Читать книгу "Даю тебе честное слово - Ингрид Нолль"

У него и в самом деле не все дома, подумал Харальд и мягко улыбнулся этому очевидному доказательству своей гипотезы.

– На ком? – полюбопытствовал он.

– Кто, по-твоему, самая красивая?

– Снегурочка, – забавляясь, ответил Харальд.

– Нет, Елена, дочь Зевса.

Харальд вздохнул с облегчением. Его отец окончательно потерял рассудок, и план Б плавно начал осуществляться.

Отца понесло. Остановить его было невозможно:

– Время уныния ушло, tempi passati![30]Каждое утро Елена Прекрасная предстает пред моими очами и доводит меня до смеха. Долгие годы, кроме Макса, этого никто не добивался. Ее талант достоин вознаграждения! Подумай, когда я упокоюсь под травкой, она в течение многих лет будет получать мою пенсию.

– Надеюсь, ты говоришь не об этой санитарке с грубыми манерами? Я всегда считал, что ты терпеть не можешь иностранцев!

– Классическая античность, особенно Италия, с самой ранней юности была предметом моих страстных стремлений. Елена Прекрасная для меня как посланница семьи светлых богов.

Харальд начал догадываться, что это не совсем бредни больного: человек, одной ногой стоящий в могиле, строит вполне конкретные планы.

– Отец, хочу тебе напомнить, что ты считал нашу маму с ее тонкой душой недостаточно образованной для себя. Теперь же ты говоришь, что открыл римский идеал в этой деревенской простушке?

– Amor vincit omnia – любовь побеждает все и стирает все различия, – ответил старик и просиял от радости. – И это еще цветочки! Макс спас мне жизнь, Елена вернула ощущение радости бытия. Поэтому я собираюсь сделать его главным наследником. Мицци, естественно, получит соответствующее приданое. Макс мне сообщил, что она готовится выйти замуж. Я даже подумываю о двойной свадьбе со всей пышностью и блеском.

С Харальда было довольно. Он вышел на балкон и уставился в одну точку. Радоваться этому или огорчаться? С одной стороны, фантазии отца давали основание объявить его недееспособным. С другой – нельзя было отказать старику в логике, пусть и несколько сумбурной. Интересно, он уже сделал Елене предложение?

Двойная свадьба! Его очаровательная Мицци – с этой мерзостной мужеподобной Ясмин, образованный интеллектуал-отец – с вульгарной Еленой! Возможно, все три женщины оденутся в белоснежные платья с венцами на голове. И опирающийся на ролятор старик в светло-синем флисовом костюме. Елена, можете не сомневаться, – набожная католичка и будет настаивать на церковном венчании. Разумеется, вторую пару в собор не пустят, и им придется ожидать снаружи.

Неожиданно Харальд подловил себя на том, что ушел от темы и переключился на темный костюм, который ему стал маловат.

– Бред какой-то! – вылетело у него громко. – И не надейтесь!

10

Макс с множеством пакетов вернулся из магазина, и Харальд, не дав сыну передохнуть, буквально набросился на него:

– Твой дед окончательно свихнулся!

– Тебе он приходится более близким родственником, чем мне, – возразил Макс. – Тем не менее не стоит сразу входить в раж по этому поводу, папа! Вероятно, у дедушки временное нарушение мозгового кровообращения. По крайней мере, так пишут в Интернете о похожих симптомах, я навел справки. Поэтому он кажется немножко не в себе и ищет свою Ильзу. Думаю, это оттого, что ему очень не хватает бабушки.

– Чепуха, он мало обращал внимания на мою мать, – не согласился Харальд. – Представь себе, он хочет снова жениться!

– Нет! – воскликнул Макс и рассмеялся.

– Я не шучу. Похоже, он влюбился в эту черную ведьму, которая спозаранку уже спешит разжечь в нем похотливую страсть.

– Папа, как ты так можешь говорить! Елена не ведьма, она очень приятный человек. И вообще ты становишься похожим на дедушку, когда перевозбуждаешься!

– Ну спасибо!

– Всегда пожалуйста! Однако советую оставаться реалистом. Если ты считаешь Елену человеком, который гонится за наследством, то должен сообщить: у нее есть муж, три дочери и даже внуки. Так что дедушка поверг тебя в прах.

Макс нашел проделку деда удачной. Но чтобы не провоцировать отца невольными ухмылками еще больше, поспешил удалиться с покупками на кухню. Но хорошее настроение улетучилось. Сегодня Максу еще требовалось съездить в Доссенхайм, перевезти дедушкино кресло, а потом, к сожалению, еще и в Гейдельберг – наступил срок очередной выплаты. С Фалько шутки были плохи. Справедливости ради стоило сказать, что в последнее время Максу стало легче укладываться в сроки. По мере необходимости он черпал деньги из дедушкиного банковского вклада. Если раньше он кое-как наскребал по сто евро в неделю, то теперь мог выложить всю месячную сумму за раз.

Фалько был человеком грубым и жестоким, но даже у воров были свои понятия о чести, и можно было надеяться, что через два года, когда Макс полностью погасит сумму, он не станет выдвигать дальнейших претензий. Конечно, Максу ни при каких обстоятельствах не следовало ввязываться в грязные махинации, но раскаиваться поздно. Угрозы типа «настучу по ушам» или «еще сегодня закопаю» вселяли в него нешуточный страх.

Кевин, сын Фалько, был одним из тех юношей, за которыми он присматривал, пока проходил альтернативную службу. В то время Максу только-только исполнилось восемнадцать и он не имел права нести педагогическую ответственность. Его использовали главным образом в роли посыльного или развозчика, иногда Макс работал в конторе, на кухне и на раздаче еды и, кроме того, отвечал за организацию спортивного отдыха. Бывало, что им вместе поручали подмести двор и дорожки.

Кевин в то время находился в полной растерянности, насколько Макс мог судить. Его мать умерла от цирроза печени, а отец сидел в тюрьме. По всей видимости, Кевина поместили в это заведение по причине неблагоприятного социального диагноза; совершенные им ранее правонарушения можно было отнести к простительным грехам – речь шла в основном о преступлениях против собственности, но не о нанесении телесных повреждений. Постепенно между ними установилось доверие, и Кевин стал делиться с Максом своими проблемами, опасениями, что не сможет с собой справиться, и вообще выделял из остальных сотрудников. Обоим от этого была только польза.

Многим из этих выдающихся прогульщиков необходимо было окончить неполную среднюю школу. Не стал исключением и Кевин, пропустивший очень много часов. И Макс регулярно с ним занимался дополнительно. Он и сам никогда не считался прилежным учеником, поэтому без труда вник в проблемы подопечного и постарался доступным образом подсобить парню выйти из затруднительного положения. Ему и в голову не могло прийти, что Кевин воспользуется доверием и однажды украдет у него мобильный телефон.

Учителя и социальные педагоги считали Макса надежным и инициативным сотрудником и время от времени разрешали сопровождать того или иного воспитанника в город или навестить родственников. Однажды он повез Кевина в город Брухзаль, где отец юноши отбывал наказание в одной из тюрем. У Кевина было право раз в месяц навещать отца. Там это и случилось: Кевин передал отцу вожделенный предмет тайком от надзирателей. Макс как сейчас помнил, как они, миновав высокие тюремные стены, попали на территорию тюрьмы. За стеклянной стеной сидели двое служащих в серой униформе. Макс с Кевином протянули им через узкое окошко удостоверения личности, и люди в униформе тут же ввели данные в компьютер. Потом их наскоро обыскали, причем Макс до сих пор не решил загадку, где Кевин спрятал мобильник – чаще всего он склонялся к тому, что в сапоге.