Читать книгу "Картина с кляксой - Валерий Гусев"

– Жужжит?

– Сдохла. – Виталик отвернулся. – Утопла, зараза!

– Доставь задержанного в отделение, а я позвоню полковнику. Чтобы сына забрал.

– Вы что? – завопил Алешка.

– Попадет? – участливо спросил лейтенант.

– А то!

– Ладно. Я провожу мальца до дома.

– Лучше не надо, лучше я сам.

– Нет уж! Ты у нас ценный свидетель. Тебя надо охранять.

– Ну охраняйте, – вздохнул Алешка. – Только не забудьте передать вашему начальнику, что художник Славский прятался в гробу, а потом уехал.

– Так в гробу и поехал?

– Ему Виталик машину пригнал.

– А куда он уехал?

– Во Францию. Или в Париж. В общем, в Германию.

– Понятно, – вздохнул офицер. – Завтра подробно расскажете. Отцу.

– Лучше вы сами.

– Мы столько не знаем. Да и путаем Францию с Парижем.

– Я еще догадываюсь, – разошелся Алешка, – где картины спрятаны.

– Но не скажешь?

– Скажу. Попозже. Числа шестого. Или во вторник. – Алешка засыпал на ходу, ноги у него подкашивались, он все время сбивался с тропинки, его заносило в сторону. Офицер время от времени поддерживал его за локоть и придавал правильное направление.

Возле дома тети Зины она их окликнула, повиснув на плетне.

– Какой ужас! Я тут мечтала при луне, и вдруг мимо пробежал громадный мужчина. А за ним бежал стул. В полночь! Я так переволновалась! Я вся в шоке! Теперь до утра буду пить валокордин.

– Не беспокойтесь, – сказал офицер. – Стул уже прибежал куда надо.

Возле нашей калитки стояли родители. И Грета с ними. Ну и я пошел к ним.

– Ты где шляешься по ночам? – сердито закричала мама.

– Тетю Зину спасал. Вокруг нее за каким-то мужиком стул гонялся. Она калокордин пьет. С ножом и вилкой.

– Ну и пацан у вас! – рассмеялся офицер и поздоровался. – Нам бы такого в отделение.

– Лучше не надо, – сказал папа. – Оно вам еще пригодится. – А Лешке пригрозил: – Ты у меня всю неделю будешь стоя обедать.

– И завтракать, – добавила мама.

Она взяла Алешку за ухо и повела в дом.

– И как следует умойся, – сказала она. – Чумазый!

– Танки грязи не боятся! – гордо ответил Алешка и споткнулся на пороге.

– А где твоя бейсболка?

– Там. – Алешка куда-то махнул рукой. – В ней лягушки сидят.

– Очень мило.

А папа с офицером отошли в сторонку и о чем-то долго переговаривались.

На чердаке Алешка плюхнулся на матрас и на все мои вопросы ответил одной фразой:

– Я, Дим, всю ночь у Виталика в брюхе пивом муху топил.

– Утонула?

– Завтра в полиции узнаем. Спи хорошо.

С ним поспишь…

– Да, Дим, а где я бейсболку оставил? В сарае, что ли? Наверное, ее этот жулик Славский спер, шляпы ему мало!

Я вдруг проснулся от того, что по моему лицу мазнула холодным крылом летучая мышь. Первая мысль была – выгнать ее в окно, и я к нему повернулся… В окне, на фоне звездного ночного неба, торчала чья-то широкополая голова. И вдруг она с громким шумом исчезла. Где-то внизу что-то охнуло и зашуршали кусты, застучали, удаляясь, неведомые шаги.

Лешка тут же проснулся, сел и, зевнув, спросил:

– Ты с кем воюешь?

– Летучая голова, – сказал я. – За окном. И что-то упало. Вдребезги.

Алешка выглянул в окно.

– И ничего не вдребезги. Лестница упала. Кто-то с нее свалился. Жулик, наверное. Давай догоним. И по тыкве настучим.

Догоним… Во-первых, без штанов, а во-вторых, без лестницы.

– Ерунда, – сказал Алешка. – В темноте не видно. А спустимся на простынях, мама все равно их стирать собиралась.

Да, так мы и сделали. Мигом связали две простыни, спустились и по росному следу в траве помчались в погоню за тыквой, по которой надо настучать. Как бы только по своим тыквам не получить.

След кончился за нашим штакетником. Мы прошлись еще по дороге, поглядели по сторонам. И никого не увидели. Все жулики, наверное, спали или лазали сейчас по другим домам.

– Странно, – сказал Алешка, – что Гретка не залаяла.

– Крепко спала?

Лешка не сразу ответил, задумался.

– Дим, ты говоришь – шляпа?

– Мне так показалось.

– Это Славский приперся.

– А летучая мышь? Его собственная? Пошли домой.

Мы взобрались по простыням, зажгли свечу. Никакая собственная летучая мышь нигде не порхала. Только в ногах моей постели валялась утерянная Лешкина бейсболка.

– Это она влетела в окно, – сказал Алешка. – Вместо летучей мыши.

Оставалось только развести руками.

Глава VIII. Гробов – Сугробов – Славский

На следующий день мы, конечно, встали с утренним восходом солнца и слиняли на рыбалку, чтобы Алешка избежал расправы под горячую руку. И чтобы не вспоминать про несчастную бейсболку. На пруду он мне все рассказал. Вернее, расписал, в красках. Кое-где и кое-что приврал, конечно. Но все равно я его слушал и думал: а смог бы я проявить такое же бесстрашие и самообладание? И не находил ответа.

– А чего страшного, Дим? – удивился Алешка. – Гробы там пустые. В одном, правда, что-то валялось… – Тут он немного замялся. – Какие-то тряпки. Виталик этот такой дурак, что обойти его на раз можно. Славский, этот вообще думал только о том, чтобы поскорее удрать. Ничего страшного не было. Правда, боялся, что дома попадет…

Можно подумать, что ему когда-нибудь дома попадало. Или отвертится, или глазками невинно похлопает. С мамиными ресницами.

Было пасмурно. Заморосил легкий дождик.

– Мурашки по воде побежали, – сказал Алешка. – Не будет клева.

Да, рыбалка не состоится. Тем более что сзади нарисовалась Грета. Прибежала звать нас домой. Вид у нее был виноватый. Будто стащила со стола кусочек колбаски. За нас переживала.

Но все обошлось. Возле дома нас ждали папа и майор Злобин. Невдалеке топтался с ноги на ногу сержант. Папа был хмур, майор смущен, сержант выглядел виноватым. Будто кусок колбасы со стола стащил.

Злобин отдал Алешке честь, похвалил и поблагодарил его и сказал, чтобы он соблюдал осторожность. Оказалось, что Виталик совершил побег прямо из отделения полиции.

– Подойдите, сержант! – сказал папа.

Сержант подошел, стал навытяжку.