Читать книгу "Темный Луч. Часть 3 - Эдриенн Вудс"

волнует, этого никогда не было. — Она плакала. Должно быть, она подумала, что я сожалею о том, что поцеловал ее.

Я забыл. Я просто забыл, кричал мой разум, но никаких слов не выходило.

— Убирайся из моей комнаты. Я ненавижу тебя!

Нет! Мой разум взревел.

Мне удалось поднять руки.

— Это… не… это. — Я хмыкнул и смог прохрипеть: — Что-то не так. — Как я мог сказать ей, что умру, потому что я гребаный идиот?

— Что ты имеешь в виду? — Беспокойство исказило ее лицо.

Скажи ей, что ты любишь ее, Блейк. Скажи ей! Я взревел, но слова не шли с языка.

Я почувствовал, как из моего носа потекла горячая жидкость. Я вытер ее и подождал, пока она посмотрит на меня. Она смотрела на кровь, но избегала встречаться со мной взглядом.

Посмотри на меня, Елена.

Мои челюсти оставались сжатыми. Я не мог говорить.

Пожалуйста. Мне нужно это сказать.

Мои глаза разболелись от колющей боли, будто кто-то вставил в них раскаленные кочерги. Слезы потекли по щекам.

Она закричала:

— Блейк, что происходит?

Я упал на пол. Я ничего не мог разглядеть.

— Я люблю тебя, — пролепетал я, но это было неслышно, так как кровь хлынула у меня изо рта.

Я пытался бороться с заклинанием, но мои самые дерьмовые действия всегда причиняли боль сильнее всего. Я был бомбой замедленного действия, и в любой момент мог взорваться.

А я даже не мог сказать ей эти три слова.

Бомба внутри меня наконец-то взорвалась.

— 11~

ДЕНТ

ПЕРЕЗАГРУЗКА

Я хватал ртом воздух.

Холодный камень прижимался к щеке, я открыл глаза от ослепительного света и захлопнул их.

Не уверен, как долго я там пролежал, пытаясь восстановить силы. Я медленно открыл глаза, пока привыкал к свету. Я понятия не имел, где нахожусь и жив ли я или мертв.

Я даже не знал, как меня зовут.

Я оттолкнулся от пола. Я был в чисто-белой комнате. Пол, стены, потолок. Все было сплошным белым. Даже одежда, которая прикрывала мое тело.

— Эй? — Мой голос отозвался эхом. — Здесь есть кто-нибудь? — Снова эхо.

Я с силой провел руками по лицу и запустил их в волосы. Комната была агрессивно белой.

Я попытался собраться с мыслями. Кем я был? Где мое место? Ничего, ничего, ничего. Мне хотелось закричать.

Воздух в легких испарился. Я не мог дышать, и от нехватки кислорода у меня закружилась голова. Затем ко мне вернулось дыхание, и я ахнул. В белой комнате вокруг меня воцарилась жуткая тишина.

Я задышал тяжелее и быстрее. Вот-вот должна была начаться настоящая паническая атака. Я помнил такие слова, как «паническая атака», но понятия не имел, кто я такой. Вращение в моей голове становилось все быстрее и быстрее. Я с трудом удержал равновесие и отшатнулся в сторону.

Я закрыл глаза, и комната остановилась.

Младенец сделал свой первый вдох, крошечный вздох, и вскрикнул. Я открыл глаза.

Комната изменилась. Цвета хлынули потоком, почти вызывая у меня головную боль.

— Шшш, — сказала женщина сквозь слезы. Она шмыгнула носом, затем последовал усталый смешок.

Цвета превратились в объекты, и сцена развернулась передо мной.

Я стоял в хижине с кроватью посередине. На кровати лежала женщина. Она плакала и улыбалась. Ее волосы прилипли к лицу. Красивый мужчина поцеловал ее в висок и присел на корточки рядом с ее кроватью.

— Ты сделала это, любовь моя. Ты сделала это.

Другая женщина со светлыми волосами стояла по другую сторону кровати со свертком в руках. Теперь ребенок был спокоен.

Я узнал этих людей. Это были королева Катрина и король Альберт с драконом королевы Таней Ле Фрей.

Как получилось, что я знал их, но понятия не имел, кто я такой?

Слезы катились по лицу королевы Катрины, когда она обнимала короля. Таня держала ребенка на руках. Она уставилась на сверток в своих руках. Выражение замешательства на ее лице сменилось хмурым выражением.

— У нас проблема.

Король и королева в унисон повернули головы, чтобы посмотреть на Таню.

— Что с ним не так? — спросила королева.

Таня не ответила.

— Что не так с моим ребенком?

— Это не он. Это она.

Король и королева посмотрели друг на друга. Королева покачала головой.

— Я не могу этого сделать, Альберт.

— Кэти, у нас нет выбора. — Его голос сорвался.

— Отдай ее мне. — Королева протянула руки, и Таня завернула крошечную малышку в одеяло. Она вложила сверток в руки королевы. Та с любовью посмотрела на своего ребенка. Выражение ее лица говорило о том, что она выиграла в лотерею.

Она положила ребенка на кровать между собой и Альбертом и откинула одеяльце. На крошечной ножке было большое коричневое пятно. Я вздрогнул, глядя на эту отметину. Мне она не понравилась. Но почему? Что это значило? Почему я не мог вспомнить?

Король Альберт поцеловал малышку в головку.

— Это не было частью сделки, Альберт. Я не могу этого сделать.

— Мы не можем сейчас отступить, — сказала Таня.

Чего она не могла сделать? Что не было частью сделки?

— Дай мне минутку побыть наедине с моей женой, — сказал король Альберт Тане.

— Альберт, — строго сказала Таня.

— Минутку, — рявкнул он.

Она бросила на него испепеляющий взгляд.

— Хорошо, но ты только все усложняешь, — сказала она и вышла на улицу.

Что они усложняли?

Король тыльной стороной пальцев вытер слезы с лица королевы.

— Я знаю, как долго ты ждала, Кэти. Но ты же знаешь, что мы не можем оставить ее у себя. Когда неприятности кончатся, мы сможем рассказать всем, и она сможет приехать в замок. Они убьют ее, если она сейчас пойдет с нами домой.

— Я не могу отпустить ее! — закричала королева. — Я никогда не думала, что это будет маленькая девочка, Альберт.

— Пруд показывал тебе.

— Он показывал мне и то, и другое. Сначала мальчика, потом девочку. Я и за миллион лет не подумала бы, что это будет только один из них. — Она вытерла слезы.

Король Альберт уставился на нее с обеспокоенным выражением на лице. Он расхаживал по комнате, сжимая рукой переносицу.

Какое отношение к чему-либо имеет пол ребенка?

Король Альберт наконец остановился и посмотрел на свою жену.

— Что ты хочешь сделать? Ты хочешь отвезти ее домой и подвергнуть опасности? Я не знаю, кто нас предаст и когда, но это произойдет. Это было предсказано.

— Знаю.

— Тогда что ты хочешь, чтобы я сделал? Я хочу удержать ее так же сильно, как и ты, но мы не можем. — Слезы навернулись у него на глаза,