Читать книгу "Кто-то должен умереть - Анна Малышева"

* * *

Родители были потрясены явлением в квартире огромной пальмы, но на этот раз смолчала даже мать. И прежде всего потому, что пальму тащил вместе с дочерью симпатичный молодой человек. «Слава Богу! – отразилось на лице женщины. – Она забыла того, прежнего!»

Конечно, Антона оставили пить чай. Чаепитие плавно перешло в ужин. Парень ни от чего не отказывался и весьма любезно поддерживал разговор.

– Значит, вы вместе работаете?

– Да, уже два месяца, – отвечал Антон, деликатно откусывая от ломтика жареной картошки. Ужин, как всегда, был весьма скромный, но парень все хвалил. Мать отмечала про себя, что тот хорошо воспитан – сразу видно!

– Но я все равно собираюсь увольняться, – высказалась Настя, отламывая вилкой ломик котлеты и протягивая мясо Котику. Пес кротко ожидал своей порции под столом. У него пока не было ни своей миски, ни лежанки, и собака пробавлялась чем Бог пошлет. – Мне не нравится коллектив.

– Но… – отец посмотрел на Антона.

Настя уточнила, что не имеет в виду присутствующих. Антон кивнул:

– Если честно, сволочной коллектив, Настя права. Стук на стукаче сидит и стукачом погоняет.

Высказывание понравилось родителям. Им вообще все нравилось в этом парне – только вот Настя почти не обращала на него внимания и они как-то не походили на влюбленную парочку. Мать забеспокоилась:

– Ты себя плохо чувствуешь?

– Голова болит, – коротко пояснила та. – Лучше я пойду спать.

И самом деле пошла, в сопровождении собаки. Котика невозможно было отогнать – он раз и навсегда признал Настю своей владелицей и теперь следовал за нею по пятам. Настя его почти не замечала, как не видела и Антона, округлившего глаза, и укоризненных лиц родителей. Через полчаса к ней в комнату заглянула мать и шепотом произнесла:

– Что ты творишь? Антоша съел мороженое и уже уходит, а ты валяешься! Это невежливо! Ты бы хоть извинилась!

– Он уже и Антоша! – вяло ответила дочь, поворачиваясь лицом к стене.

– А почему собака спит у тебя в постели? – попробовала возмутиться мать, но Настя уже не ответила. Она прикрыла глаза и почувствовала, что уплывает куда то.

«В самом деле, пес у меня в кровати, – подумала девушка, пытаясь повернуться на бок и ощущая какое-то теплое пушистое препятствие. – Избалованный какой! Сразу же в постель! Антоша, конечно, обиделся, но пусть. Так даже лучше. Не станет зазнаваться. Пусть не думает, что я перед ним заискиваю. И в конце концов, перевезти драцену – не такое уж большое дело! Я таскала так же, как он. Сам сказал, что я сильная. Сам!»

Настя куда-то исчезала. Точнее, не вся Настя, но ее реальная, разумная часть. Оставалась некая тень, которая не могла делать выводов, управлять ситуацией. И рядом с этой тенью – тенью девушки – была еще тень собаки. Собака тоже держалась скромно – и сразу было ясно, что она не годна для защиты хозяйки.

Они стояли посреди плоской, расчерченной квадратами равнины, отбрасывая длинные черные тени. Настя наклонилась и потрепала тень собаки по спине. Спаниель – во сне его звали, конечно, не Котик – что за идиотское имя для собаки – приветливо лизнул ей руку. Точнее, лизнул тенью языка тень руки, потому что девушка тоже была тенью, как и все остальное.

«Мы с ним как будто в каком-то стихотворении, – подумала девушка, оглядывая окрестности. – Или даже в картине. Наяву такого быть не может».

Самое странное, что она отчетливо помнила, что сегодня у нее в гостях побывал Антон и привез драцену. И откуда взялась драцена, тоже помнила. Кроме того, драцена была здесь – только во сне она росла прямо из земли, если это можно было назвать землею. Комнатная пальма превратилась в огромное дерево. И там, в тени длинных острых листьев, кто-то стоял и ждал Настю.

Девушка сразу заметила эту тень среди прочих и нерешительно замедлила шаг. Пес прижался к ее ноге. «Кто там? – Она вглядывалась и не могла разобрать черт лица. – Мужчина или женщина?» Она сделала несколько шагов, и вдруг собака, все время державшаяся рядом, с глухим лаем бросилась вперед и тоже исчезла в тени дерева.

И тут Настя отчетливо различила лицо Николая. Тот наклонился и потрепал собаку по голове. Пес радостно подвывал, описывая круги вокруг драцены, а потом куда-то исчез.

«Вот он мне и приснился, – подумала девушка, отчетливо понимая, что ее бывший любовник мертв. – Подойти к нему или убежать?» Но куда было бежать на этой равнине, лишенной любого укрытия, совершенно безлюдной? Она бы даже не смогла выбрать направление, и ноги плохо ее слушались. Настя побрела к дереву обреченным шагом.

– Что ты тут делаешь? – спросил ее Николай. Девушка остановилась, зашевелила губами, пытаясь ответить, но звука не получилось. Однако тот все понял и кивнул:

– Гуляешь с собакой? А где собака?

«Она исчезла, – подумала Настя. – Куда-то пропала, прямо испарилась».

Николай после смерти, казалось, приобрел способность читать чужие мысли, потому что сказал:

– Когда ты ее поймаешь, сними ошейник и посмотри, что внутри.

Николай повернулся и стал смотреть куда-то вдаль. Оттуда, из пересекающихся полос света и тени, неожиданно явился пес. Николай наклонился и легко снял с собаки ошейник, протянул Насте. Та взяла и рассмотрела оборотную сторону.

– Тут ничего нет, – с разочарованием сказала она.

– Нужно смотреть внимательнее, – предупредил ее Николай. Все расплывалось, менялось на глазах, и наконец наступил момент, когда Настя поняла, что уже не спит.

Сперва ей показалось, что наступило утро, и ей пора вставать, одеваться, бежать на работу. Потом ее глаза освоились с темнотой, и она поняла, что проспала совсем недолго. Рядом посапывала во сне собака. Настя погладила шелковистую шерсть, нахмурилась. Что там было во сне, пугающее, недоброе? Почему у нее сейчас так колотится сердце, как будто после кошмара? Ну, равнина, тени, ну, покойный Николай. Она пыталась вспомнить, к чему это – увидеть во сне покойника, и как отнестись к тому, что он там сказал и сделал? Об этом нужно было спрашивать у матери – великой любительницы всего таинственного и пугающего. Однако час был не тот.

Настя потихоньку села, стараясь не разбудить пса – ей почему-то хотелось, чтобы он спал. Включила крохотный ночничок над постелью. Это было довольно уродливое изделие, подаренное ей на день рождения много лет назад, еще в школе. Настя его не любила, но пришлось приколотить ночник над постелью – подарила крестная, и неловко было показать, что подарок не нужен. Девушка почти никогда и не включала этот пузатый фонарь, разрисованный жутковатого вида цветами, но сейчас он пригодился. Не хотелось сидеть в темноте.

Девушка взглянула на часы. Половина второго. Скоро начнет светать. Она подумала, какие заманчивые планы строила совсем недавно на это лето, как всерьез полагала, что Николай станет ее мужем, что у них появятся дети, своя квартира – и все будет замечательно… Та боль, то потрясение, которое она испытала в первые дни после того, как узнала о смерти любовника, уже прошли. Они понемногу затянулись мутной пеленой, и лишь некоторые детали оставались яркими. История их знакомства, ананас, первые месяцы вместе, надежды, которые становились все более определенными… Колечко, которое подарил Николай. И то, как он внезапно исчез, бросил ее…