Читать книгу "Гобелен - Фиона Макинтош"

– Эге, да в ваших прекрасных глазах опять мелькает чувство вины! Только теперь вы считаете, что все изменил несчастный случай. Чувствуете себя в долгу перед Уиллом. Уверены, что любите его не меньше, чем он вас. Или правильнее было бы сказать – можете полюбить?

– Я уверена в одном – я хочу вернуть Уилла к жизни, хочу быть с ним. Чтобы все было как раньше – мы планируем свадьбу, планируем дальнейшую совместную жизнь… – почти простонала Джейн.

Робин смотрел испытующе, склонив голову набок.

– Удивительно, как ловко вам удается уходить от прямого ответа на поставленный мною вопрос, как вы переиначиваете смысл себе в угоду.

– Вы о чем? – возмутилась Джейн – и даже не стала скрывать возмущения.

– Это многое объясняет.

– Робин, я не знаю, что думать. Я совсем запуталась. Я словно плыву в тумане без руля и ветрил. Не потому ли ко мне в руки попал ваш флайер?

– Вы правы – именно поэтому.

Джейн показалось, она отцепила крючок, на который была поймана Робином.

– Вот, я здесь, в вашем кабинете. Скажите, что мне делать. Помогите!

– Я всего лишь ясновидец. Знаете, что это за зверь такой?

Джейн пожала плечами.

– Вы умеете предсказывать будущее, в частности мое?

Робин рассмеялся, но в смехе не было ничего обидного. Впрочем, может, и было – только Джейн расслышала одно дружелюбие.

– Слово старинное, – принялся объяснять Робин. – Состоит из двух основ. Главная основа – «ясно»; на нее падает смысловое ударение. Таким образом, моя работа заключается в том, чтобы помочь вам яснее увидеть открывающиеся перед вами пути. Я не могу решать за вас или давать советы.

– Допустим. Тогда скажите, что у меня впереди.

Робин вскинул руку, раскрыл ладонь.

– Смерть и уныние, – изрек он, выждал секунду и раскрыл другую ладонь. – Или жизнь.

– Вы хотите сказать – счастливая жизнь с любимым человеком? – умоляющим тоном переспросила Джейн. Зачем он вскидывает руки? Это что – трюк такой? Робин вдруг показался хитрющим сказочным эльфом, из тех, что заманивают свои жертвы псевдологическими рассуждениями. Джейн не хотела попасться в эти сети. Она хотела увериться, что правильно поняла смысл слов Робина.

– Разумеется, я имел в виду не одну жизнь, – спокойно отвечал Робин. Прикончил свой кофе, нарочито неторопливо поставил стаканчик обратно на стол. Все это время Джейн не отпускало ощущение, что ею манипулируют. – Что ж вы кофе не пьете? Остынет ведь!

Она повиновалась, допила последние глотки.

– Вы вот все медлите. Почему бы вам не начать прямо с самой животрепещущей проблемы? – подбодрил Робин.

– Я должна принять решение, – призналась Джейн.

– Так-так.

– В известном смысле я даже рада.

– Чему вы рады?

– Тому, что теперь я буду сама контролировать ситуацию. По крайней мере, так мне кажется.

Глаза Робина буквально засветились. Улыбка не тронула его губ, но проступила в глазах, в тонких морщинках.

– Вон оно что! – протянул Робин.

– Что? – смутилась Джейн.

Он откинулся на спинку кресла, изобразил лицом святое неведение.

– Кажется, мы наконец докопались до корня вашей внутренней проблемы.

Повисла пауза. Пожалуй, Джейн всегда подозревала, в чем этот корень, но теперь, когда о нем заговорил посторонний человек, укрепилась в подозрениях.

– По-моему, так гораздо легче жить – в смысле, когда человек сам все держит под контролем.

– Отлично, – отреагировал Робин.

Джейн не поняла, хвалит ли он ее за откровенность или доволен, что она прошла некий предложенный им тест.

– Возвращаясь к решению, которое вы должны принять, – какие у вас варианты, Джейн?

– Позволить родителям моего жениха забрать его в Америку – или не позволять. Они считают, в Штатах Уилл будет иметь больше шансов на выздоровление.

– Разве здесь его шансы совсем плохи?

– Не могу сказать наверняка, – помрачнела Джейн, – только в лондонской больнице нас, мягко выражаясь, не обнадежили. На самом деле врач намекает, что надо бы отключить Уилла от аппарата жизнеобеспечения. Да что там намекает, просто давит на меня – мол, решайтесь, хватит ему тут валяться.

– А за океаном будет иначе?

Джейн закусила губу.

– Родители Уилла хотят поместить его в престижную балтиморскую клинику – там новейшие методы и все такое.

– Не понимаю, что тут думать; какие могут быть сомнения с вашей стороны? – сказал Робин.

Сказал мягко, но смысл был однозначный, и Джейн раскаялась в своих колебаниях.

– Ну… не знаю…

– Вы ведь хотите, чтобы Уилл выжил?

– Конечно, хочу! – Этим вопросом Робин словно под дых ее ударил.

– Тогда вы должны сделать все от вас зависящее, чтобы обеспечить ему такую возможность. Если лондонские эскулапы поставили крест на вашем женихе, значит, надо везти его в Балтимор, пробовать новейшие методы, обращаться к медицинским светилам. Только так вы вернете его.

– Для Уилла я на все готова. Я бы даже собственной жизнью рискнула, будь в этом прок.

Лучистые глаза Робина засветились причастностью к некоей тайне.

– Так уж и на все, Джейн?

Ну просто Румпельштильцхен [2], подумала Джейн; того и гляди, выманит какое-нибудь роковое обещание.

– Да, на все, – прошептала она. – На все, что угодно, если это гарантирует Уиллу полное выздоровление, а нам с ним – счастливую жизнь.

– То есть он нужен вам для вашего будущего удовольствия?

Джейн кивнула. Дело определенно пахло западней; Джейн не рисковала отвечать словами.

– Я хочу, чтобы Уилл был здоров. Если от моих действий хоть что-то зависит, я на все согласна.

По крайней мере, в этой фразе не найти двойного смысла.

Робин усмехнулся.

– Вам воздастся за вашу преданность.

– Вы о чем? – нахмурилась Джейн.

Он подался вперед, на вопрос не ответил.

– Скажите, Джейн, какое место на земле имеет для Уилла особое значение?

Час от часу не легче. Джейн покачала головой.

– Не понимаю, к чему вы клоните.

– По-моему, вопрос простейший. Повторяю: из всех мест на земле должно же быть одно – самое главное для Уилла.

– Для него главное то место, где нахожусь я, – ответила Джейн, очень стараясь скрыть раздражение.