Читать книгу "Затянутый узел. Этап второй. Принцип домино - Михаил Март"

— Те, кто хозяйничает здесь, пользуются более страшным и мощным оружием, чем огнестрельное, — парировал Моцумото. — Нас сюда прислали, чтобы мы уничтожили рассадник заразы. Если этого не сделаем мы, никто не сделает. Генерал Белограй отвесил нам свой последний поклон и уплыл очень далеко. Туда, где нет советской власти и его никто не будет преследовать. Он свой выбор сделал. Но Белограй не предавал Родину и она ему не безразлична, он нам доверил очень важное задание. Кроме нас о лаборатории никто не знает. Если мы погибнем, то…

— Я вас понял, — перебил японца Берг. — Нам надо оставить послание, где будет рассказана правда о лаборатории и указаны ее координаты. Не сумеем довести дело до конца мы, придут другие.

— Придут, если поверят. История о лаборатории звучит как бред сумасшедшего. В центре Сибири, в тайге, японские милитаристы разрабатывают бактериологическое оружие, способное погубить мир! — рассмеялся Зарайский.

— Напрасно смеетесь, Яков Алексеич, — сухо произнес Ледогоров. — И Москва, и США ведут разработки бактериологического, химического, биологического оружия, ученые из числа военнопленных работают под патронажем спецслужб. Если здесь работал Сугата Зиякава… — Ледогоров помолчал и продолжил: — Он крупнейший в мире специалист по отравляющим веществам и бесследно исчез в середине 30-х. Многие о нем забыли, а зря. За прошедшие годы он мог далеко продвинуться в своих исследованиях. Еще двадцать лет назад он выступал на конгрессах, утверждая, что за растительными бактериями будущее. Вот почему ему приглянулась Сибирь. Тут можно найти что угодно. И если этот человек захочет отравить мир, он это сделает. Китай под носом, стоит занести туда заразу, она в считанные часы разлетится по всей земле. Остановить процесс очень трудно в стране с такой плотностью населения. Но мало найти орудие убийства, нужно найти противоядие. Все как-то помрачнели. Повисла долгая пауза.

— Ладно. Пора приниматься за дело, — приказным тоном заявил Масоха. — К сельсовету пойдут трое. Я, Ледогоров и Егор. Остальные остаются здесь.

Шел второй час ночи, но окна сельсовета все еще светились слабым желтым огоньком. Вытянутое строение, похожее на барак, было разделено перегородками на кабинеты. Передвигаясь от окна к окну, разведчики видели везде одну и ту же картину: тлел огарок свечи, люди спали. В одной из комнат лежали вещмешки, на столе стояли вскрытые консервные банки и алюминиевые фляги. Масоха напряг зрение. Мешок с номером 321 стоял у стены, похоже, его не трогали. В комнате на полу, расстелив бушлаты, спали двое. Кто именно, старлей разглядеть не мог, люди свернулись калачиком, прикрыв руками головы.

— Так, обстановка благоприятная, — прошептал Масоха, опускаясь на корточки под окном. — Мешок в третьей комнате от двери.

— Я могу его достать, — предложил Ледогоров.

— Ну кому же, как ни тебе, Шурик, ты же профессиональный разведчик. Мы на стреме постоим. — Кондрат похлопал его по плечу.

На входной двери не было никаких запоров. Ледогоров замер, стараясь привыкнуть к глухой тьме коридора. Он открывал и закрывал глаза, пока не заметил слабые полосочки на полу — свет пробивался сквозь дверные щели из комнатушек, расположенных по обеим сторонам коридора. Когда он подобрался к третьей двери, ему показалось, будто в коридоре кто-то есть. Ледогоров затаился. Чутье его не подводило, опыт не обманывал. Чего ждут? Надо поднимать тревогу и ловить вора, но нет — тишина, перепонки могут лопнуть от напряжения. Он нащупал дверную ручку и потянул на себя. Дверь приоткрылась, слабый свет резанул по глазам. Ледогоров снова застыл. Тихо. Он приоткрыл дверь шире. Двое спящих на полу оставались в прежних позах. Взяв нужный мешок, Ледогоров прикрыл за собой дверь. Тут-то все и произошло. В одно мгновение. К его горлу было приставлено острое лезвие ножа. Сработал профессионал, а не зек, тут двух мнений быть не могло. Теплое дыхание коснулось левого уха.

— Проголодался, подполковник Ледогоров?

— Кто ты?

— Бывший майор НКВД, четвертый отдел СМЕРШа. Когда-то из одной миски щи хлебали.

— Уже догадался. Секунды хватило, чтобы узнать и вспомнить.

— Сколько вас?

— Еще двое у крыльца.

— Тогда выйдем на сторону озера. Майор открыл какую-то дверь:

— Заходи, здесь никого нет. Вылезем в окно.

Открыли окно и спрыгнули на землю. Где-то рядом плескалась вода, но темень была такая, что даже контур лодок не просматривался.

Майор включил фонарь и осветил свое лицо.

— Узнаешь?

— Конечно. Паша Клубнев.

— Впервые за восемь лет слышу свою фамилию. Сейчас я Казимиш Качмарэк, польский офицер-антисоветчик. Русские называют Казимиром. По-другому не получилось. Враг на Лубянке занимает высокий пост, если бы я вернулся, меня уничтожили бы на подходе. Из моей группы никто не выжил.

— А ты ушел с концами, в зону?

— Лучший способ стереться с лица земли. А что ты тут делаешь?

— Я из той же категории. Вас сбросили не в том месте, Паша. Здесь опасно, в двух шагах отряд японцев, у них своя лаборатория под землей. Мы видели, как лазутчик подбросил отраву в этот мешок, и решили его «конфисковать» от греха подальше. Мой отряд прибыл сюда для того, чтобы найти и уничтожить лабораторию. Но пока мы не можем высовывать носа. Твоих людей убьют, если они здесь задержатся.

— Утром экспедиция уйдет в тайгу. Далеко уйдет. Но я с ними не пойду, Саша. «Железка» рядом, пора возвращаться в Москву и искать предателя. Самолеты с золотом меня не интересуют, и я умею пользоваться чужими документами. Мне с экспедицией не по пути. У каждого свой долг.

— До Черной балки восемьдесят километров, в одиночку не пройдешь. Свою территорию японцы охраняют, как границу. Рискованно.

— Десятки раз переходил линию фронта и обстреливался как немцами, так и русскими. За храбрость получил железный крест от фюрера и орден Красной звезды от Берии. Но уже посмертно.

— Когда тебя взяли, Паша?

— В июне 45-го.

— Прошло пять лет. Столько воды утекло, а ты веришь, что какой-то враг все еще сидит на Лубянке! Их сотнями расстреливали или отправляли этапами в лагеря. Ни одного старого руководителя не встретишь, кроме Абакумова.

— Вот его-то мне и нужно. В моей голове сотни имен тех, кто растворился в толпе честных людей. Я должен их найти.

— Удачи, Павел Петрович. Будь осторожен.

Бывший разведчик Александр Ледогоров, он же Акаси Ахара, вернувший собственное имя как псевдоним, обошел строение и выбрался к крыльцу.

— Ты куда пропал? — вспылил Масоха.

— Мешок со мной, а это главное. Экспедиция уходит на рассвете, так что одной заботой меньше.

— Это они тебе сами сказали?

— Что-то в этом роде. Одного из своих они не досчитаются. Но вряд ли ребята пожалеют о беглеце, им нужна сплоченная команда.