Читать книгу "Рядовые Апокалипсиса - Борис Громов"

Но при всем при этом обгрызенные скелеты все-таки имеются. Вот они, я их собственными глазами вижу. До ближайшего – не больше десяти метров. Чуть ли не потрогать можно… Ладно, сначала нужно во двор въехать, а уж потом будем выяснять, какого рожна здесь приключилось. Снимаю со специального крепежа на задней стене кабины миниатюрную телефонную трубку внутренней связи.

– Так, мужики, что-то надоело мне тут торчать, но вот всю эту стаю вместе с нами во двор запускать не хочется. Предлагаю для начала малость вокруг почистить.

Парни, которым все творящееся вокруг сквозь небольшие, забранные частой решеткой боковые окна кунга видно не намного хуже, чем мне, общим гвалтом выражают свое полное согласие. Кто и что конкретно говорит, разобрать сложно, микрофон и динамики в аппарате стоят слабенькие, но настрой вполне понятен и так.

– Работайте через окна, оба верхних люка и, если получится, через форточку возле передней двери. Сами двери не открывать. Ну его от греха… Хоть они и высоко, но быстро бегать тут кое-кто уже умеет, как бы не выяснить, что они еще и хорошо прыгать научились. Стрелять только одиночными и только в голову. Нечего патроны попусту жечь, у нас их не вагон.

М-да, остается только пожалеть о том, что лазерные целеуказатели и коллиматорные прицелы у нас в Отряде имеются хорошо если у одного бойца из десяти. А ведь обещали выдать на весь личный состав. Да только так эти обещания обещаниями и остались, равно, как и клятвенные заверения перевооружить весь ОМОН со стареньких «макарок» на пистолеты Ярыгина, и рассказы о том, что на всех вместо «семьдесят четвертых» – АК-103 выдадут… Да много чего нам обещали… Впрочем, ладно, дело прошлое, чего уж теперь. Фонари тактические подствольные на всех выдали – и то хлеб.

Тонкие, ослепительно-яркие галогеновые лучи ударили в толпу, высвечивая оплывшие, безжизненные морды (у меня язык не повернется это лицами назвать) зомби. Буквально через мгновение звонко защелкали вразнобой выстрелы. В кабине, несмотря на закрытые окна, кисло запахло сгоревшим порохом. Первые по второму разу умершие упыри рухнули в подмерзшую грязную снежную кашу на асфальте будто манекены. Мертвая толпа вокруг пришла в движение и зомби начали неуклюже разбредаться на негнущихся ногах. Угу, значит, что такое стрельба – тут уже все в курсе. И чем она грозит – тоже соображают. Снова плохо. Еще одно доказательство того, что умнеют эти твари. Неясно только, почему одним света фар хватило, а остальные только с началом пальбы соображать начали. Да и двигались те, первые, более умные, куда проворнее и быстрее. Одни вопросы, блин, и никаких ответов. Да уж, похоже, правильно я Бате сказал – методичек нам никто не напишет, правильные ответы самим искать придется.

Кроме неспешно, но целеустремленно разбредающихся в разные стороны зомби, на нашу стрельбу отреагировали наконец засевшие в здании. В приоткрывшуюся дверь центрального входа протиснулся пожилой, лет пятидесяти, похожий на отрастившего пышные усы Колобка мужик, который, смешно перебирая короткими ножками, кинулся к воротам, сжимая в руках «ксюху» с откинутым прикладом. Форма на мужичке цветовой гаммой здорово напоминает нашу омоновскую «Ночь-91», вот только полосы рисунка не горизонтальные, а вертикальные. Ну да, как раз в такой «синей осоке» теперь весь спецполк МВД по охране зданий и ходит. Когда он подбегает к воротам вплотную, становятся видны капитанские звездочки на хлястиках-погонах.

– Вы кто?! – орет капитан, пытаясь перекричать уже стихающую стрельбу и фырканье двигателя, при этом оглядывая окрестности в прицел АКСУ. Вот, блин, оказывается, что произойти должно было, чтоб наши «хомячки» из ОБОЗа[31]наконец вспомнили, для чего им Родина оружие вручила и как с ним обращаться нужно.

– Посадский ОМОН! – кричу я, слегка опустив вниз боковое стекло кабины. – Вам в помощь присланы! Отворяй ворота, а то нам тут торчать уже надоело!

– Ага, понял! Только этих к воротам не подпускайте! – словно китайский болванчик согласно замотал головой тот и, открыв ключом навесной замок, что-то пробормотал в торчащую из нагрудного кармана куртки рацию, а потом начал шустро оттаскивать в сторону один из ежей.

Когда он оттащил в сторону третий и торопливо метнулся в сторону двери, ворота медленно поползли в сторону по рельсам-направляющим.

– Давай сразу к крыльцу поближе, – кивком показал я водителю предполагаемое место парковки, а потом снова взялся за трубку внутренней связи. – Как остановимся – все к машине, и чтоб за нами следом ни одна тварь в ворота не проскочила!

Ответом мне послужил стук распахиваемых дверей кунга и грохот берцев по асфальту. Брать под охрану периметр вокруг остановившегося транспортного средства моих ребят учить не нужно. Правда, в этот раз даже и возиться-то особо не пришлось, почти все ожившие покойники уже прекрасно уяснили, что против автомата Калашникова на таких дистанциях у них шансов мало. От силы десяток, видимо, уж совсем тупых даже по их зомбячьим меркам, потопали вслед за «Уралом», но не успели пройти по пять – десять шагов, как ухватили по пуле в голову. Остальные уковыляли в самый центр Калужской площади и сгрудились вокруг постамента памятника Ленину, где и расположились этакой инфернальной демонстрацией. Нет, похоже, малость переоценил я их сообразительность. Отойти мозгов хватило, а вот спрятаться – уже нет.

Когда ворота встали на прежнее место, усатый капитан снова замотал их цепью, а Гумаров и Солоха помогли ему водворить на прежнее место ежи.

– Ну и долго вы собираетесь тут стоять, как три тополя на Плющихе? – в голосе усатого явно слышен страх. – Давайте за мной внутрь, этих вид живых людей привлекает.

Выяснять, кого именно «этих», не было никакой необходимости. Чтобы не догадаться, нужно вообще по пояс деревянным быть. К тому же даже в утреннем полумраке было пусть и плохо, но видно, как с Садового, и со стороны Крымского моста, и от транспортного туннеля ниже по Житной, и по Большой Якиманке, и со стороны выхода из метро «Октябрьская» и Ленинского проспекта с Шаболовкой, явно привлеченные звуками стрельбы, поодиночке и группами подтягивались на Калужскую новые и новые мертвецы. Прав капитан, нечего на улице делать. Сквозь тонированные витринные стекла первого этажа мы покойников будем видеть почти так же хорошо, как и с крыльца, а вот они нас – нет.

– Слушай, тащ капитан, а чего это ты сам по двору с автоматом рысачишь и тяжести тягаешь? Неужто ни одного сержанта на это дело не нашлось?

– Ай, брось издеваться, – вяло отмахивается тот. – Сейчас внутрь войдем, на мой личный состав глянешь, сам догадаешься.

И впрямь, протиснувшись в рамку отключенного сейчас металлодетектора и оказавшись в фойе, я сразу все понял… «Батальон смерти», блин… Пять барышень в синем камуфляже и с большими прямоугольными шевронами «Спецполк МВД России» на спинах курток. Возраст – от двадцати до неполных сорока, звания – от младшего сержанта до прапорщика. Вид у всех, мягко говоря, так себе: испуганные, ощутимо бледные даже в полутьме лица, круги и разводы потекшей от слез туши вокруг глаз и на щеках. Амазонки, маму вашу с ратуши… Валькирии. Наберут, блин, по объявлению, а потом мучайся с ними. С другой стороны, чему удивляться-то? Служба в спецполку – никакая: сиди на заднице да на кнопку «вертушки» нажимай, предварительно удостоверение входящего проверив. Но при этом и зарплата – такая же. В смысле, тоже никакая. Мало кто из устраивающихся в МВД мужиков туда идет. Даже в ОВО или ППС зарабатывают куда больше. А штат комплектовать нужно. Вот и набирают туда одних женщин, которых как раз в другие подразделения брать особо никто не хочет.