Читать книгу "Последний контракт - Михаил Нестеров"

— По чьей рекомендации он пришел?

— Познакомил нас бывший замначальника 10-го Главного управления Генштаба генерал Иволгин, где Марковцев в свое время проходил службу. А с Иволгиным я познакомился в Доме правительства, он тогда занимал должность замминистра госимущества.

Иволгина Адамский знал неплохо. Его сын занимает пост гендиректора управляющей компании ЗАО «Менеджмент-Плюс», одной из шести под общим названием «Капитал Ренессанс ADV». Его председатель сейчас и отвечал на вопросы Адамского.

16

Встреча Сергея Марковцева и Матиаса в загородном доме банкира была омрачена поганым настроением бизнесмена. Тем не менее он постарался принять гостя тепло: улыбнулся при холодных глазах вложил в его руку свою гладкую, синтепоновую на ощупь ладонь. Он словно давал понять, что уик-энд позади, настали пусть не суровые, но будни, безо всяких там дополнений. Словом, общался с ним как со служащим, который прошел все тесты, не дал усомниться в своей биографии, привел доказательства опыта работы и должен был показать себя в деле. А дел хоть отбавляй. Столько, что хотелось нагрузить «новичка» по уши, дать ему разгрести этот завал. Даже допустить его в свою личную жизнь и поглазеть на нее со стороны, а потом спросить: «Что думаешь об этом?» Поймать его незавидный взгляд и поплутать по его морщинам, сплетенным на лбу в саркастическую авоську.

Последнее время Матиас пребывал в таком пришибленном состоянии. Однако мог припомнить конкретный случай, который стал как бы отправной точкой, и с той поры этакое расположение духа являлось к нему как по расписанию электричек. Примерно такое же удрученное настроение охватило Матиаса в один из летних вечеров, когда он сидел в своем кабинете и, сдвинув штору, смотрел во двор. То случилось восемь лет назад, в разгар деятельности «Щита». Жар оказался настолько сильным, что вскоре спалил и силовую структуру, и официальные указы о ее создании, оставив после себя обгорелый криминальный остов.

...Алексей сидел за раритетным письменным столом с выцветшим зеленоватым сукном. Стол почти вплотную примыкал к дубовому подоконнику, оставался зазор для «консоли» длинного монитора и шнуров, свисающих как с монитора, так и с компьютерного блока. Неприлично приподнятый и словно раздраженный «зад» оптической мыши светился красным и больше подошел бы обезьяне, пришел к неожиданному выводу Матиас.

Он перегнулся через стол и раздвинул шторы. Чуть пододвинул кресло вправо, чтобы было видно, что творится во дворе его загородного дома. Дочь Алексея взяла моду кататься на велосипеде. «Почему не на роликах?» — спросил он ее. «А почему бы не на велосипеде?» — ответила она, походившая на спецназовца группы «Альфа»: на голове шлем, локти и колени защищены набором из огромной фирменной коробки с роликами, преподнесенным ей на день рождения. Вот и весь разговор. На роликах можно кататься и во дворе, мысленно продолжил тему Матиас, и на какой-нибудь специализированной площадке. Собственно, на то и был расчет, когда приобреталось это экстремальное средство передвижения. На велике же она втихаря, подкупая охранников своей неповторимой улыбкой, выезжала на дорогу. А психов на дороге больше, чем уравновешенных. Сиди и чешись, думай, на какой скорости катит сейчас она и на какой передаче несется позади какой-нибудь придурок, купивший по случаю загородный дом, водительские права, а заодно и машину типа «Мазда Ибуки». Соображай, в какую сторону полетят наколенники, в какую — «подлокотники», на какую высоту взлетит шлем.

...Как и тогда, настроение пришибленное. Наполовину — по той же причине, из-за дочери. Та давно забросила ролики, но отец этого слова не забыл, даже присовокупил к нему родственное: шарики. Шарики за ролики.

Дочь звали Мирандой. Она не отбилась от рук, но вела себя буквально стремно. Дело больше не в ней, а в ее окружении.

— Закуривай, Сергей, если хочешь, — предложил Матиас. Он тоже курил, но бессистемно, мог выкурить и пачку в день, а мог вообще не дотронуться до сигареты. — Вопрос с твоим жильем решен. Кстати, как ты провел эту ночь?

— Не сказать, что выспался.

— Вот как? Почему?

— Ваш парень — Дудников, у которого я ночевал, всю плешь проел, рассказывая про машины. «Ламборджини», «Мерседесы»... Подарил мне красную кепку «Феррари». Я у него спрашиваю: «У тебя ушанки нет?» Он мотает башкой: «Нет. На хрена тебе ушанка?» Уши, говорю, хочу закрыть. Достал.

Банкир улыбнулся. Но улыбка слетела с его губ, едва Сергей продолжил.

— Он и Рукавишников недавно убрали кого-то, верно? — Марковцев сделал первый шаг к тому, чтобы слегка потеснить позиции Адамского. Он автоматически перешагивал через Дудникова, уже представляя его бездыханным, и нимало об этом не беспокоился. Гонщик все равно споткнется либо ему помогут, подтолкнув в спину. — Я бы тебе посоветовал избавиться от этого шоферюги. Он болтлив, я бы никогда не взял такого в свою команду.

— Так... — Матиас нервно прошелся по комнате. — Что еще он тебе сказал?

— Ничего, чтобы испортить наши отношения. А им пошел девятый год. Что знает он и что знаем мы, Алексей? Хочешь, я займусь Дудниковым, поспрашиваю, что и кому он рассказал про гонку на трассе М2? Мне он не назвал имя жертвы, но может сболтнуть другому. Ты не часто шел на крайние меры, даже если на этом настаивал я. Значит, дело серьезное.

— Забудь про Дудникова. Мне тоже придется забыть о нем. — Пауза. — Мне тебя сам бог послал. Прошли сутки, а ты уже сумел меня увести от серьезной угрозы.

Матиас с трудом настраивался на другую тему. Он нарочито медленно подошел к столу, вынул из ящика стола ключ и протянул его Марковцеву. Так же неторопливо вырвал страницу из перекидного календаря, где был записан адрес, и вручил ее Марку.

— Ордер, — принужденно пошутил он. — Мне сказали «приличная высотка». Но где это, я не знаю. Вечером познакомишься со своей квартирой. Сейчас же я хочу познакомить тебя с одним человеком, пока что заочно.

Сергей уже отвечал на схожий вопрос в кабинете Скворцовой. Банкир тоже поинтересовался, сколько лет его дочери, и, покивав, сказал:

— Моя на два года младше.

Он постарался рассказать о своей дочери в общих чертах, но не мог не спуститься до мелочей. Он не хотел загружать Марка в первый день «корпоративными» проблемами, которых с его подачи оказалось на одну больше. Постепенно втянуть его в работу, а заодно удовлетворить Адамского («Займи его чем-нибудь») позволяла именно житейская трудность, в англо-русском варианте звучащая как «проблемный ребенок».

— Миранда не глупая и не испорченная девчонка. Временами — и мне кажется, она намеренно издевается надо мной — ее речь замусорена так, что ее не понимает даже ближайшее окружение. Ее окружение — вип-снобы. Ее, пардон, облачение — дресс-коды. Ей-богу, мне проще объяснить это на пальцах, — бессильно рассмеялся Матиас. — Цацки, причудливые наряды вроде джинсовки с перьями.

Она называет это буржуазным стилем, а более невнятно — гламуром.