Читать книгу "Родина ариев. Мифы Древней Руси. Книга 4 - Валерий Воронин"

4

Но генерал Краузер, очевидно, в Берлине был более чем убедителен. А может быть, там уже не осталось перспективных проектов нашего направления, способных вовремя «выстрелить». И ставка, пусть и на короткое время, была сделана на «Группу 124».

У нас очень быстро всё изменилось. Коккозы буквально наводнили люди из числа наших новых помощников. Теперь все они подчинялись полковнику Шуберту. А генерал Краузер почему-то решил в Крым пока не возвращаться. С полковником у меня сложились ровные и довольно приятельские отношения. Хотя, конечно, таких откровенных бесед, как с генералом, я вести не мог.

Я уже говорил о том, что в один момент неожиданно проект «Замок» ожил, когда в нашу группу влилось большое пополнение. Это случилось как раз перед вскрытием входа в старую пещеру. Я нашёл проводника из числа местных жителей, и мы двинулись в путь. Оказывается, эта пещера находилась недалеко от Коккоз.

Но что я увидел? Сплошное скопище камней, в том числе и настоящих глыб. Как будто здесь прошла лавина или случился грандиозный оползень. Тысячелетний хаос! Никогда бы не подумал, что здесь был вход в пещеру…

Я постарался выведать у проводника, откуда он взял, что здесь вход в пещеру. Он ответил, что ещё мальчишкой слышал от своих родителей о странном взрыве в горах. А после этого и появился хаос из камней.

Он уточнил, что случилось это ещё до революции. Насколько я понимал, речь шла о революции 1917 года. К сожалению, больше ничего от нашего проводника я не добился и был вынужден его отпустить.

Странная складывалась ситуация. Получалось, что именно я был инициатором того, чтобы начать разгребать этот хаос из камней, надеясь под ним обнаружить пещеру. Если все усилия окажутся напрасными, то крайним сделают именно меня. Если мы найдём вход в пещеру, что именинником будет генерал Краузер. Эта двойственность собственного положения меня пугала. Но делать нечего, надо приступать к работам.

Вместе с инженерами мы провели необходимые предварительные исследования, и вскоре неподалёку от предполагаемого входа разбили лагерь строителей. Охрана разместилась на двух уровнях. Причём дальний оказался на кромке горы Курушлюк и в районе Большого каньона. Хотя бы на какое-то время мы могли спокойно себя почувствовать, не опасаясь вылазок партизан. Но заботило другое. Сергей Вронский, который перебежал в Москву, наверняка слышал о нашем проекте «Замок» и знал, где сосредоточена «Группа 124». Если он рассказал соответствующим органам о нашей деятельности, то… Достаточно одного налёта бомбардировщиков, чтобы нас сровнять с землёй. И это чудо, что подобное пока не произошло и мы ещё живы. Может быть, большевики считают проект «Замок» пустой затеей? Хорошо, если бы так было на самом деле…

Работа в горах закипела. Мы разгребали камни, а они всё сыпались и сыпались сверху. Хорошо, что и нам было куда переправить их дальше – вниз по склону. В противном случае объём работ вырос бы неимоверно. Наконец мы добрались до монолитной скалы, и вскоре действительно появился вход в пещеру, хотя и он был засыпан взорванной каменной массой.

В ходе этих работ мне пришла в голову мысль. А не могло ли быть так, что этот взрыв связан с аналогичным, случившимся в те же годы в районе Коккоз, и этот каменный хаос очень уж похож на своего брата-близнеца возле юсуповского замка! Там скрыли вход в тоннель, ведущий к молоту Тора. А здесь…

Совсем не трудно провести аналогию. Данная пещера шла вглубь плато, на котором находился храм Спаса. Она направлялась к магическому кристаллу и месту, где маг из Веймера увидел золотую свастику. Если моё предположение окажется верным, значит, мы на пути к той величайшей святыне, которая является символом Третьего рейха. Это же величайшая находка в истории человечества. Настоящий переворот в сознании миллионов людей!

Впрочем, до золотой свастики ещё надо добраться… И вовсе нет уверенности, что мы сможем ею овладеть. Если эта пещера ведёт туда, куда нам нужно, значит, по ней ходили люди раньше нас. А если вход в неё был взорван в одно и то же время, что и вход в тоннель, ведущий к молоту Тора, то нетрудно предположить, что в обоих случаях проявлен один и тот же почерк. И этот почерк явно указывает на того человека, который стоит за этими взрывами и проводимыми здесь поисково-исследовательскими работами. Я говорю о хозяине охотничьего замка – князе Юсупове.

Как здесь не вспомнить разговор с генералом Краузером. Когда мы явственно вышли на понимание того, что всё время идём по следам князя Юсупова, следуя в фарватере того, что им однажды было уже сделано. И никак нам не удаётся опередить его, уйти в другую сторону, следуя своей собственной оригинальной идее. Вот и сейчас фактически происходит то же самое. Мы следуем путём, которым тридцать лет назад прошёл князь Юсупов и его доверенные люди. Но если они здесь были, причём шли по этой пещере целенаправленно, зная, зачем они это делают, стоит ли нам следовать их примеру? Наверняка всё, что возможно, они исследовали и взяли. Если вообще кто-то до них это не сделал…

Наконец вход был расчищен от камней. Для верности инженеры даже установили деревянную крепь, чтобы повреждённая взрывом скала не преградила нам выход. Скажу сразу, это очень верное решение. Я вовсе не считался трусом. Несколько раз был ранен и в Гражданскую войну, да и сейчас… Пули пощекотали моё тело изрядно. Но одно дело погибнуть в бою, совсем иное – быть заживо замурованным в толще горы.

Кстати, когда я сверился по карте с тем маршрутом, который мы предполагали пройти под землёй, то крайне удивился следующему обстоятельству. Оказывается, от входа в пещеру, который мы восстановили, до точки, над которой располагался храм Спаса, совсем недалеко. Это если следовать по прямой линии. И гораздо ближе, чем от взорванного людьми Юсупова хода в тоннель к «ванне Юсупова». Если в то время горнорабочие сумели пробить такой длинный ход к святилищу с молотом Тора, то такой короткий тоннель – к золотой свастике – им пройти было вполне по силам. Инженеры, которые трудились на восстановлении входа в пещеру, уверили меня, что во многих местах здесь явственно просматривается «свежая» деятельность человека, а не природы. Значит, я по-прежнему следую в фарватере князя Юсупова…

Мы прошли несколько десятков метров и наткнулись на первое препятствие. Наш путь преградил завал. Конечно, к такому повороту все мы были готовы. Под землёй вывалы грунта встречаются часто. Пока рабочие его разбирали и укрепляли стены и потолок брёвнами, я продолжил свои размышления на «юсуповскую тему». И почему-то сейчас явно я различил за фигурой князя Юсупова другую, более величественную и сильную. Она нависала над Юсуповым, как бы подсказывая, что и как надо делать. Этого человека я, конечно же, узнал. Это был Николай II, последний русский император. В этот момент мне подумалось, что царь был в курсе того, что происходило в охотничьем замке и вокруг него. Он являлся вдохновителем, если не соучастником замыслов князя Юсупова. И почему такая простая и ясная мысль не пришла мне в голову раньше?

Надо бы в тех отчётах, которые я отправляю генералу Краузеру, изложить её. Может быть, мой шеф сумеет её переосмыслить и найти что-то такое, что способно помочь нам? Хотя, как это мне сделать незаметно, если отчёты просматривает полковник Шуберт, а возможно, и «соколиный глаз»? Даже не знаю…