Читать книгу "100 дней до... - Наталья Герман"

голоса: «Если бы ни эти сплетни, ты бы получал намного больше!», «Почему ты молчал, Ной?».

Руки сжали руль так сильно, что побелели костяшки, а из груди вырвался злостный рык.

Не на тебя я злюсь, Нора. На себя.

Из калейдоскопа ярких воспоминай меня резко вытолкнул яркий, стремительно приближавшийся свет.

Сердце в груди отчаянно бухнуло и замерло, а руки рефлекторно дёрнули руль в сторону, уводя машину со встречной полосы, но я не рассчитал, что дальше шёл резкий спуск вниз.

Визг колёс…

Удар….запах бензина.

И веки стали чертовски тяжёлыми, со сном бороться становилось всё труднее.

«Я постояла и за себя, и за тебя, на съемочной площадке. Теперь вот жду, когда ты, трус, вспомнишь наконец, что ты мужчина, а не тряпка!»

— Нора…прости за то, что я был трусом.

Нора.

Буйные часы в кухне пробили полночь, а я мерила шагами гостиную комнату борясь с нарастающей в сердце тревогой. Всё внутри горело и кипело, отдаваясь в висках резвой дробью. Что-то было не так, я ощущала это кожей, но не могла понять, что же.

Нужно взять себя в руки, но я полностью отдавала себе отчёт, что пока Ной не вернётся домой, у меня не получится успокоиться. С ним что-то не так. С ним что-то не то….

Я вздрогнула от весёлой трели дверного звонка и по коже пробежали неприятные мурашки. Кого могло принести так поздно.

Насторожившись, я надавила на дверную ручку и обнаружила за порогом нервно переминавшегося с ноги на ногу Стаса. В руках он держал небольшую белую коробочку.

— Стас? Привет, — я удивленно уставилась на него, а взгляд невольно упал ему за спину, — Ной не с тобой?

Я пропустила его в дом и закрыла за ним дверь.

— Он разве не приехал ещё? — в голосе Стаса явно ощущалось удивление. — Он забыл телефон на площадке, я заехал вернуть. Но, если четно, это не единственная причина, — он снял с плеч пальто и повесив на вешалку в прихожей, протянул мне белую коробку, — я хотел поговорить с тобой.

Взяв коробочку в руки, я обнаружила для себя, что она была тёплой, а нос явно ощущал сладковатый запах свежей выпечки?

— Что это? — я с любопытством разглядывала коробочку.

— Я всё думал, как отблагодарить тебя за помощь в поисках собаки моей дочурки, — Стас тепло улыбнулся, впервые за всё время, что мы были знакомы, — это может показаться странно, но назойливый голосок в моей голове твердил, что ты оценишь яблочный штрудель.

В груди неожиданно потеплело, а на лице невольно появилась улыбка.

— Стас, — я радостно выдохнула, уставившись на него во все глаза, — спасибо тебе большое, не стоило.

Он похлопал меня по плечу и развернул в сторону кухни.

— Стоило, я рад, когда рада моя дочь. А ты приложила к этому усилия. Наливай чай и пробуй. По слухам это лучший яблочный штрудель во всём городе.

«Назойливый голос в голове….» — Серафим, твои проделки?

Я кивнула головой и поставив коробочку на столик в гостиной отправилась на кухню, заваривать чай. Стас следовал за мной.

— Странно, что Ноя нет, он уехал около девяти, съёмки сегодня закончились рано.

Следующее мгновение я осознала только после того, как из моих рук выпало блюдце и с оглушительным звоном разбилось об пол. Сердце в груди пропустило удар, крича о том, что нужно бежать, но куда?

— Нора? — взволнованный голос Стаса слышался будто через вату. — Ты в порядке?

— Это покажется странно, — прошептала я, — но я чувствую, что с ним что-то не так, Стас, — я подняла на него глаза, с трудом фокусируя взгляд, — где он может быть?

Лицо Стаса побледнело.

— Не пугай меня, Нора. — он потёр нижнюю губу. — Между вами двумя что-то произошло, не так ли? Ной второй день как в воду опущен, не собран. Мы много дублей переснимали из-за того, что он забывал реплики. Такого раньше не было. — Стас сел на стул и повёл плечом. — Собственно это вторая тема, на которую я хотел с тобой поговорить. Собственно то, что происходит между вами двумя, это только ваше дело. Но я знаком с ним далеко не один день, и я переживаю за него. К тому же, его рассеянность влияет на работу, а после скандала, который те учинила на съемочной площадке, там и без того неспокойно.

Меня укололо чувство вины.

— Что случилось? Я могу чем-то помочь? — Стас испытывающе смотрел на меня.

— Началось с того, что я нашла в его шкафу груду снотворного, — тихо выдохнула я. — А затем…пришла его мама.

Лицо Стаса вытянулось.

— Вот оно что… — он потёр подбородок. — Это многое объясняет.

— Я позволила себе лишнего, — поперёк горла встал ком, а глаза наполнились влагой, — высказала ему ужасные вещи… Я не должна была.

— Что именно?

Я медлила, раздумывая о том, стоит ли рассказывать ему.

— Я назвала его трусом. Из-за того, что он…

— Молчал, когда она обливала его грязью?

Я кивнула головой.

Стас тяжело вздохнул и закрыл глаза, опирая руками в колени.

— Вот что я тебе скажу. Ты всё правильно сделала.

Мои глаза расширились от удивления.

— Вы с ним близки, я вижу это. Ной не тот человек, который стал бы держать рядом с собой человека, который ничего для него не значит.

Я усмехнулась.

— Ты не знаешь всего…

— Пусть так, — перебил меня он, — но ему нужно было, чтобы близкий человек сказал ему в глаза правду. Резкую, жёсткую, но правду. Быть может, это подтолкнёт его к тому, что он наконец перестанет потакать своей мамаше.

В прихожей подал голос дверной звонок, и мы со Стасом переглянулись. Глубоко внутри меня появилась надежда на то, что Ной всё-таки приехал. Может…потерял ключи? Да мало ли, что могло произойти. Но стоило открыть входную дверь, как маленькая невесомая надежда мгновенно улетучилась.

— Серафим? — его лицо казалось бледнее, чем обычно, губы сжаты в тонкую линию. — Что ты здесь…

— Где Ной? — бросил парень, переступив порог дома и захлопнув за собой дверь. Его голос звучал низко и грубо, строго противоположно от того, что я привыкла слышать.

— Его всё ещё нет дома.

— Тогда у меня для вас очень плохие новости.

— Что происходит? — из-за угла выглянул Стас. — А ты..

— Друг Ноя, — бросил Серафим, опустив глаза в телефон. — Я приехал настолько быстро, как смог.

На экране смартфона высветилась запись с видеорегистратора и сердце в моей груди испуганно сжалось: до боли знакомая машина свернула со встречной полосы и съехав на обочину с шумом врезалась в дерево.

— Стас, — мои руки тряслись от ужаса, — мы должны