Читать книгу "Жиголо для блондинки - Маша Царева"

– Как бы там тебя ни звали, но имя Диана все равно тебе подходит больше. Мне так нравится.

– Хочу, – невпопад сказала она, слегка укусив его сосок.

– Что?

– Ты спросил, хочу ли я сережки. Вот я и ответила – хочу.

Марк усмехнулся. А что еще от такой одноразовой девушки ожидать? Она, по всей видимости, понимает, что сыграла в его жизни лишь эпизодическую роль. Хотя старалась, как настоящая звезда. Все они стараются…

– На туалетном столике мой бумажник. Возьми, сколько тебе надо.

Она резво понеслась в прихожую. В бумажнике Марка было что-то около тысячи долларов и немного рублей. Хватит ли у этой, как ее там, совести взять все? Или некий внутренний кодекс заставит ее оставить в кошельке сдачу?

– Спасибо, милый мой.

– А теперь можешь одеться.

– Я тебе надоела? Так быстро?

– Сама знаешь, что нет. Просто чем больше я на тебя голую смотрю, тем больше возбуждаюсь. А в моем возрасте перевозбуждаться вредно, – галантно соврал он.

Девка не торопясь натянула на свои километровые ноги колготки. Потом она долго подкрашивала перед зеркалом губы. Марк догадался, что она не хочет отпускать его просто так. Придумывает предлог для очередной встречи. Еще бы, содрала с него штуку за два часа бездарных кувырканий и несколько вполне пристойных имитаций оргазма.

– Когда мы увидимся? – «Никогда!»

– Напиши свой телефон, я тебе позвоню.

– А ты не хочешь оставить мне свой телефон? – капризно надула свежеподкрашенные губки она.

– Милая, мои телефоны все время меняются. Я позвоню обязательно. Ты роскошная женщина.

Она вывела телефон губной помадой на зеркале, как шлюха из кинофильма.

Когда она наконец ушла, Марк облегченно вздохнул. Вот было бы здорово, если бы все женщины после сексуального сеанса могли просто испаряться, как медузы на солнцепеке! Никаких «прости-прощай», никаких слез и обещаний! Ему, Марку, было бы куда проще жить.

Марку Коннорсу не так давно исполнилось шестьдесят пять лет. Он выглядел как человек, полностью довольный своей жизнью. Что, собственно говоря, было правдой на все сто. Поджарый, седовласый, подстриженный у дорогого парикмахера, одетый с тем небрежным шиком, по которому можно опознать настоящего богача. Ему принадлежали три кабельных американских телеканала, кирпичный завод, два модельных агентства, авиакомпания, ипподром, сеть казино для мидл-класса, элитный ресторан в Лос-Анджелесе и развлекательный центр в Москве.

Впервые Марк приехал в Россию десять лет назад, тогда он думал, что русское турне станет для него чем-то вроде экзотического сафари. Он бы не подумал никогда, что так крепко «прикипит» к России.

Ему нравилась суетливая контрастная Москва, нравился богемно-претенциозный Питер, нравились приволжские просторы и хвойный аромат Сибири.

Ему нравилась русская природа и нравились русские люди.

Это была блажь – но почему бы ему на старости лет и не покапризничать? Всю жизнь работал, пахал, приумножая состояние.

Он приобрел пятикомнатную квартиру на Садовой-Спасской, апартаменты в Петербурге и коттедж на Черноморском побережье.

Но главным русским козырем он считал женщин. Ни в одной стране (за исключением, пожалуй, Венесуэлы) не видел он столько доступных неприхотливых красавиц. По улицам больших и маленьких русских городов разгуливали толпы девушек с внешностью фотомодели мирового класса и без особенных претензий. Они были умными, милыми, скромными, хозяйственными и совершенно не стервозными.

Марк Коннорс всегда был падок на женщин, с годами этот интерес нисколько не ослабел. Правда, особо приближенные к нему люди знали, что на самом деле Марк, что называется, всеяден. Раньше он немного стеснялся своей бисексуальности, но потом решил, что человек с его средствами и положением имеет право на любые капризы.

У него было четыре официальных жены, одна из них – всемирно известная фотомодель. За всю жизнь у него было больше четырехсот женщин и примерно столько же мужчин. Марку было слегка за двадцать, когда он осознал, что крепкий мужской зад заводит его ничуть не меньше гитароподобно сложенных дев.

Большинство своих любовников и любовниц Марк не помнил – ни в лицо, ни по именам. Он обладал редким качеством не загружать свою память информационным мусором и безжалостно расставался с ненужными вещами, ненужными воспоминаниями и ненужными людьми.

Конечно, были и те, кого забыть он никак не мог. Он называл их «занозками». Эти занозки нисколько не мешали его внутреннему спокойствию, просто о них иногда было приятно вспомнить.

Одной из таких «занозок» была Джемайма, темнокожая семнадцатилетняя проститутка, в которую он влюбился как мальчишка. Она была не то глупа, не то упряма, не то соединяла в себе оба этих качества. Он предложил ей сердце, руку и кошелек, а она только посмеялась. Ей нравилась опасность, ей был необходим адреналин. Марк не мог отказаться от ее общества, и за спиной о нем говорили: этот живет со шлюхой. Джемайма его бросила. Однажды она просто пропала, он бесился и на стену лез и только через несколько месяцев узнал, что тело ее с пятнадцатью ножевыми ранениями было найдено в пустыне. Доигралась.

Еще одна «занозка» – Марина. Русская женщина, полная, красивая и величественно-спокойная. Он встретил ее в небольшом уральском городке. Ему показалось – влюблен. Они были вместе почти полгода, для Марка это огромный срок. Марина была какая-то странная: кажется, она была единственной, кто полюбил его просто так. Она не принимала подарков. Сначала он думал, что Марина играет, как все, что она просто пытается увеличить ставки. И ставки росли, Марк бросал к ее ногам виллы и бриллианты. Все без толку. Потом выяснилось, что Марина замужем за человеком романтической профессии – капитаном дальнего плавания. Она любит мужа и уходить от него не намерена, а в миллионерских объятиях просто боролась с хандрой, пока благоверный был в очередном затяжном рейсе.

Он был так рассержен на нее, что почти не переживал. Странные все-таки эти русские.

Была еще одна – тоже русская. С ней у Марка был стремительный, но яркий роман. Хотя какой там роман – только секс. Один-единственный раз.

Больше он ту женщину не видел, но почему-то вспоминал о ней еще много лет. Познакомились они, кажется, в начале девяностых в Москве. Его пригласили на какой-то скучный показ мод, вот там и встретил он ее. Женщину-огонь. Она не позвала его к себе и не пожелала пойти к нему. Она сказала ему твердо: «Нет», – и через несколько минут отдалась прямо в гардеробе одного малоизвестного бара. Он хотел сделать ей подарок на память, он всегда что-нибудь дарил женщинам, с которыми спал. Она от подарка отказалась. Оставила ему неправильный телефон. И ушла из его жизни – навсегда. Может быть (и даже скорее всего), если бы все сложилось иначе, если бы они встретились еще раз, он бы в ней быстро разочаровался. Но получилось как получилось – и он так и не смог ее забыть.