Читать книгу "Полночная месса - Пол Боулз"

Отдохнув, он поднялся к строению. Внутри, в центре большой комнаты под куполом, была гробница. Он сел и прислушался. Кукарекали петухи, изредка доносился собачий лай. Он представил, как бежит к деревне и кричит первому встречному: «Дайте же мне кусок хлеба во имя Мулая Абделькадера!» Он закрыл глаза.

Проснулся он в сумерках. У входа кучкой стояли мальчишки и смотрели на него. Заметив, что человек открыл глаза, они засмеялись и стали пихаться локтями. Затем один швырнул внутрь сухую корку хлеба, и она упала рядом с ним. Вскоре все они монотонно заголосили:

— Он ест хлеб! Он ест хлеб!

Они какое-то время поиграли в эту игру, вместе с корками бросая комья земли и даже вырванные с корнем растения. На их лицах он видел изумление, злобу и презрение, но сквозь все эти изменчивые чувства пробивался неумолимый блеск собственничества. Он вспомнил о старом медждубе, и его охватила дрожь.

Вдруг мальчишки пропали. Он услышал, как они, пронзительно крича, побежали наперегонки к деревне.

Хлеб немного подкрепил его. Он уснул там же, а еще до рассвета вновь отправился вдоль реки, благодаря Аллаха за то, что позволил ему незаметно миновать деревню. Он понял, что раньше дети убегали от него лишь потому, что знали: он для них не готов, они пока не могут присвоить его. Чем больше он думал об этом, тем сильнее надеялся никогда не узнать, каково быть подлинным медждубом.

В тот день, обогнув излучину реки, он вдруг наткнулся на городок. Отчаянный голод пригнал его прямо на рынок. Не обращая внимания на людские взгляды, он зашел в одну палатку и заказал миску супа. Доев и уплатив, вошел в другую и попросил тарелку рагу. В третьей съел мясо на вертеле. Затем пошел к хлебным рядам — купить в дорогу две буханки хлеба. Когда он расплачивался, по плечу его похлопал полицейский и велел показать бумаги. Бумаг у него не было. Что тут еще сказать? В околотке его заперли в вонючую подвальную каморку. В этом чулане, в мучениях провел он четыре дня и четыре ночи. Когда, в конце концов, его вывели и допросили, он не решился сказать правду. Вместо этого он нахмурился и произнес:

— Я Сиди Рахал.

Ему связали руки и втолкнули в грузовик. Позже, в больнице, его привели в сырую камеру, где люди смотрели, не мигая, тряслись и визжали. Он терпел там неделю, а потом решил сказать властям свое настоящее имя. Но когда он попросил, чтобы его привели к ним, охранники просто расхохотались. Иногда ему отвечали:

— На следующей неделе, — но обычно ему не отвечали вообще ничего.

Шли месяцы. Ночи, дни и снова ночи жил он вместе с другими безумцами, и настало такое время, когда ему уже стало все равно, удастся ли попасть к властям и сообщить, как его зовут на самом деле, или нет. В конце концов, он перестал думать об этом совсем.

1974

перевод: Максим Немцов

Фких

Однажды днем в середине лета по деревне пробежал пес — задержавшись лишь для того, чтобы укусить молодого человека, стоявшего на главной улице. Рана оказалась неглубокой: молодой человек промыл ее в ближайшем источнике и думать о ней забыл. Но несколько человек, видевших нападение, рассказали об этом его младшему брату.

— Ты должен отвезти брата к доктору в город, — сказали они.

Когда мальчик вернулся домой и предложил поехать к врачу, брат просто рассмеялся. На следующий день мальчик решил спросить совета у деревенского фкиха. Старика он нашел под тенистым фиговым деревом во дворе мечети. Мальчик поцеловал ему руку и рассказал, что пес, которого никто прежде здесь не видел, укусил его брата и убежал.

— Это очень плохо, — сказал фких. — У вас есть хлев, в котором его можно запереть? Посадите его туда, но свяжите за спиной руки. Никто к нему не должен подходить, понимаешь?

Мальчик поблагодарил фкиха и направился домой. По пути он придумал обмотать молоток пряжей и ударить брата по затылку. Зная, что мать ни за что не согласится, чтобы с ее сыном так обращались, он решил, что это следует сделать, когда ее дома не будет.

В тот же вечер, пока женщина стояла у колодца, он подкрался к брату и стал бить его молотком, пока брат не упал на пол. Затем связал ему за спиной руки и отволок в сарай рядом с домом. Там он бросил его на земле и вышел, заперев дверь на засов.

Брат пришел в себя и начал сильно шуметь. Мать позвала мальчика:

— Быстро! Сбегай посмотри, что стряслось с Мохаммедом. — Однако мальчик ответил:

— Я знаю, что с ним стряслось. Его укусил пес, и фких сказал, что он должен сидеть в сарае.

Женщина стала рвать на себе волосы, царапать лицо ногтями и бить себя в грудь. Мальчик пытался ее успокоить, но она оттолкнула его и бросилась к сараю. Приложила ухо к дверям. Изнутри доносилось только тяжелое дыхание сына — он пытался ослабить веревки, которыми ему связали руки. Женщина забарабанила в дверь, выкрикивая его имя, но он, сражаясь с веревками, лежал лицом к земле и не ответил. Наконец, мальчик увел мать в дом.

— Так предписано, — сказал он ей.

На следующее утро женщина села на ослика и поехала в деревню повидать фкиха. Однако тот уехал навестить сестру в Рхафсаи, и никто не знал, когда он вернется. Поэтому она купила хлеба и пустилась в Рхафсаи вместе с группой селян, собравшихся на главный базар в округе. Ночь женщина провела на базаре, а на следующее утро, с зарей, отправилась дальше с другой группой людей.

Каждый день мальчик швырял брату еду через маленькое зарешеченное окошко высоко в стене. На третий день он кинул еще и нож, чтобы тот смог перерезать веревки и есть руками. Немного погодя ему пришло в голову, что, дав брату нож, он сглупил, ибо если постараться, можно проделать ножом дыру в двери. Тогда он пригрозил еды ему больше не давать, пока брат через окно не бросит ему нож обратно.

Не успела мать добраться до Рхафсаи, как ее свалила лихорадка. Семья, с которой она путешествовала, приняла ее в свой дом и ухаживала за ней, но лишь через месяц смогла она подняться с соломенного тюфяка на полу. К тому времени фких уже вернулся в деревню.

Наконец, женщина окрепла и снова пустилась в путь. После двух дней на ослиной спине она вернулась совершенно без сил. Дома ее встретил мальчик.

— А твой брат? — спросила она, уверенная: тот уже умер. Мальчик показал на сарай, и она кинулась к двери, громко зовя старшего сына.

— Возьми ключ и выпусти меня! — заорал тот.

— Сначала я должна увидеть фкиха, ауилди[18]. Завтра. На следующее утро они с мальчиком отправились в деревню. Когда фких увидел, как во двор входят женщина с мальчиком, он поднял глаза к небесам.

— На то воля Аллаха, что твой сын умер так, как он умер, — сказал ей фких.

— Но он вовсе не умер! — вскричала женщина. — И он не должен больше там сидеть.