Читать книгу "Секретный модуль - Валерий Рощин"

– Подобными пистолетами вооружены все ваши пловцы-охранники?

– Да, их выдают тем, кто идет вниз – в лабораторию.

– Понятно, – кивает мой босс. И язвительно добавляет: – А точнее – совершенно непонятно: что произошло, кто стрелял, почему?…

– Простите, Сергей Сергеевич, но в моей группе нет следователей и криминалистов, а врачи никогда не служили в службе судебной экспертизы.

– Ладно, – хмурится тот. – Давайте перейдем к подробностям происшествия.

Иноземцев представляет сидящую рядом женщину:

– Вера Александровна Реброва. Ученый-химик, сотрудник специального модуля. Прошу вас, Вера Александровна…

Посмотрев в блокнот, та приступает к ликбезу:

– Прежде чем назвать вероятную причину трагедии, я должна сказать пару слов о своей работе, иначе вам многое будет непонятно.

– Слушаем вас.

– В специальном модуле подводной лаборатории учеными-химиками производятся научные опыты с элементами психофизического оружия. Данное оружие – это совокупность всех возможностей, методов и средств насильственного влияния на человека с целью модификации его сознания в нужном направлении. ПФО воздействует как на психологию, так и на физиологию любого человека. Его разработки производятся научно-техническими центрами наиболее передовых развитых стран и активно используются для манипуляции социальными процессами…

– Вера Александровна, я знаю несколько больше, чем вам представляется, – мягко напоминает генерал-лейтенант ФСБ. – И о секретном модуле лаборатории «Ангар-004», и о ваших коллегах, изобретающих на глубине новейшие составляющие современного психофизического оружия – фармакологические средства химико-биологического характера. Вернее, изобретавших до недавнего времени. Верно?

Женщина растерянно кивает.

– А коли так – говорите все как есть. Ситуация близка к критической, и никаких недомолвок быть не должно. Кстати, позже я сам могу прочесть вам лекцию о подписанном в 90-м году соглашении между КГБ и ЦРУ о совместном контроле над работами по психотронике.

– Вы?

– Именно. Потому что лично разрабатывал это соглашение. Переходите к делу и постарайтесь обойтись без обтекаемых фраз…

* * *

Сергей Сергеевич не испытывает эмоций. Он сидит, подперев ладонью щеку, словно заскучавший зритель, и спокойно слушает некое подобие пресс-конференции, суть которой сводится к ответам Веры Александровны на многочисленные вопросы.

– Я торопилась, но не успела закончить эксперимент, и две недели назад меня сменила Маргарита Панина, ведущий инженер-химик секретного отдела лаборатории «Ангар-004». Ей удалось довести нашу совместную работу до логического завершения. Передав смену новому научному сотруднику – Марии Скобцевой, она должна была поднять на платформу образцы полученного вещества, а также его конечную молекулярную формулу с описанием технологического процесса получения.

– Кажется, вы окрестили это вещество «Тайфуном»?

– Да.

– Газ был готов к боевому применению?

– Он был готов к испытанию.

– Каковы особенности применения вашего изобретения?

– Фармакологические и химические средства, подобные «Тайфуну», как правило, используются в комплексе с другими составляющими психофизического оружия. Например, совместно с аудио– или видеоканалами, с низкоэнергетическими СВЧ– или КВЧ-излучениями.

– Комбинированный метод более эффективен?

– Разумеется, – пожимает плечами Реброва, словно удивляясь некомпетентности собеседников. – Газ служит сильнейшим катализатором, подготавливающим мозг для дальнейшего воздействия. Причем газа нужно совсем немного.

– Что означает «немного»?

– Достаточно обработать «Тайфуном» лацканы пиджака или ворот рубашки, которую намеревается надеть объект воздействия.

– А если стоит задача подчинить не одного человека, а, скажем… всех нас?

– Для этого хватило бы одного ватного тампона, смоченного сжиженным «Тайфуном». Этим тампоном обрабатывается поверхность мебели в кают-компании и…

– Что «и»?

– И наше сознание подготовлено к вторжению. Далее просто подаются команды, закодированные в одну из перечисленных мною форм.

Поднявшись, Сергей Сергеевич подходит к открытому иллюминатору и прикуривает сигарету. Все замолкают, догадываясь, что у него созрел вопрос.

– Скажите, – выпускает он на волю тонкую струйку табачного дыма, – а что происходит в случае некомбинированного использования вашего сложного химического вещества? Ну… то бишь… если человек вдохнул газ, а дальнейшего воздействия не последовало.

– Воздействие «Тайфуном» в небольших дозах не должно оказывать видимых эффектов – это одно из условий заказчиков из Москвы. Вдохнув немного газа, человек продолжает заниматься обыденными делами, не подозревая о готовности сенсорных каналов его головного мозга к программированию извне.

– А каковы последствия воздействия большого количества газа?

Подумав, женщина неуверенно сообщает:

– Это покажут будущие испытания. Однако в истории создания «Тайфуна» имеется один необычный прецедент.

– Интересно, – затушив окурок, поворачивается Горчаков. – Я весь внимание…

Вера Александровна нехотя и вскользь упоминает о чрезвычайном происшествии, случившемся в начале 90-х в полузабытой секретной лаборатории под Моршанском.

Генерал внимает каждому слову, делает вид, будто слышит о происшествии впервые.

– Значит, один из наиболее вероятных вариантов – агрессия? – спрашивает он, когда женщина умолкает.

– Я не исключала бы подобный вариант.

– Вот это явление мы и возьмем за отправную точку при планировании завтрашнего дня, – возвращается на место Сергей Сергеевич. – Или вы предполагаете, – пристально глядит он на женщину, – что сотрудниками лаборатории и пловцами-охранниками кто-то управляет извне?

– Нет, – качает она головой, – я так не думаю.

– Почему?

– Это практически невозможно. Где, по-вашему, находится источник, и кто им управляет?

– Вы забываете об американской лаборатории с интернациональным составом ученых на борту.

Скривив губы, Реброва пожимает плечами:

– Во-первых, для подобного воздействия они должны знать частоту волнового излучения с точностью до долей миллиметра. Во-вторых, дистанция в пять километров для атаки великовата. И, в-третьих…

– Что «в-третьих»?

– Испытания «Тайфуна» не проводились даже в воздушной среде, а вы говорите о водной. Сомнительно. Очень сомнительно.

Горчаков решительно придвигает к себе план-схему подводной лаборатории, стопку вспомогательной документации, предоставленной научным руководителем, и ворчливо заявляет: