Читать книгу "Сержанту никто не звонит - Шимун Врочек"

— Страх-команда. Больше некому.

Позади чертыхнулась Сканья.

— Страх-команда? — негромко переспросил эльф. Лицо его выражало вежливое непонимание. В самом деле? — подумал Дмитр. — Или понимает, но не подает вида? Хотя что он может знать про страх-команду? Штабной. Городские почему-то думают, что в лесу легко спрятаться. Ничего подобного... Лилии партизанскую группу в два счета найдут, если уж на след напали.

— Егеря из Лиловых Лилий, — пояснил Дмитр. — Все поголовно охотники, следопыты, ну и так далее... Отборные ребята. В лесу они лучшие.

— После вас?

— Если бы это был наш лес, — вздохнул Петро. — Проклятье!

— Спокойно, — сказал Дмитр. — Они тоже здесь чужие. Это уравнивает шансы. Если это обычная страх-команда, там человек десять, не больше. А у них тяжелый стреломет. Мы сумеем оторваться. Они не выдержат темпа.

— Эльф не умеет ходить по лесу, — сказала Сканья. Это звучало как приговор. — Придется его оставить.

Дмитр посмотрел на своих людей. Ласло отвел взгляд. Сулим: «Как скажешь, командир.» Петро молчал. Сканья высказалась. Остается Энедо... Нед. «И я сам.» — подумал Дмитр.

— Вы командир, вам решать. Я подчинюсь вашему решению.

...Я так хочу домой.

Дмитр вздохнул.

— Хорошо. Эне... Нед идет с нами. Мы сумеем оторваться.

...Все казалось сном. И даже когда Сулим огромными прыжками помчался к ним, на бегу перезаряжая стреломет и крича:

— Ельвы! Язви их в корень! Ельвы!!

Энедо Риннувиэль не сразу понял, что «ельвы» это искаженное «эльфы» — а, значит, Лиловые Лилии все-таки их догнали. И будет бой...

А он всего в двух шагах от дома.

...Дмитр посмотрел на Энедо снизу вверх. Красивый, черт возьми... и настолько эльф! Даже страшно.

— Уходи, идиот! Ты почти дома, ты понимаешь?!

— Я — человек, — сказал Риннувиэль. — Люди людей не бросают.

— Еще как бросают! — закричал Дмитр. От потери крови голова стала легкой-легкой. — Еще как бросают! Ты идиот, Энедо! Ты придумал себе людей! Мы не такие, понимаешь?! Мы — не такие.

— Я такой, — спокойно сказал Энедо. Поднял стреломет Дмитра, улыбнулся. — До встречи на том свете, командир... Да, хотел спросить. Я же человек, правда?

Дмитр посмотрел ему в глаза:

— Правда.

ОДНАЖДЫ В ДАЛЕКОЙ, ДАЛЕКОЙ ГАЛАКТИКЕ

СКОРО ДЕМБЕЛЬ

Капля сорвалась с потолка и со щелчком размазалась по бетону.

— Еще раз, — сказал человек в шинели. Голос у него был сиплый и отдавался эхом в пустоте подвала. Глаза светлые. Черные волосы с проседью. — Называете свои фамилия-имя, полных лет. Город и где работали. Все понятно?.. Не слышу.

«Так точно», нестройно прогудел строй. Сейчас прикажет повторить, подумал Матвей. Наш военрук всегда приказывал. Добивался единого слитного рыка. С-сука. Придешь со смены, а он: ну, еще раз. Потом спрашивал: что, мало каши ели?

Вместо этого человек в шинели сказал:

— Начнем с тебя.

Худой паренек в серой майке и синих спецовочных штанах. От холода он сутулился и казался гораздо ниже своих метра семидесяти.

— Крашенич Гнат, — сказал паренек. — Город Визима. Бывший старший токарь на хтонической фабрике.

— Старший токарь? — человек в шинели заглянул в бумаги. Посмотрел на паренька. — У тебя же бронь?

Гнат пожал плечами. Лицо у него было детское, а руки — потемневшие, перевитые жилами. Взрослые. Ладони крупные, как лопаты.

— Я доброволец, — сказал Гнат. Лицо вдруг стало суровым. Недолго, на краткое мгновение — но этого было достаточно. Человек в шинели кивнул. Что-то записал в своих бумагах.

— Хорошо. Полных лет?

— Семнадцать.

Человек моргнул.

Проняло, понял Матвей. Даже его проняло... Строй загудел. Семнадцать было много. Да что там, много! До черта и больше.

— Разговорчики! — сказал человек. — Следующий.

— Борьянович Ингвар. Вышеград. Четырнадцать лет.

— Стасюк Гедимин. Лятницы. Четырнадцать лет.

— Кривин Матвей. Вышеград, — сказал Матвей. — Хтонический завод имени князя Гроднецкого. Логистик третьего уровня.

Понимающий гул «ооо!».

Человек в шинели смотрел на него очень внимательно. Еще бы. Специалистами такого уровня не разбрасываются. Железная бронь. Мозг дракона — вещь тонкая, здесь нужно работать на кончиках пальцев... Я и работал, подумал Матвей.

— Тоже доброволец? — спросил человек.

— Нет, — Матвею больше всего в жизни хотелось ответить «да». Но — нельзя. А если человек в шинели проверит информацию? Опять вернуться на эту каторгу? Да пошли вы со своим... имени Гроднецкого...

— Нет. Профнепригодность.

Человек в шинели сделал пометку в бумагах.

— Понятно. Следую... Нет, стоп. Отставить. Сколько лет?

«А вот теперь будет весело».

— Полных? Двадцать четыре.

— Сколько?!

«Вот это и значит: удивление». Строй загудел, как растревоженный улей. Человеку в шинели, несмотря на седину, исполнилось от силы лет двадцать.

* * *

Половина огромного класса была пуста. Другую занимали железные койки, расставленные как попало, безо всякого порядка. Матрасы и подушки без наволочек — выцветшие, рваные, со следами мокрых пятен — свалены в угол рядом с кроватями. Получилась гора до самого потолка. Матрасунгма.

На синей стене кто-то оставил надпись мелом:

Срок жизни дракона МД-113 в наступлении составляет 5 минут

Один из матрасов зашевелился, отвалился в сторону. Вот это номер, подумал Матвей. Вот это, блин, магия.

Из матрасной горы, как оленевод из яранги, вылез парнишка в трусах и серой майке. Сел на край горы.

— Привет аборигенам, — сказали в толпе.

— Наконец-то, — сказал абориген. Был он бледный и заросший. Единственный выживший на матрасном острове. — Наконец-то, ребята. Я уж думал, дуба дам. Дайте пожевать что-нибудь, а? Какой день с голодухи загинаюсь...

— Сейчас найдем, братан, — отозвался крепыш в серой кепке. Остальные одобрительно загудели. Первый шок прошел. — Пацаны, скинулись, кого жаба не давит, на пропитание местному. Эй, братан, ты какой срок мотаешь?

— Пятый, — сказал абориген, жадными глазами наблюдая, как появляется из сумок, рюкзаков, свертков, узлов различная небогатая снедь. Даже сигареты нашлись.

— Какой-какой? — крепыш не поверил.