Читать книгу "Богатая и любимая - Елена Зыкова"

там вполне благополучно. Так вот, прибежал он ко мне, сразу как прилетел с Канарских островов, где отдыхал с семьей.

— Заработки адвокатов позволяют такие путешествия? — быстро вставила Даша.

— За адвокатов не волнуйся. Они нас всех за нищих держат. Ну так вот. По ходу нашей трепотни он неожиданно сказал, что видел на Канарах господина Зариковского. Случайно столкнулся с ним в павильоне игральных автоматов.

Он глянул на Дашу тревожно, а она спросила:

— А кто это такой, Зариковский?

— Даша, ты забыла. Зариковский Виктор Васильевич, игрок, бездельник и прихлебатель при Володе Муратове, твоем братишке. Улетел на Канарские острова вместе с Володей и Ириной. Точнее сказать, уплыл вместе с ними на яхте от Барселоны. А теперь получается, Володя и Ирина исчезли, а Зариковский — жив и здоров.

Даша помолчала, потом спросила напряженно:

— Ваш друг Тарасов не мог ошибиться?

— Ни в коем случае. Тарасов лицо ни в чем не заинтересованное. По его словам, он даже разговаривал с Зариковским.

— И ничего у него не узнал?

— А что он должен был узнать? Ведь он не знал, что Володя исчез. Мы этот факт очень долго скрывали от всех из соображений интересов фирмы. Тарасов такой информации не имел.

— Что все это может значить, если Зариковский жив?

— Боюсь что-либо предполагать, — вздохнул Дорохов. — Но Зариковский, получается, жив. А он должен был отплыть с Канарских островов на яхте Володи. Другого пути у него не было, по причине постоянного безденежья. Он лютый игрок и, как появится лишняя копейка, тут же просаживает ее на игральных автоматах, Он такой бездельник, что самостоятельной жизни вести не может. Как пиявка, всю жизнь к кому-нибудь прилепляется.

— А что в нем нашел Володя?

— Они встретились в армии, в Афганистане. Ну понимаешь, боевая дружба, и, может быть, Володя был чем-то обязан Зариковскому по тем боевым событиям. А может быть, и просто жалел этого бездельника.

— Зариковский долго работал на нашей фирме?

— Продержался кое-как около года. Но этот человек ни к чему, кроме тотализатора ипподрома, не приспособлен.

Даша откинулась на спинку кресла, рассеянно оглянулась и сказала:

— Красивая пальма. Я поставлю в своем кабинете такую.

— Поставь…

— Как мне реагировать на эту информацию, Юрий Васильевич?

— Не знаю, Даша. И не могу дать никакого совета.

— А что вы сами думаете по этому поводу?

— Вполне возможно, что Володя жив. Но в его счета в заграничных банках и отмывание грязных денег я никогда не поверю. Вся его деятельность была передо мной как на блюдечке. Я видел каждый рубль и каждый доллар. У него не было никаких денег в заначке, про которые я бы не знал. И потому если он и жив, то на что там существует?

Из-за пальмы вывернулась миловидная девушка в белом халате, улыбнулась и позвала:

— Юрий Васильевич, прошу на процедуры перед сном! Чтоб спалось лучше.

— Иду.

Дорохов поднялся:

— Ты, Даша, сверх меры этой информацией свою душу не тревожь. У тебя и без того забот хватает. Я выйду отсюда и проверю все эти факты, а может, попробуем набрать и новых.

— Какие?

— Ну попробую потрясти наших деловых партнеров в Испании, Германии. Если Володя остался жив, то должен же он как-то проявиться.

— Подождите. Ну хоть малейшая причина для бегства у брата была?

— Одна причина была. Он мог сбежать от своей стервы жены. Но это, конечно, вздор.

Конечно.

— Нынче такие проблемы решаются просто. Сунул в зубы ненавистной супруге жирный кусок отступного, обеспечил квартирой — и разводись без скандалов.

— А если супруга потребует по закону разделения совместно нажитого имущества? Половину доли в фирме? Половину заводов и посреднических контор?

— Да все, разумеется, может быть в нашем бардаке. Но ты не думай о самом дурном.

— О чем?

— Да если себя дурными предположениями мучить, то дойдешь до варианта, будто Володя свою Ирину утопил в Атлантическом океане. И, испугавшись ответственности, домой не вернулся.

— Это уж слишком.

— Конечно. Будь здорова и позванивай мне на сотовый.

— Вы тоже не забывайте.

Они попрощались, и Даша спустилась на лифте вниз.

Греф сидел в холле возле местного охранника, и, судя по всему, они вели профессиональные разговоры. Даша прошла мимо гардероба и села в кресло у низкого журнального столика. Греф тут же оторвался от беседы с охранником и подошел к ней:

— Едем домой?

— Присядь. Надо поговорить.

Греф сел рядом и тревожно взглянул ей в лицо:

— Что-нибудь случилось?

— Пожалуй, случилось. Ты знал такого — Зариковского Виктора Васильевича?

Греф высокомерно хмыкнул:

— Обыграл его раз пять в карты. Раздел до трусов в «очко», а потом еще раза два мы с Андреем «накрыли» его в преферанс. Владимир Дмитриевич взял этого холуя с собой на Канары. Тоже исчез.

— Он жив, Греф, — сдавленно произнесла Даша. — Его видели неделю назад на Тенерифе.

Греф вытаращил глаза:

— Это точная информация?

— Абсолютно. Во всяком случае, я не могу ей не верить.

— Ну так и что ты собираешься предпринять?

— Я лечу в Барселону, потом оттуда на Канары.

— Твоя воля, хозяйка.

— Перестань меня так называть! — вспыхнула Даша. — У меня есть нормальное имя. Ты сможешь мне срочно организовать вылет?

— Ну заграничный паспорт у тебя есть. И если кое-кому сунуть в лапу, то завтра вечером по туристической визе чартерным рейсом ты сможешь вылететь в Испанию. Минуя Мадрид, рейс прямо на Барселону.

— Мне нужна крупная фотография Зариковского.

— Тоже не проблема. Кого из нас ты возьмешь с собой? Она повернулась, внимательно посмотрела ему в лицо, словно в первый раз увидела:

— Еще не знаю.

— Надо знать, — настойчиво сказал Греф. — Определись, потому что надо проводить оформление виз и билетов на двоих. И не думай, что я рвусь в Испанию и на Канары. Я там был неоднократно.

— Решим дома.

Они вернулись домой, когда уже сгустились вечерние сумерки.

Малашенко уже приготовил к ужину курицу с черносливом — запек в духовке. Кроме того, этот кулинарный умелец приготовил, фаршированный курятиной перец. К информации касательно Зариковского он отнесся иронически.

— Господина Тарасова, принесшего эту информацию, я немного знаю. Во всяком случае, известно, что он частенько заливает себе глаза водочкой. Так что спьяну мог и обознаться.

— Его никто за язык не тянул, — возразила Даша. — Он не только видел Зариковского, но и разговаривал с ним.

— Где?

В зале игральных автоматов.

— Вот как? Если игральные автоматы, то тогда эта информация может быть достоверной.

Когда добили курицу с черносливом и принялись за кофе с бисквитами, Даша спросила:

— Андрей, ты какой-нибудь иностранный язык знаешь?

— Помилуйте, Дарья Дмитриевна! Я же