Читать книгу "Железная пята. Люди бездны - Джек Лондон"
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Вы ждете?.. – спросил отец и остановился.
– Я жду прихода каких-то гигантских и грозных событий, тени которых уже сегодня омрачают горизонт. Назовем это угрозой олигархии – дальше я не смею идти в своих предположениях. Трудно даже представить себе ее характер и природу[51]. Мне хотелось сказать только следующее: вам угрожает опасность, которой я тем больше страшусь, что у меня нет возможности судить о ее размерах. Послушайтесь моего совета и поезжайте в отпуск.
– Но это значило бы струсить!
– Никоим образом. Вы человек уже немолодой. Вы свое дело сделали, и это немало. Предоставьте же борьбу тем, кто молод и силен. Это наша жизненная задача. Эвис будет со мной. Смотрите на нее как на своего представителя в наших рядах.
– Ничего они мне не сделают, – возразил отец. – Я, слава Создателю, от них не завишу. Мне хорошо известно, какие гонения они могут обрушить на профессора, всецело зависящего от университетской службы. Но мне это не страшно: я преподаю не ради жалованья, с меня достаточно моих доходов, – так что пусть лишают меня профессорского оклада.
– Вы меня не понимаете, – возразил Эрнест. – Если свершится то, чего я страшусь, вас лишат не только профессорского места. С такой же легкостью у вас могут отнять все ваши доходы, да и все, чем вы владеете.
Некоторое время прошло в молчании. Отец напряженно думал; наконец глаза его загорелись решимостью, и он сказал:
– Никуда я не поеду. – И после небольшой паузы: – Я предпочитаю писать мою книгу[52]. Вы, возможно, еще ошибаетесь, но если даже вы и правы, у меня свои принципы. И я от них не отступлю.
– Как хотите, – сказал Эрнест. – Боюсь, вы идете по той же дорожке, что епископ Морхауз, и так же, как он, плохо кончите. Первым делом у вас отнимут все до нитки, будете оба тогда пролетариями.
Разговор перешел на епископа, мы попросили Эрнеста рассказать нам, что претерпел наш друг по его милости.
– Епископ совсем потерял душевный покой после своего нисхождения в ад под моим руководством. Я повел его к нескольким рабочим, познакомил с калеками, выброшенными на улицу промышленностью, он потолковал с ними, послушал их рассказы. Я показал ему трущобы Сан-Франциско, и он понял, что пьянство, проституция и преступления – это порождения куда более страшного зла, чем природная порочность человека. Он болен, но, что хуже всего, совершенно выбит из колеи. У него гипертрофия совести, он жестоко потрясен, к тому же, как всегда, далек от жизни. Сейчас он носится со всякими моральными иллюзиями и рвется к миссионерской деятельности среди культурных слоев общества. Он считает себя призванным воскресить первоначальный дух христианской церкви и думает обратиться с проповедью к правящим классам. Бедняга взвинчен до крайности. Не сегодня завтра наступит кризис – и тогда жди беды! Трудно сказать, что он может выкинуть. Это чистая, восторженная душа, но он совершенно не знает жизни! Я ничего не могу с ним поделать. Мне не удается удержать его на земле, он рвется к своему Гефсиманскому саду. Как бы не кончилось распятием – ведь таков удел возвышенных душ.
– И твой удел? – спросила я.
Я улыбалась, но в моем вопросе таилась вся глубина, вся жгучая тревога любви.
– Ну нет, – рассмеялся Эрнест. – Меня могут казнить или убить из-за угла, но только не распять. Я слишком крепко стою на земле.
– Зачем же было доводить до этого? Ведь ты не станешь отрицать, что сам втянул епископа в беду.
– Зачем оставлять счастливца в его блаженном неведении, когда миллионы обречены на труд и горе?
– Но папе ты советуешь уйти в отпуск?
– Так я ведь не чистая восторженная душа, как твой епископ. Я практик и расчетливый эгоист. А кроме того, я люблю тебя и, подобно библейской Руфи, считаю твоих родных моими. У епископа же, как известно, нет дочки. Кроме того, сколь ни бессильны его вопли, свое маленькое дело они сделают, а революция не отказывается ни от какой помощи, даже самой незначительной.
Я не могла согласиться с Эрнестом: слишком хорошо знала благородную душу епископа Морхауза и не хотела верить, что его голос, поднятый за правду, окажется бессильным воплем. Изнанка жизни не была мне так знакома, как Эрнесту. Он ясно видел обреченность этого прекраснодушного мечтателя, и дальнейшие события убедили в том же и меня.
Вскоре Эрнест рассказал мне то, что назвал забавным анекдотом: ему была предложена правительственная должность уполномоченного Штатов по вопросам труда. Я обрадовалась. Это место сулило моему будущему мужу хороший оклад и обещало нам обеспеченное существование. Кроме того, я считала, что такая работа будет Эрнесту по душе, не говоря уже о том, что моя ревнивая гордость видела в этом лестном предложении признание его блестящих способностей.
Но тут я заметила ироническую искорку в его глазах: Эрнест явно надо мной смеялся.
– Уж не думаешь ли ты отказаться? – спросила я дрогнувшим голосом.
– А разве ты не понимаешь, что это взятка? Я вижу за этим руку Уиксона, а за Уиксоном стоит кто-то и поважнее. Это старый прием! Старый, как классовая борьба: у пролетариата стараются похитить его руководителей. Бедный рабочий класс! Если б ты знала, скольких вождей он лишился таким образом. Ведь гораздо дешевле купить генерала, чем сражаться с ним и с его армией. Вот, например… нет, не буду называть имена. Зачем бередить старые раны! Дорогая, я один из полководцев армии пролетариата. Я не могу продаться его врагам. Но если бы даже ничто другое меня не удерживало, я не сделал бы этого уже ради памяти отца, ради его тяжелой загубленной жизни.
В глазах моего сильного мужественного героя блистали слезы. Он всегда с горечью вспоминал, как надругалась жизнь над его отцом: необходимость прокормить много голодных ртов заставляла его изворачиваться, лгать, пускаться на мелкое воровство.
– Отец у меня был хороший человек, – рассказывал мне Эрнест, – но страшная, уродливая жизнь исковеркала его и пришибла. Хозяева, эти архискоты, заездили его, как рабочую клячу. Он и сейчас мог бы жить, ведь он ровесник твоему отцу. Он был богатырского сложения, но и его сгубила фабрика: он погиб ради хозяйских барышей. Подумай только! Это значит, что кровь его понадобилась кому-то на веселый ужин с вином, или на дорогую побрякушку, или какую-нибудь
Внимание!
Сайт сохраняет куки вашего браузера. Вы сможете в любой момент сделать закладку и продолжить прочтение книги «Железная пята. Люди бездны - Джек Лондон», после закрытия браузера.