Читать книгу "Кто-то другой - Тонино Бенаквиста"

Его симпатия к Родье росла с каждой минутой. Он разговаривал слегка манерно, что придавало ему вид волка в овечьей шкуре. Тьери не мог взять в толк, как Родье умудряется сохранять спокойствие перед возбужденными клиентами. Как можно постоянно вникать в чужие проблемы, не скатываясь в депрессию или цинизм, и при этом сохранять благодушное настроение? Пока Родье разговаривал по телефону, Блен прохаживался по комнате, смотрел в окно — во дворике играли голосистые дети. Ему пришло в голову, что стоило бы позвонить, прослушать автоответчик в мастерской, но у него еще много времени. Бессонница практически забыта, и что-то подсказывало ему, что сегодня вечером она ему не грозит, настолько он будет измотан.

— Изменения в программе, — объявил Родье, кладя трубку. — У нас появилось небольшое дельце. Поедем на машине.

И, не добавив ни слова, схватил куртку, поигрывая ключом от входной двери. Если энтузиазма у него и поубавилось, то рефлексы пока не притупились. Спускаясь за ним по лестнице, Блен пытался представить себе, как начинал Родье.

— Эта женщина звонила мне в воскресенье. Она живет в Рамбуйе с мужем, коммивояжером, он уже полгода как на пенсии. Ее беспокоит, что он делает каждую неделю по полдня в Париже. Он только что вышел из дому, направляясь в пенсионный фонд, и вернется только вечером.

— Что мы делаем?

— Едем туда и ждем, это в двух шагах отсюда.

Меньше чем через десять минут они были на месте — улица Берн в седьмом округе. Родье притормозил перед зданием в поисках места для парковки.

— У нас куча времени. Эти пенсионеры обычно берегут свои старые развалюхи и никогда не паркуются вторым рядом.

— А если он не приедет?

— Тогда сомнения его жены подтвердятся. И надо будет договориться, чтобы начать слежку от их дома.

Родье припарковался метрах в десяти от входа в пенсионный фонд, снова началась игра в терпение, но на этот раз на солнце, в самый разгар обеденного перерыва. И хотя их присутствие здесь казалось Блену менее подозрительным, чем утром, он не мог не думать, на кого похожи двое мужчин, сидящих в припаркованной машине. Только один ответ приходил ему в голову: на детективов за работой.

— Если я буду примерным, внимательным учеником, как вы думаете, сколько времени мне понадобится, чтобы я смог работать самостоятельно?

— Ну, как сказать… Все зависит от вашей впечатлительности и способности противостоять стрессу.

— Понятия не имею…

— Ну, скажем, за год вы получите от шестидесяти до семидесяти процентов знаний о том, что надо знать в этой профессии. Чтобы достичь девяноста, потребуется гораздо больше времени. Мне, например, понадобилось пять лет.

Никогда еще Блен не задавал такого расплывчатого вопроса и не получал такого четкого ответа. Ему трудно было представить себе, что всего через какой-то год он будет стоять на собственных ногах, однако же уверенность росла — он чувствовал себя прилежным учеником, и если он должен будет изменить свои планы, единственное, что не ослабеет, так это сумасшедшее желание учиться.

— В каком-то смысле вам повезло, что вы наткнулись на меня. Самые опытные из моих коллег очень любят напустить таинственности и не любят ни с кем возиться. Если вы готовы играть в эту игру, я ничего от вас не скрою и вы научитесь быстрее, чем кто-либо другой. Речь идет не о таланте или шестом чувстве (в конце концов, ни один из нас не родился с даром узнавать секреты незнакомых людей), тут, как в любом другом деле, достаточно быть внимательным и заинтересованным. Я не спрашиваю, есть ли у вас личный интерес, меня это не касается.

Изящно дал понять, что и сам не собирается отвечать на подобные вопросы.

— Может, по сандвичу? — предложил Родье.

— Вы не можете так поступить со мной дважды за день. Я сам пойду все куплю.

— Мне что-нибудь с ветчиной и пиво.

Тьери воспользовался моментом, чтобы позвонить Надин, если вдруг она его искала, как оно и было. Он отговорился тем, что мотался по поставщикам, и просил не ждать его к ужину. Перед тем как повесить трубку, он не мог не сказать ей: «Люблю», хотя простого «Целую» было бы достаточно. Перспектива бросить ее — точнее, заставить ее бросить его — делала его сентиментальным.

— Дожили! Нигде больше не делают нормальных сандвичей, и это в городе с несколькими миллионами жителей! Вам не кажется, что хлеб с тефлоновой сковородки, завернутый в целлофан, с размокшей ветчиной — это гадость. Знаете, Тьери, все эти мелочи побуждают меня уехать жить в деревню. Я слишком стар для слежки, я слишком стар, чтобы жрать неизвестно что, и что еще хуже, я слишком стар, чтобы возмущаться тем, что раньше было лучше.

Тьери жевал со скептическим видом:

— Только не пытайтесь меня убедить, что эта работа вам так обрыдла, что вы больше ничего не чувствуете, даже легкой дрожи возбуждения время от времени?

Родье ответил не сразу. Он хотел помочь стажеру найти собственные ориентиры, не выдавая сразу всех своих секретов.

— Дрожь, возбуждение, восторг — об этих эмоциях лучше забыть. Всегда приятно получить подтверждение того, что ты не ошибся, что интуиция быстрее привела тебя к результату. Но за три минуты удовлетворения сколько неприятностей, сколько приходится париться в машине!

Эта скука, которую Родье так любил демонстрировать, казалась Блену невероятной. Если эрозия распространяется на любой вид человеческой деятельности, то сколько расследований надо провести, чтобы это приелось?

Неожиданно внимание Тьери привлекла машина с номерными знаками Рамбуйе.

— А не на «датсуне» ли ездит наш пенсионер?

— Очко в вашу пользу.

Словно для того, чтобы опровергнуть построения Родье, мужчина припарковался прямо на выезде, ровно напротив входа в пенсионный фонд, и хлопнул дверцей, не закрыв машину на ключ.

— Нервишки, — заметил Родье.

— Это у него пропуск инвалида на ветровом стекле?

— Наверное, он думает, что с ним его везде пустят. Но это не помешает нам доесть сандвичи.

Может, и не помешает, но лениво болтать стало уже невозможно. Рефлекторным жестом Блен быстро закрыл окно. Брюно Лемаррек приехал именно туда, где они его поджидали, все это было не случайно. Не могло же ему прийти в голову, что двое, жующие сандвичи в машине, дожидаются, пока он выйдет из своего пенсионного фонда?

— После нашего утреннего провала я просто счастлив его видеть, — произнес Родье.

Блен чувствовал смущение просто потому, что находился в этой машине, втайне надеясь, что Брюно Лемарреку есть что скрывать.

— Чем он торговал?

— Баллонами с горячей водой.

У них еще осталось время выгрести все крошки, выкинуть обертки в помойку, пожалеть, что нет кофе, и тут Брюно Лемаррек вышел и уселся в машину.

— За приятелем-то на машине сложно ехать, а если к тому же без ведома водителя… — пробурчал Блен.