Читать книгу "Руки вверх, генерал! - Алексей Макеев"

– Это в тебе жизненные силы протестуют, – предположил Гуров. – Организм как бы говорит смерти «нет!»…

– Ты думаешь? – озабоченно спросил Крячко. – Может, правда, организм?.. А то мне уж и самому стыдно…

Они взяли по тарелке борща, по бифштексу и уселись на свободный столик поближе к выходу. Крячко набросился на еду и с набитым ртом принялся увлеченно рассказывать.

– Ну, брат, подставил ты меня – век не прощу! Чуть со стыда не сгорел! – заявил он.

– Про стыд ты уже говорил, – заметил Гуров.

– Да не в том смысле! – отмахнулся Крячко. – Я оказался там чем-то вроде козла отпущения. Эта генеральская «шестерка», адъютантишка этот, таким хлюстом оказался! Змей подколодный!.. Я ведь едва успел, понимаешь? Подъехал как раз тогда, когда они все уезжать собирались. Покойницу уже в гроб определили… – Тут он на секунду умолк и неуверенно добавил: – Это не к столу, значит, будь сказано… Но гроб, я тебе доложу! Несгораемый сейф, а не гроб. В общем, учитывая длительность транспортировки…

– Так они, значит, ее точно в Москве хоронить не хотят? – спросил Гуров.

– Не хотят, – подтвердил Крячко. – Везут прах на родину, в городок Каменск – где-то под Свердловском. Ну, с одной стороны, как-то странновато это, конечно, но с другой – родителей тоже можно понять. Она у них единственная дочь была, да еще нелады у них там в семье имелись. Поэтому мать с отцом вроде виноватыми себя чувствуют…

– Что за нелады? – спросил Гуров.

– Ну что-то они там не поделили. Против родительской воли она пошла. Характер у нее такой был – своенравный. Всегда на своем старалась настоять. Самостоятельно в Москву уехала, зацепиться тут сумела, даже жилье получила, и все без родительской помощи – так что характер действительно имелся…

– Это кто же тебе семейные тайны поведал? – с любопытством спросил Гуров.

– Сами же родители и поведали, – сказал Крячко. – Там вообще интересно получилось. Сначала-то они мне чуть последние волосы не повыдергали – и все по милости этого адъютантика… Я ведь, говорю, подъехал уже поздно. Самые слезы пропустил. С дочерью они уже простились. Гроб уже запаяли. Уже в машину грузили – на вокзал везти. А старики собирались в машину к генералу садиться…

– В белый «Мерседес»? – уточнил Гуров.

– Нет, он сегодня на служебной был, – ответил Крячко. – На черной «Волге». Траур все-таки… Одним словом, вижу я, что приехал зря и не только ничего здесь не разнюхаю, но толком и разглядеть-то никого не успею. Тогда я улучил момент и безо всяких околичностей подвалил к родителям. В сторонку их отозвал…

– И они тебя послушались? – удивился Гуров.

– Они, знаешь, в таком горе были, что вообще вокруг ничего, по-моему, не видели, – сказал Крячко. – Я вот говорю, старики – а какие они особенно старики? Чуть за пятьдесят обоим. Но посмотришь со стороны – лет семьдесят, не меньше… Отец, тот еще покрепче, а мать совсем никакая… Но я, собственно, хотел только узнать, от кого они получили сообщение о смерти дочери и какие отношения у той были с мужем.

– Узнал?

– Погоди, я по порядку. Пока я пытался им втолковать, кто я такой, подвалил этот хлыщ Томилин и как бы невзначай отхарактеризовал меня – как к позорному столбу пригвоздил! Это, говорит, Софья Петровна и Николай Дементьевич, тот самый мент поганый, по вине которого вашу дочь маньяк зарезал! И еще в том смысле, что на моей совести не одна ее жизнь, а много девичьих жизней, потому что я абсолютно профнепригоден…

– Неужели так прямо и сказал? – поразился Гуров.

– Ну, может, и не так прямо, – сказал Крячко. – Поаккуратнее, конечно, сказал, с намеками. Но смысл был именно этот. Знаешь, как они на меня набросились? Чуть глаза мне не выцарапали!

– Да вроде на тебе ни одной царапины! – заметил Гуров, внимательно рассмотрев простодушную физиономию друга.

– Повезло! – мрачно сообщил Крячко. – И потом, все-таки у меня реакция – успел уклониться. Между прочим, этот засранец Томилин тоже сделал вид, что бросился на мою защиту. Начал стариков оттаскивать, просил успокоиться… Ну, я ему под шумок на ногу хорошо наступил – долго теперь хромать будет! Знаешь этот симпатичный приемчик – каблуком на подъем?

– Ты же ему ногу мог сломать, – укоризненно сказал Гуров. – С твоим весом…

– В следующий раз подумает, прежде чем мента задевать! – мстительно заметил Крячко.

– М-да… – скептически протянул Гуров. – Заставь, говорят, дурака богу молиться… Генерала-то хоть не покалечил?

– Генерал как сел в свою тачку, так и сидел там, как сыч, – сказал Крячко. – А пословицы свои можешь при себе оставить, Лева! Ты там не был и обстоятельств знать не можешь. Я все правильно делал…

– Странно, как ты после этого побоища сумел еще наладить со стариками диалог! – сказал Гуров.

– Ничего странного, – с обидой возразил Крячко. – А то ты меня не знаешь! Когда этот адъютантик похромал прочь, а родители выдохлись, тут я и нашел с ними общий язык. Они же, в общем и целом, люди разумные – просто немного не в себе были. Короче, рассказали они мне, что дочь замуж без их согласия вышла, да и после замужества отношения между ними сохранялись довольно прохладные… Тут еще свою роль, видимо, то сыграло, что столичный генерал знать не хотел никаких бедных родственников. Представляешь, они ведь даже на свадьбе не были! И потом – ни они к ней, ни она к ним. Так, переписывались иногда… В общем, себя они во всем винят. Считают, что проявили непомерную гордыню и бог наказал их.

– Ну, хорошо, а на свои вопросы ты получил ответ? – спросил Гуров.

– А! Да, они мне все рассказали. Оказывается, Репин был с проверкой в воинской части где-то неподалеку от этого самого Каменска. Естественно, тещу с тестем навещать и не собирался. Даже в известность не поставил, что находится рядом. Но зато, когда ему из Москвы позвонили, что жена погибла, он тут же с Преображенскими связался и предложил вместе отправиться в столицу. Они вместе на военном самолете сюда летели.

– А кто первый заговорил о том, что прах должен быть захоронен на родной земле, не знаешь? – спросил Гуров.

Крячко развел руками.

– Такой деликатный вопрос, – сказал он. – Я не стал углубляться. Да и как узнаешь? Они в таком смятении были. Думаю, только намекни им об этом, они с радостью за эту мысль ухватились бы, да еще своей посчитали бы…

– Это верно. Но вот что интересно, – задумчиво пробормотал Гуров. – Сдается мне, специальный гроб для транспортировки был заказан Томилиным еще до разговора Репина с родителями жены. То есть он все заранее решил и продумал. Тебе это странным не кажется?

Крячко пожал плечами.

– Черт его знает! – искренне сказал он. – Ну, вообще-то этот Репин, похоже, тертый калач. С холодной головой мужик. Привык, наверное, все заранее рассчитывать. Вот и тут – предвидел, что отец с матерью захотят, чтобы дочь поближе к ним покоилась…