Читать книгу "Гипно Некро Спам - Олег Гладов"

Принтер замолчал: бумага закончилась.

Раста переложила стопку горячих листов на соседний стол.

Вытащила из коробки новую пачку бумаги. Нажала «печать».

Говорят, Ади прислал письмо. Кто говорит? Говорят, что Мотузный – И. о. @chtung (!) Редактора.

Последние трое суток ей было пох на всё вокруг. Она курила один «Житан» за другим и сегодня утром долго туберкулёзно кашляла, содрогаясь всем телом. Чувствуя Молнии Боли, бьющие из яичников в живот.

На сдвинутых возле большого редакционного принтера столах стояли бумажные шаткие башни с текстами, пришедшими на конкурс. Раста прикурила сигарету, сунула зажигалку в карман, выдохнула дым и взяла верхний лист из ближайшей пачки. Прежде чем начать читать текст, Раста подумала, что если она всё правильно поняла из многочисленных объяснений представителей противоположного пола, то примерно так чувствует себя получивший по яйцам мужчина. Так, как она чувствует себя сейчас.

From: ale [x] gnoi@чтототам. ru

To: @chtung (!) специальныйящик. com

Здравствуйте, Ади.

Нам очень приятно, что Вы обратили внимание на наш креатив. Зовут нас, действительно, Саша и Вова, а псевдонимы – это наши прозвища в школе. Мы уже лет 5 пишем прозу. Раздельно и вместе. Сами мы из Донбасса. Из города Стаханова. И мы не девчонки

Думаете, у нас есть шанс? Будем только рады. «Трёхколёсный велосипедик» сами считаем не лучшим своим крео. В присоединённых файлах смотрите новые рассказы.

Спасибо.

С уважением, Александр Гной и Влaдимир А?

From: @chtung (!) специальныйящик. com

To: ale [x] gnoi@чтототам. ru

Привет, Саша и Вова!

Это Ади again

Приятно познакомиться и всё такое.

Есть ли у вас шанс? Парни, да вы просто везунчики! Во-первых, весь @chtung (!) РОССИЯ перечитывает ваши последние тексты уже по шестому, если не ошибаюсь, разу. Во-вторых, на днях я показал «Трёхколёсный велосипедик» человеку, называющему себя ЯR. Слышали, надеюсь, о таком? Он сказал, что если переработать это произведение в сценарий и дополнить, его реально можно экранизировать. По слухам, недавно один персонаж решил заняться кинобизнесом и занял под это дело у «Норильского Никеля» пятьдесят миллионов нерусских денег. Сейчас этот персонаж ищет удачные сценарии. Вы понимаете, о чём я? Да, парни?

Сможете переработать? А дополнить?

В любом случае, ЯR считает, что можно говорить о передаче авторских прав. Будете в Москве, обязательно звоните…

Мирослав Мотузный пробежал весь текст глазами, выбросил пару запятых, вписал номер своего мобильника и усмехнулся.

«С уважением, Ади Кейль», – подписался он.

– Припрутся меньше чем через неделю, – сказал Мир вслух. И добавил:

– Писатели х*евы.

Клик мышкой.

«Письмо отправлено».

Мир выдвинул верхний ящик стола, взял сигарету из мятой пачки, чиркнул спичкой и прикурил. Дождался, пока спичка не догорела до середины. Бросил в пепельницу. Он видел в изогнутом хромированном боку её своё уродливое, раздутое изображение. Он знал, что в реале выглядит не лучше.

Он бухал уже неделю.

Начиная каждый день, примерно с обеда.

Но до обеда ещё час.

Мир стряхнул пепел на спичечный труп.

– Писатели х*евы, – повторил он и протянул руку к мышке.

Он влез на сайт «гугловского» спутника, нашёл Евразию, навёл на Восточную Европу. Нашёл Львов. Сместился к Киеву. Восточнее. Стоп.

Донецк. Так. Луганск. Алчевск. Тааак.

Вот он.

Стаханов.

Бывшая Кадиевка.

Полузаросшая бурьяном кузница шахтёрских рекордов. Половина жителей в Москве. Грузчиками. Продавцами. Строителями. Проститутками.

Мирослав дал максимальное увеличение.

Увидел ж/д станцию «Алмазное». Два движения колёсиком мыши.

Мирослав видел застывший на центральной улице автобус.

Изображения на сайте обновлялись раз в сутки. Фото этого автобуса было сделано вчера. Мирослав видел крыши нескольких зданий. Видел прямоугольник автобусной остановки.

– Остановка «Дворец культуры имени Ленина», – сказал он вслух.

Никто в @chtung (!) РОССИЯ не знал, что Мирослав Мотузный был родом из Стаханова. Никто, кроме Ади. Но и Мотузный знал об Ади то, о чём не только в @chtung (!), во всей стране никто не догадывался. Об одном из самых влиятельных людей масс-медиа Мирослав Мотузный знал почти всё. Мирослав Мотузный недобро усмехнулся.

– Писатели, – сказал он. – Х*евы.

Налаженный так, словно находится на пожизненной гарантии, механизм @chtung (!) РОССИЯ продолжает работать, готовя очередной, седьмой по счёту, номер.

В @chtung (!) Июль будет большое интервью с Боч, первой женщиной – режиссером гей-порно, рецензии на последние альбомы «Пи$$тонов» и ВИЛЫ project, новую книгу Киндер СС и новым фильмом от NoiseDirector. В номере: фотосессия из Африки с процедуры групповой дефлорации десятилетней девочки партизанами; бухая в жопу ведущая телевизионных новостей, сфотаная на мобилу; плюс зарубежный контент от @chtung (!) ВЕНГРИЯ, @chtung (!) ЯПОНИЯ и @chtung (!) ИСПАНИЯ.

Главный разворот – два из десяти лучших крео ЭСМ [Ф] за прошедший месяц. Возможно, максимально честный подсчёт голосов за последние 100 лет существования человеческой цивилизации.

Номер в работе.

Шуршат пять десятков клавиатур. Сигаретный дым, запахи сандала, фаст фуда и горячего пластика всасываются мощными кондиционерами. Снаружи – +45о в тени.

Не лето, а пиcец какой-то.

Так думает Раста.

Она вставляет в большой редакционный принтер пачку белоснежной финской бумаги. Она вдыхает этот запах, запах тонко выделанной офисной целлюлозы. Она нажимает «печатать».

Ещё 250 текстов, участвующих в проекте Экс Спермо Ментальный [Ф] ашизм.

Десять минут назад в туалете она дунула две плюхи марокканского дубаса.

Говорят, Ади прислал письмо с приказом распечатывать все крео, пришедшие на конкурс.

Распечатывают. В среднем по 300 текстов в день.

Растут на сдвинутых вокруг принтера четырёх столах башни из бумаги. Раста вдыхает её запах. Ей нравится. Этот и ещё один – аромат дорогой современной глянцевой полиграфии. В рюкзаке Расты лежит толстая тетрадь с прикреплённой к обложке шариковой ручкой. Внутри множество страниц. Большая часть из них исписана рукой Расты. Остальные страницы пусты или вырваны. Где-то в середине красный каллиграфически округлый текст с наклоном вправо:

Я испытываю невыносимую (почти) ПЕЧАЛЬ,