех вот так расшвыряла?

– Ты – последний человек, с которым я стану это обсуждать. – Лена подошла к двери кухни – все спят, идти некуда, и пока эти люди в доме, она Тимку с ними не оставит. – Ты лучше вспомни, кто тебя накачал всей этой дрянью.

Она снова достала телефон и набрала номер Валентина. Нужно узнать, как там Ровена.

7

Андрей Нефёдов впервые в жизни не знал, что делать.

Последние два года его жизни были непростыми – получив несколько серьёзных ранений в одной из операций, он не смог пройти обязательную переаттестацию, включающую три месяца ада в тренировочном лагере. Ранения что-то сломали в нём, и он мог рассчитывать только на должность в самой Конторе, это было бы повышением, но ему не нужно было такое повышение. Он хотел делать то, что делал, – но уже не мог.

Выйдя в отставку, он поселился в Александровске – не любил больших городов и маленьких не любил, Александровск же был не мал и не велик, в самый раз. Он пытался найти себя в обычной жизни, но ничего не умел, кроме того, чему его учили много лет, а эти таланты не нужны людям, которые приходят домой с обычной работы, смотрят телевизор и ложатся спать, и так изо дня в день. И потому, чтобы не спиться и не взвыть от тоски, Андрей днём спал, а по ночам таксовал, здраво рассудив, что так у него больше шансов остаться вне социальных связей и при этом не сойти с ума и не спиться.

И в одну из таких ночей судьба свела его с Павлом Олешко.

Неподвижная машина посреди пустого проспекта и потёкшее масло – это как раз то, чего опасается каждый автомобилист, а уж в час ночи это и вовсе катастрофа – пойди, найди эвакуатор! Андрей остановился и предложил помощь. Зацепив тросом сломавшийся седан, он дотащил бедолагу до мастерской, где они и оставили машину под присмотром ночного сторожа, а водителя доставил домой. Слово за слово, и пока они доехали до высокой белой новостройки на улице Ладожской, созрела мысль выпить пива. Тогда-то и выяснилось, что свой свояка видит издалека. На следующий день пришёл Андрей Нефёдов наниматься на работу, Павел, конечно, принял его, а через три месяца сделал своим заместителем.

Эта работа пришлась Андрею по душе – конечно, не то что в Конторе, но и не какая-то охранная фирма с уголовными уклоном. Нет, его встретило солидное предприятие, где крутились большие деньги, совершенно честно зарабатываемые. Солидное здание вверили ему, сотрудники, которых надо хорошо узнать и организовать их безопасность, тоже были нормальными людьми, честно зарабатывающими свой кусок хлеба, а не истеричными мажорами. Всё это на поверку оказалось не так просто, как выглядело на первый взгляд. Охранников пришлось постоянно обучать, тренировать, да и сама работа занимала приличную часть жёсткого диска в голове, но коллектив ему нравился, с Павлом сразу возникло полное взаимопонимание по всем основным вопросам, и жизнь, похоже, наладилась.

У них были планы создать своё предприятие. Они умели готовить качественных охранников, их обоих то и дело просили выступить на спецсеминарах, протестировать систему охраны или потренировать группу – фирмы, в которых серьёзно относились к вопросам безопасности. Панфилов предложил им создать тренировочный лагерь и даже обещал это дело финансировать, и уже выбил землю под эту затею, они с Павлом прикидывали, что им там понадобится, и увлечённо спорили, дело двигалось.

Когда Павел вдруг пропал, Андрея не было в городе. Он ездил на полигон, где проходили учения сотрудников. Раньше Павел сам этим занимался, и ему было просто хоть разорвись, но с приходом Андрея его ноша стала легче – они по очереди возили ребят «в поле», одновременно проверяя друг друга – никаких пробелов в навыках быть не должно.