Читать книгу "Один неверный шаг - Татьяна Полякова"

В купе заглянула проводница.

– Не спите? Через полчаса прибываем.

Часы показывали двадцать минут первого, но на привокзальной площади вовсю шумела жизнь. Я пересекла площадь и направилась в переулок, намереваясь кратчайшим путем попасть в центр. Там куда проще поймать такси. Но, поразмышляв, все же решила этого не делать, предпочтя идти пешком. Путь мой лежал на ничем не примечательную улицу, где находился бар «Бабочка». Он располагался на первом этаже старого трехэтажного здания. Скромная вывеска, две лампочки в подсветке перегорели. Окна темные, бар уже закрыт, в прежние времена он мог работать до самого утра. Обычно Виссарион закрывал его, когда уходил последний посетитель. Бар облюбовали проститутки, греясь здесь по ночам, если работы не было.

Издали заметив вывеску, я вздохнула с облегчением. Конечно, я надеялась, что у Виссариона все в порядке и бар по-прежнему существует, но знать наверняка не могла.

Свернула в ближайшую подворотню и, протиснувшись в узкое пространство между вросшим в землю неказистым сооружением неизвестного назначения и мусорными баками, вышла к черному ходу бара. В узком окошке над железной дверью горел свет. В груди вдруг разлилось тепло, я чувствовала себя усталым путником, который наконец-то оказался возле родного дома, а свет в окне вроде маяка, немое свидетельство того, что здесь тебя ждут.

Подойдя ближе, я постучала в железную дверь, звонок, как и в прежние времена, отсутствовал.

– Иду, – услышала голос Виссариона, дверь распахнулась, он взглянул на меня и сказал: – Заходи.

Я оказалась в узком коридоре, все тут было знакомо: трещина на стене, календарь пятилетней давности, запах кофе и сигарет. Виссарион сам не курил, но посетителям сие не возбранялось, хотя на барной стойке почетное место занимала табличка с нарисованным белой краской черепом с улыбкой от уха до уха, зажатой в зубах сигаретой и надписью: «Курить – здоровью вредить». Виссарион запер дверь и шаркающей походкой направился в подсобку. В лице ни намека на удивление, точно мы вчера расстались.

– Привет, – сказала я.

– Сейчас заварю чай, – отозвался он.

Виссарион принялся возиться с чайником, а я его разглядывала. Внешне он совсем не изменился, и это тоже порадовало. Волосы совсем седые, но и их мало осталось. Физиономия самая что ни на есть простецкая. Рубашка в клетку, меховой жилет, штаны с пузырями на коленях и тапочки на босу ногу. Виссарион редко покидал свое заведение, жил в том же доме, в квартире на первом этаже по соседству с баром. В подсобке я увидела дверь, которой раньше не было.

– Новшество? – кивнула я в том направлении.

– Ага. Теперь можно попасть в квартиру, не выходя на улицу.

– Удобно. – Чай он заварил, разлил по чашкам и одну пододвинул мне. – Дверь открываешь, не спросив, кто, – попеняла я. – Вдруг грабители? – Он махнул рукой. – Как дела? – прихлебывая чай, задала я вопрос.

– По-старому. Зимой прихворнул малость, Наташка и Кармен меня выхаживали.

Наташка работала здесь поварихой, девок она терпеть не могла, оттого предпочитала обретаться в кухне, а если выходила, непременно затевала скандал. Кармен, по моим подсчетам, было за пятьдесят, и я порой диву давалась, как она умудряется заработать себе на жизнь. Ее клиенты сильно пьющие дяди в летах, сами голову ломали, где найти деньжат на опохмелку. Она единственная из девок не вела с Натахой перманентной войны, так что их совместное бдение у постели больного не удивило.

– А ты к врачам обращаться не пробовал? – все-таки спросила я.

– Ну их… Коли время пришло – помру, коли нет – без них на ноги встану. Как видишь, брожу. Пока болел, Кармен здесь всем заправляла. Выручка увеличилась вдвое.

– Молодец.

– Девки взвыли, пришли жаловаться.

Понятие о ведении бизнеса у Виссариона своеобразное.

– Как Тони? – задал он вопрос, приглядываясь ко мне. – Он с тобой?

– Сейчас нет. – Говорить о том, что муж в заложниках, я сочла излишним. – Меня спрашивали?

– Поначалу – да, а теперь вроде успокоились.

– Здорово допекали?

– Три зуба и два ребра, – пожал он плечами.

– Прости, – вздохнула я.

– В моем возрасте зубов все равно лишишься, а ребра мне уже ломали. Свет по ночам жгу, потому что тебя поджидал.

– Знал, что вернусь?

– Карма, – пожал он плечами.

– Это что-то вроде судьбы?

– Карма – не судьба, – покачал он головой. – Карма – это все хорошее и все плохое, что переносишь из одной жизни в другую. Человек сам определяет, сколько добра и зла он совершает в каждой из своих жизней. Опять же, от того, сколько добра и зла в твоей карме, зависит, какая жизнь уготована тебе в будущем, стать низкорожденным или высшим существом.

– Мне больше нравилось, когда ты Канта читал… Огорчил ты меня, – заметила я со вздохом. – Выходит, и в будущей жизни стать приличным человеком не светит.

– Встретишь Будду – убей его, – изрек Виссарион.

Вообще-то, к его манере общаться требовалось привыкнуть, за время своего отсутствия я кое-какие навыки подрастеряла.

– Это ты о чем?

– Понимать сие надо так: если вдруг обнаружишь, что пытаешься принять кем-то установленный идеал, выбрось его из своей головы. Я тебе уже говорил и еще раз скажу: ты, Юлька, хороший человек. Возвращаться тебе не следовало, но я этому все-таки рад. Боялся, помру, с тобой не простясь.

Я засмеялась и головой покачала.

– Ты несешь несусветную хрень, мне, при хорошем раскладе, побегать доведется дня три, но я очень рада тебя видеть.

Он похлопал меня по плечу и налил еще чаю.

– У меня останешься?

– На одну ночь. Если не возражаешь. Переночую в подсобке.

– Живи сколько надо. Ничего, если спрошу?

– Валяй.

– Ты по старым делам или новые появились?

– Сразу и не ответишь. Дело вроде новое, а получается, что опять старое.

– Ага, – кивнул он. – Что ж, располагайся, а я к себе пошел.

– Интернет подключен?

– Обижаешь, не в деревне живем.

Он ушел, а я достала ноутбук, решив кое-что освежить в памяти. Часа в четыре устроилась спать на диване со скрипучими пружинами.

Ровно в семь я проснулась, точно от звонка будильника. Умылась в туалете по соседству и приготовила себе кофе. Тут и Виссарион появился.

– Может, все-таки у меня останешься? – спросил хмуро.

– Твои ребра стоит поберечь.

– Стар я уже всякой швали бояться.

– Спасибо, – кивнула я, взяла сумку и направилась к черному ходу.

– Куда теперь? – вновь спросил Виссарион.