Читать книгу "Дом Евы - Садека Джонсон"

Может, из-за того, что она столько времени провела в Говарде среди исключительно темнокожих людей, ей даже в голову не пришло, что на бранче соберется смешанная компания.

Уильям повел Элинор дальше по дому. В каждой комнате, в которую они заходили, на потолке была красивая лепнина, а на стенах резная обшивка. Повсюду висели тяжелые зеркала, стояли вазы с распустившимися экзотическими цветами желтых, сиреневых и мятно-зеленых оттенков. Элинор разглядывала элегантный декор, от стеклянных столиков до персидских ковров, невольно ощущая, что попала туда, где ей не место.

Уильяма такие мысли не тревожили. Он ожил, с каждым разговором держась все более прямо и гордо. Уильям представил Элинор еще нескольким белым, а она все продолжала высматривать людей, похожих на нее. Почему у его семьи нет друзей-негров? Для города, в котором такую важную роль играли законы Джима Кроу, это было странно. Кто вообще его родители?

В следующей комнате фонограф играл струнную музыку, а на ее фоне смеялись и громко спорили гости. Двое немолодых джентльменов, оба белые, напряженно дискутировали, сжимая полупустые бокалы.

– Эти сельские негры вечно нас тянут вниз своей ерундой насчет поколений рабства, – сказал один.

– По-моему, важно помнить, где наши корни.

– А по-моему, важно забыть и идти дальше.

У Элинор буквально чуть челюсть не отвисла. Белые вот так разговаривают о неграх прямо у них дома? Потрясенная, она обернулась к Уильяму.

– Не обращай внимания, – сказал он, махнув в сторону мужчин, которые уже раскраснелись от спора. – Это очень старые друзья отца. Они вместе в Говарде в общежитии жили, и каждый бранч спорят об одном и том же.

– В Говарде?.. – Элинор невольно обернулась и снова взглянула на мужчин. Вот эти двое одной с ней крови? Она напрягла зрение и мозг, но так и не разглядела в их лицах ничего, что выдавало бы негритянское происхождение. Возможно, насчет женщин в гостиной она тоже ошибалась. Но не успела Элинор задать Уильяму уточняющий вопрос, как он приветственно раскинул руки.

– Папа! – Уильям обнял мужчину с таким же бежеватым цветом кожи, как у него. Они были очень похожи, только у старшего уже появился небольшой животик, а в волосах и усах проглядывала седина.

– Элинор, это мой отец, доктор Уильям Прайд-старший.

– Очень приятно.

– Это мне приятно. – Отец Уильяма тепло пожал ей руку, и Элинор сразу вздохнула свободнее.

– Уильям, а ты мне не говорил, что ты второй в семье с таким именем!

– Мне казалось, что говорил.

– Я бы такого не забыла. – Она игриво хлопнула его по руке. К ним подошла плотная светлокожая женщина в снежно-белом платье, расшитом стразами, и удивленно приподняла брови, переводя взгляд с Элинор на Уильяма.

– Мама.

– Уильям, я тебя не видела уже… не скажу точно, сколько времени.

– Неделю, мама. – Он наклонился и чмокнул ее в щеку. Она вытерла воображаемую пушинку с его лацкана, но глядела при этом на Элинор.

– А кажется, что дольше. По тебе можно подумать, что Ледройт-Парк на другой стороне планеты.

– Я занимался.

– Только вот чем занимался, интересно. – Она посмотрела на Элинор в упор.

– Приятно познакомиться, миссис Прайд. У вас чудесный дом.

Элинор представилась, улыбнувшись и протянув матери Уильяма руку, но та по-прежнему плотно сжимала накрашенные красной помадой губы.

– Куорлс? – Она оглядела Элинор с ног до головы. – Вы из тех Куорлсов, что в Маклине?

– Прошу прощения? – Элинор оглянулась на Уильяма.

– Мама, Элинор из Огайо.

– А-а. – Роуз Прайд еще раз ее оглядела, потом переключила внимание на темнокожую женщину в форме служанки, которая подошла и что‐то прошептала ей на ухо. Роуз кивнула и подняла два пальца.

– А из какой вы части Огайо? – спросила она, склонив голову набок, будто хотела расслышать получше.

– Из маленького города к юго-западу от Кливленда.

Выражение лица у Роуз сделалось такое, будто она съела что‐то горькое.

В этот момент служанка зазвонила в серебряный колокольчик.

– Бранч подан!

Элинор и Уильям двинулись за его родителями в столовую, которая находилась по соседству. Стол был накрыт пышно, с золотистыми подставками под тарелки и столовым бельем цвета слоновой кости. По центру стола на шелковой дорожке стояли зажженные свечи и рассыпаны были лепестки магнолии. Тарелки были из красивого костяного фарфора с рисунком. За столом свободно расселись шестнадцать человек. Уильям отодвинул Элинор стул с высокой спинкой, потом сел рядом. Она посмотрела на двух женщин, которых она раньше приняла за белых, – те как раз усаживались рядом с краснолицыми мужчинами. Приглядевшись, она заметила, что у одной из них был широковат нос, у другой полноваты губы.

И тут Элинор поняла, что вокруг нее сплошь светлокожие негры. Поглядев на свои руки, она пришла к выводу, что за этим столом у нее самая темная кожа. Темнее были только две служанки, подававшие на стол, и человек, открывший им дверь. Она стала слушать, как гости разговаривают – произношение у них было не чисто белое, но и не вполне такое, как говорили люди вроде нее. По мере того, как Элинор наблюдала, она начала замечать негритянское в их внешности – выражение лиц, форму губ, ширину носов и громкость смеха. Ее первое впечатление оказалось неверным.

Мистер Прайд начал молитву.

Как раз когда они склонили головы, в коридоре зацокали каблуки. Когда Элинор подняла голову, то увидела, как в комнату входит в сопровождении немолодого джентльмена не кто иная, как Грета Хепберн. Грета прошагала прямо к Роуз Прайд и расцеловала ее в обе щеки.

– Мама очень извиняется. У нее сегодня с утра ужасно болит голова. Она обещает позвонить вам, чтобы договориться пообедать на этой неделе.

Элинор удержала на лице нейтральное выражение, но подмышки у нее взмокли. Грета прошествовала вдоль стола, здороваясь со всеми. Ее чудесное сапфирово-синее платье с широким бантом на поясе выглядело дороже, чем весь гардероб Элинор. Когда Грета наконец села за стол, то выбрала место прямо напротив Элинор и Уильяма. Она коротко кивнула им, потом отец Уильяма благословил еду. Когда начали подавать первую перемену, весенний салат и томатный суп, Грета с интересом взглянула на Элинор.

– Элинор, правильно? Не ожидала тебя тут увидеть.

– Я тоже рада увидеться, – ответила Элинор, прекрасно зная, что Грета помнит ее имя.

Грета переключилась на Уильяма.

– Уильям Прайд, ты мне задолжал теннисный матч. Я тебя сто лет не видела в Херитедж-клаб, – заявила она, перекрывая шум ложек и вилок.

– Да, давненько.

– Давай уже сыграем. Как насчет завтра? – жизнерадостно предложила она.

Уильям положил руку на спинку стула Элинор.

– Сейчас я немного занят, давай попозже уточним.

Грета поглядела на Уильяма, потом