Читать книгу "Месть обреченного - Виталий Гладкий"

Он закурил и поспешил напрямик через сквер к площади, где выстроилась очередь свободных такси.

Красная "Лада" не заставила себя долго ждать. Примерно через полчаса она вырулила из ворот и, лихо развернувшись, поехала в сторону железнодорожного вокзала.

Усаживаясь в такси, я указал направление и скомандовал:

– Туда! И пошевеливайся.

Таксист, уже немолодой мужчина лет пятидесяти, только кивнул в ответ и рванул с места сразу под девяносто километров.

– Э-э, не так резво! – предупредил его Сидор. – Не хватало еще, чтобы тебя менты заштопорили. – Как скажете, – ответил водитель. – Держись за красной "Ладой" метрах в пятидесяти. И пропусти вперед одну-две машины.

Уж не знаю, что там он говорил таксисту, пока ожидал моего знака, но тот как вцепился в руль побелевшими от напряжения руками, так и не разжимал мертвую хватку до вокзала, где остановилась "девятка". – Приехали, – сказал таксист дрожащим голосом. При всем том, он старался держаться бодро. Но в его глазах таился страх. – Держи, – протянул ему Сидор сто долларов. – Благодарствую, – оживился водитель. – И забудь, что видел. – Так это ясно. Я буду нем, как могила.

– Вот-вот. Хорошее сравнение. Мало того, сейчас ты был слеп, словно крот. И ничего не видел. Усек? Вот и ладушки. В случае чего, я тебя из-под земли вырою и опять закопаю. Бывай…

Такси будто корова языком слизала.

Вместо того чтобы направиться к длинной очереди пассажиров на стоянке, таксист умчал прямиком в сторону объездной дороги – подальше от напугавших его до смерти клиентов.

– Не заложит? – спросил я, привычно разминаясь, – будто перед схваткой на татами. – Еще чего…

Довольный Сидор хохотнул.

– Время длинных языков давно прошло, брат. Сейчас каждый старается не высовываться из своей скорлупы ни под каким видом. Чревато. Значит, берем? – сменил он тему.

– Берем…

В "девятке" сидел только водитель, белобрысый хмырь с близко посаженными глазами.

Нам повезло, что машина была припаркована в некотором отдалении от остальных, возле низенького заборчика из труб, ограждающего автостоянку. Чем меньше любопытных глаз, тем лучше.

– Че нада? – небрежно процедил сквозь зубы белобрысый, когда я остановился рядом.

Я успокаивающе улыбнулся – и ударил его прямо через опущенное стекло. – Жить будет? – поинтересовался Сидор.

Мы в этот момент перетаскивали обмякшее тело белобрысого на заднее сиденье.

– До тех пор, пока мы с ним не поговорим, – жестко ответил я, поворачивая ключ зажигания в замке.

Машина завелась сразу.

– Остальных подождем? – Естественно. Этот пацан – сявка. Нам нужен человек посолидней. Я заглушил мотор. – Садись за руль, а я поброжу рядышком, – сказал я Сидору. – Понял…

Сидор забрался на мое место.

– Ежели что, гасить наповал? – спросил он с надеждой.

– Обойдемся. Мне они нужны тепленькими. Я позабочусь, чтобы все прошло гладко. – О'кей…

Сидор сначала недовольно поморщился, а затем с удовлетворением потянулся. – Давно мечтал иметь такую тачку, – сказал он.

И безнадежно вздохнул.

– Считай, что твоя мечта сбылась… – сказал я, ухмыльнувшись.

В здании вокзала они задержались недолго.

Похоже, мои расчеты оправдались. Один за них, с брезгливой ухмылкой на плоском невыразительном лице, явно был "бригадиром", что подтверждалось его габаритами и почтением, с которым к нему обращался второй, коренастый качок с вихляющей походкой.

"Бригадир" подождал, пока его подручный отворит переднюю дверцу, и тяжело плюхнулся на сиденье. – Привет! – сказал Сидор.

Он весело осклабился и ткнул "бригадиру" под ребра ствол пистолета.

– Только не дергайся, козел, иначе кишки выпущу, – сказал Сидор все с той же веселой улыбкой.

Второй, который было взялся за ручку задней дверцы, на какое-то мгновение остолбенел, услышав монолог Сидора. А затем его рука метнулась за пазуху.

Достать пистолет он не успел.

Я неслышно подошел сзади и коротким тычковым ударом в основание шеи усыпил бандита часа на два.

Открыв багажник, я, не церемонясь, швырнул его туда и захлопнул крышку.

Уже усаживаясь на заднее сиденье позади "бригадира", я заметил округлившиеся от удивления непонимания ситуации глаза, глядевшие на меня через стекло припаркованной неподалеку "Волги".

Там сидела девушка лет семнадцати в яркой блузке и с русой косой. Я приветливо помахал ей рукой, и, получив в ответ ясную, как солнце, улыбку, сказал Сидору:

– Трогай. На объездную…

– Кто вы такие? И что вам нужно? – наконец подал голос и "бригадир". – Сиди смирно, сука… – нехорошим голосом сказал Сидор.

Я понял, что ему до зуда в руках хочется отметелить "бригадира" по полной программе.

Я быстро обыскал нашего пленника. Как я и предполагал, у него тоже был пистолет, тяжеленный "магнум".

– А теперь руки назад! – приказал я, чуть повысив голос.

Я сноровисто стянул кисти его рук своим поясным ремнем и молвил: – Вот теперь все в ажуре. – Что вам нужно, ребята? – опять спросил "бригадир". Но теперь в его голосе сквозил страх.

– Не что, а кто. Ты нам нужен, урод, – злобно процедил сквозь зубы Сидор, внимательно наблюдая за дорогой. – Или запамятовал меня?

– Запамятовал… Ты?!

– Вот-вот, наконец у тебя шарики в башке закрутились. Чего удивился? Ведь вы в поисках меня весь город на уши поставили. Вот и свиделись. Со свиданьицем, братан…

И Сидор заржал.

А смех у него был еще тот. У непривычного человека от такого смеха по спине бегали мурашки. – К-кончать везете? – спросил бригадир. От страха он начал заикаться.

– Пока нет, – вступил и я в разговор. – Кое о чем расспросить нужно. Но это позже. А сейчас нишкни. Веди себя прилично. Может, тебе повезет…

Немного успокоенный пленник втянул голову в плечи, будто ожидая удара по башке, и сидел в полной неподвижности, едва дыша, пока мы не прибыли на место.

Грунтовая дорога, на которую свернул Сидор, упиралась в полуразрушенное строение. Вокруг тихо шумел молодой лес, выросший вместо истерзанной тяжелой техникой дубравы. Кое-где валялись полусгнившие толстенные стволы вековых деревьев и виднелись покрытые шапками поганок почерневшие пни.

Когда-то здесь находился карьер, где добывали мрамор. А теперь осталось только сгоревшее здание конторы без крыши.

Сами разработки превратились в глубоководные пруды с отвесными каменными берегами. Вода в них казалась черной и непрозрачной, как обсидиановое стекло.

Повсюду валялись ржавые останки карьерной техники, металлические бочки и глыбы мрамора, как памятники бесхозяйственности как прежнего режима, так и нынешнего.