Читать книгу "Корни огня - Владимир Свержин"

Ну и, наконец, номер три: быстрое выздоровление от ран. Что-то здесь не так. Пока не знаю, что. А кроме того, абарские клинки — это шо-то неправдоподобно превосходное. Чтобы ковать такие, нужен металлургический центр с большими запасами высокоуглеродистого железа и вековыми традициями, да и то не факт, шо получится.

— Поэтому, господин инструктор, я бы хотел просить, если это, конечно, не идет вразрез с нашими планами, разрешить мне более обстоятельный контакт с пастухом. В конце концов, почему бы менестрелю не порасспросить о столь диковинных событиях? Надеюсь, мне удастся выудить из него дополнительную информацию.

— Хорошо, — после короткой задумчивости согласился Лис. — Разрешаю. Так вот, Валет: на сахар к чаю ты сегодня тоже заработал!

ГЛАВА 8

«Земле от нас не отвертеться!»

Из протоколов инквизиции по делу Галилео Галилея

Отряд телохранителей под предводительством Фрейднура, расталкивая зевак, двигался к резиденции кесаря по единственной мощеной улице Парижа. Озабоченный недавним разговором, майордом задумчиво глядел в спину могучего северянина. Этот безоговорочно преданный, но не в меру сообразительный воин последнее время перестал ему нравиться. Что предводитель комисов готов был сложить голову за своего господина, не вызывало сомнений, но он смел рассуждать и, что раздражало Пипина больше всего, — он приятельствовал с мерзкими нурсийцами! При одной мысли о них Пипин стиснул зубы, точно намереваясь перемолоть в муку несказанные слова. А еще этот герцог спас нынче утром Брунгильду!

«Что, право, за ерунда?! С чего его вообще потянуло прогуливаться с моей сестрой, имея такую красотку-невесту? Но молодец, отличился! Мне теперь ему только что не в ноги кланяться. Как же, удружил, родную сестрицу спас!»

Мысль о Брунгильде, как обычно, вызвала у майордома досаду. Конечно, он радовался, что рядом нет гарпии, один вид которой заставлял его сердце холодеть от ужаса. Но было бы спокойнее, когда бы дражайшая сестрица и далее оставалась лежать в каменном саркофаге.

«Как бы то ни было, случившегося не воротишь. Этот сэр Жант ее спас, и не просто спас — закрыл собой! А может, — Пипин на мгновение остановился, пораженный внезапно мелькнувшей мыслью, — воспользоваться возникшей комбинацией? Что бы ни привлекло нурсийского престолонаследника к этой заурядной девице… но что-то же привлекло? В таком случае, не выдать ли ее замуж за этого самого Жанта?..

Конечно, трудно вообразить, будто у такой красавицы, как Ойген, Брунгильда, которая постарше, попроще, да и неизмеримо глупее, уведет жениха. Посмешище было бы знатное. После такого девице хоть в омут головой. Да и ход получится беспроигрышный: я смогу вовремя оказаться рядом с оскорбленной особой и тихо, незаметно для нее самой, превратить ее в мстительную фурию. Если удастся убедить эту особу в своей любви и преданности, нурсийская свора еще узнает, на что способна обезумевшая от ревности женщина! Да еще и с невидимыми драконами за спиной. А между такими жерновами и Дагоберта, огненное семя, можно стереть в порошок».

Он вновь поглядел в спину Фрейнура, сына Зигмунда. Кажется, и для него роль нашлась.

«Раз уж я — заботливый брат, не подобает мне оставлять любимую сестренку, когда на нее покушаются неведомые злодеи, без защиты и присмотра. А этот храбр и простодушен. Он станет моими глазами и ушами. А заодно, если понадобится, — непоколебимой защитой для дорогой сестрицы!»

— Привет участникам забега! — донеслось с крепостной стены двора резиденции.

Пипин досадливо дернулся, узнав голос самого невыносимого из нурсийцев.

— Не к старине ли Гвидону, часом, забегали? — свесив ноги меж зубцов парапета, участливо поинтересовался Лис и, не дождавшись ответа, продолжил:

— Ну, оно и по-христиански. А то он такой бледно-зеленый отсюда выскочил, я уж, было, решил, какое-то расстройство с ним приключилось. То ли душевное, то ли желудочное.

Пипин недовольно поджал губы, решив гордо отмолчаться. Но не тут-то было: Рейнар исчез из виду и уже через мгновение встречал кавалькаду в воротах.

— Что вам нужно? — с почти открытой неприязнью осведомился Пипин.

— Мне? Сапоги со страшным скрипом, жар-птицу и упряжку скаковых единорогов. Дружище Пип, мы ж договорились в скупку краденого, ну, в смысле, к ювелиру сходить! Ты обещал, а потом свалил в туман с такой скоростью, будто кардиналу срочно нужно было делать искусственное дыхание рот в рот. Как там, кстати, больной, поправляется?

— С божьей помощью, — буркнул майордом.

— А на сколько фунтов?

— Я непременно представлю вам придворного ювелира, — поспешно натянув на физиономию довольно кривую улыбку, пообещал вельможа. — Но сейчас прошу извинить, меня ожидают государственные дела.

— А, ну, раз государственные… — лицо Лиса приняло насмешливо-почтительное выражение. — Куда уж нам-то? — Он достал из сумы загадочный амулет и вновь покачал им перед носом Пипина. — А это так, бирюльки. Правда, за них уже четверо бедолаг к праотцам отправились, но это ерунда, мы еще подождем. Интересно, кто будет следующий?

Взгляд Пипина невольно сосредоточился на желтом, прозрачном, словно затягивающем в глубину камне. Точно такой же украшал шею Брунгильды. Он видел его еще там, у пещеры в лесу и… Майордом прищурился, вспоминая, — на шее у гарпии был похожий амулет. Только побольше. Если именно за ним идет охота, значит, все это не просто красивые побрякушки. А если они что-то значат, необходимо знать, что.

— Хорошо, — почти искренне улыбнулся Пипин. — Мы сейчас же отправимся к мастеру Элигию. Всего пару мгновений — я лишь осведомлюсь о здоровье сестры.

Ушиб Брунгильда при падении с коня получила довольно болезненный. И если в первый миг общее возбуждение и радость избавления от смертельной опасности затмили все остальные ощущения, теперь, когда все осталось позади, боль нахлынула, не давая встать. Сестру майордома слуги перенесли в его резиденцию, и тот велел призвать к ней лекаря, втайне досадуя, что не священника. Но вскоре знатная дама заявила слугам, что ей много легче, и велела сопровождать ее во дворец кесаря.

Когда майордом распахнул приоткрытую дверь ее комнаты, она лежала, пристально разглядывая потолочные балки, украшенные незатейливой резьбой.

«Впрочем, — разглядывая не лишенное приятности, однако в сравнении с лучезарной красотой Ойген довольно блеклое лицо сестры, подумал майордом, — если эта дура сможет окрутить нурсийца, глядишь, и от нее будет хоть какой-то прок. Хорошо, что не сломала себе шею».

Пипина нельзя было назвать любящим братом. Если прежнюю сестру-гарпию он боялся и ненавидел, то доставшаяся взамен раздражала его, как ему казалось, непроходимой глупостью.

«Если не выйдет с Жантом, — безучастно слушая тихие стоны пострадавшей, размышлял вельможа, — придется отослать ее в какой-нибудь монастырь. А то ведь, неровен час, выскочит замуж, наплодит мне родни. Жди потом, кто из племянников нож в спину всадит!»