Читать книгу "Девять месяцев из жизни - Риза Грин"

Но Стейси уже трясет головой, изображая «ни за что».

– Я не собираюсь выпендриваться, потому что я вообще не собираюсь об этом говорить. Если бы я хотела помогать людям, я бы стала общественным защитником. Но я им не стала. Я стала корпоративным юристом. Я не помогаю людям по определению.

– Именно поэтому ты мне и нужна. – Уф, кажется, есть идея. – Послушай, забудь, что я сказала слово помочь. Я совсем не это имела в виду. Смотри на нее как на нового клиента. У нее группа. Она хочет подписать контракт. Ты представляешь звукозаписывающие компании, так что можешь просто дать ей кое-какие советы.

– И куда мне прикажешь высылать счет?

– Не знаю, – говорю я. – Разве у вашей фирмы нет никаких социальных проектов?

Она смотрит на меня, как на идиотку:

– Ау! Мы только что об этом говорили: я людям не помогаю – уже забыла?

Я продолжаю держать зрительный контакт.

– Назови это работой с клиентом, если тебе так больше нравится. Ты что-нибудь можешь придумать, я уверена.

Мы стоим, уставившись друг на друга: видно, что она размышляет.

– И о чем конкретно нам предполагается говорить?

Йессс! Попалась.

– Ты ей только расскажешь, как компании угнетают таланты, и объяснишь, что нормальные контракты заключают только те музыканты, которые сами в этом разбираются, а не полагаются на своих менеджеров. Остальное сделаю я.

Она недоверчиво смотрит на меня:

– Полная чушь. Все музыканты полагаются только на своих менеджеров. Менеджеры для этого и существуют.

Ох, как я это люблю. Мисс Корпоративный Юрист в Сфере Развлечений очень беспокоится о святой истине.

– Да какая разница! Задача не в том, чтобы устроить ей хороший контракт. Моя задача – убедить ее, что колледж – это хорошая идея.

Стейси опять трясет головой:

– Нет. Извини. Я не собираюсь ей врать. Если я с ней встречусь, я ей буду говорить то же, что и любому другому клиенту в аналогичной ситуации.

О боже. В кои-то веки у Стейси проснулась совесть. Я совсем не уверена, что стоит оставлять их с Тик наедине без моего чуткого руководства, но я слишком выдохлась, чтобы возражать.

Последний поворот, и наш путь вверх заканчивается: последний этап подъема мы проходим молча. Когда мы добираемся до вершины, я почти не держусь на ногах. Я наклоняюсь, уперев руки в коленки, и пытаюсь восстановить дыхание.

– Хорошо, – говорю я, пыхтя и отдуваясь. – Как тебе такой вариант: мы втроем встретимся за обедом. Ты можешь говорить все, что хочешь, но я буду при этом присутствовать – так, для обеспечения стабильности.

Стейси прикусывает губу.

– Пожалуйста, – говорю я. – Для меня это очень важно.

– Хорошо, – говорит она. – Позвони в понедельник моей секретарше и договорись на какой-нибудь день. – Я киваю. – Только я тебе подыгрывать не собираюсь. Поняла?

– Поняла, – говорю я.

Почему у меня такое ощущение, что это самая идиотская идея из всех, что меня когда-либо посещали?

Для человека, который предположительно завален работой по горло, у Стейси весьма много свободного времени, чтобы пообедать. Еще бы она не сидела на работе до трех ночи. Я бы тоже работала до трех ночи, если бы у меня каждый день был двухчасовой обеденный перерыв. Я набираю номер Тик и думаю, что надо бы Стейси об этом напомнить, когда она будет говорить, что у меня легкая работа.

– Але?

– Здравствуй, Тик. Это миссис Стоун.

– А, здрасьте. – И тишина. А где «Здравствуйте, миссис Стоун, как у вас дела»? Грубые детки пошли.

– Послушай, я говорила со своей подругой, мы можем встретиться где-нибудь и вместе пообедать, в любой день на этой неделе. Когда ты можешь? – Долгая пауза. – Тик, ты меня слушаешь?

– Да... Э-э-э, я тут подумала, и я не уверена, что мне надо с ней встречаться. Я считаю, что у Маркуса все под контролем.

Нет, дорогая, ты так не считаешь. Номер не пройдет. Я тебя так просто не выпущу. Переключаюсь на капризно-обиженный голос:

– Знаешь, Тик, мне стоило немалых трудов договориться об этой встрече. Если ты считала, что Маркус держит все под контролем, тебе не надо было просить меня об этом.

Из трубки слышен нетерпеливый вздох.

– Извините, что так затруднила вас, но у меня сейчас совсем нет времени...

Здравствуйте. Она что, считает, что мы на равных? У меня стаж стервозности на пятнадцать лет больше. И я беременна.

– Тик, я уверена, что, если бы я позвонила твоей матери, она смогла бы найти место в твоем расписании. – Учись, салага.

Тик смеется.

– Давайте, звоните. Вы действительно думаете, что она захочет, чтобы я с кем-то встречалась по поводу контракта со студией?

Ладно, принято. Туше. На заднем фоне слышен мужской смех, и я понимаю, что это, наверное, Маркус. Если она думает, что удастся повыпендриваться перед ним за мой счет, пусть подумает еще раз.

– Нет, – говорю я самым высокомерным тоном, на какой я способна. – Я думаю, она этого совсем не хочет, но я смогу привлечь ее внимание, если скажу, что на следующий год я не буду твоим консультантом по поступлению, потому что ты была груба со мной.

Если бы мы стояли лицом к лицу, кто-нибудь точно кому-нибудь двинул. На заднем плане я слышу мужской голос, который советует ей просто повесить трубку. Но она этого не делает.

– Во-первых, мне все равно, потому что я не собираюсь идти в колледж, а во-вторых, вы не можете этого сделать. Вы не можете отказаться быть моим консультантом.

Судя по голосу, она готова разреветься в любой момент.

К чертовой матери, что там происходит? Я смягчаю голос:

– Ладно, ты можешь сказать мне, что происходит? Потому что, если бы ты не собиралась в колледж, ты бы не расстраивалась, что у тебя не будет консультанта по поступлению.

Тишина. О блин. Я знаю, что происходит. Я абсолютно точно знаю, что происходит.

– Тик, отвечай только да или нет. Ты не можешь об этом говорить при Маркусе?

– Да.

Я знала. Это его гениальная идея не идти в колледж.

– Сегодня он будет у тебя целый день?

– Да.

– Как насчет завтра?

– Нет.

– Хорошо. Не хочешь встретиться завтра за чашкой кофе и обсудить наши планы? Я могу встретить тебя в десять в «Старбакс», в галерее «Сенчури-Сити». Подходит?

– Да.

– Хорошо, увидимся завтра.

– Да, ладно... – Щелк.

Девять минут одиннадцатого. Если в пятнадцать она не придет, я ухожу. Я усаживаюсь со своим бескофеиновым чаем с молоком и беру какой-то журнальчик, из тех, которые бесплатно лежат в кафе. Пролистываю и тут же чувствую себя старой. Все статьи – про группы, фильмы и клубы, о которых я даже ничего не слышала.