Читать книгу "Лихоимка - Надежда Храмушина"

губернию, потом всё дальше и дальше на восток уходили. Преследовали их всегда – то местные власти, то церковники. Видишь ли, кержаки всегда свою веру хранили, в православную церковь не ходили, только на свои иконы молились, чужим никому не показывали их и мало с кем чужим общались. И верили всегда в различных нечистых духов: домовых, водяных, леших. Семьи у них были большие. Проживали в одной семье сразу по три поколения и порядки у них были строгие. Главой всегда был старший мужчина – больша̀к, помогала ему хозяйка – большуха. Молодые невестки без разрешения большухи никогда ничего не делали и продолжали своё послушание, пока не родится первый ребенок. Потом только можно было отделиться. Когда бабка с дедом приехали сюда, с ними было ещё три семьи: два родных брата деда и двоюродный. Самый старший брат, мой дед, он и был большаком. У деда было пятеро детей. У среднего его брата с его женой двое детей, у младшего – один ребёнок был, он только год назад женился. И двоюродный брат Николай с дочерью. Семью его убили ещё на прежнем месте, где они жили. Он на работе был, а жена его с сынишкой и дочкой дома были, жена его только-только родила дочку и та в колыбельке спала. Завалился пьяный солдат к ним в дом, что там было, не знаю. Но когда Николай домой вернулся, жена и сынишка трёхлетний зарезанные лежали. Вот только дочка и осталась. Мамка говорила, что он нашёл того солдата, кто это сделал и отрезал ему руки. После этого они спешно ночью и уехали все. Боялись мести властей.

–А сейчас где они?

–Так и живут в Абрамово. Надоело им мыкаться, вот и остались там, прижились.

–А почему они отсюда уехали?

–Так пришло письмо из райкома, что надо в коммунисты да в колхоз вступать, и, когда представитель приехал к ним, увидел иконы кругом, тут и началось. Угрожали, что мужиков в лагеря отправят, а детей в приюты. Да и с местными тоже ладу не было. Люди здесь открытые, живут в деревне, словно одна семья. Поэтому и не поняли их, решили, что сторонятся их, каждому ведь не объяснишь, что воспитаны они в такой вере. У них даже в одной семье у всякого была своя чашка и ложка. Вот откуда и непонимание. Люди ведь часто, когда что не понимают, начинают это ненавидеть. Да ещё в это же время, начал скот у людей в Лепихино пропадать, вот и подумали они на них. А они никогда на чужое не зарились, не грешны были.

–А как они решились маму вашу здесь оставить, вера ведь у её мужа другая?

–Когда всем миром дом моему деду строили, помогал им среди прочих Андрей Пустовалов, он в ту пору уже из армии пришёл, отслужил. Вот и полюбил мою мамку. И он ей понравился, хоть и родители её против были. Но у неё характер был упрямый и отец сдался. После свадьбы они начали жить у родителей моего отца, в одном с ними доме. Потом бабка Пустовалова умерла, они в её дом переехали, в котором я теперь и живу. В Выселках ещё одни Пустоваловы жили, брат моего отца с семьёй.

–Пустовалов? Про какого Пустовалова здесь написано – про вашего деда или про Пустовалова из Выселок? – Я достала письмо, которое было в планшете, и отдала его тёте Тане – Вот что мы нашли вчера.

Она прочитала и говорит:

–Да, мне бабушка Ульяна моя, мать моего отца, рассказывала, что мужа её Пустовалова Спиридона, убили, когда он возвращался из города, он тогда работал бригадиром трактористов, а сын его, Андрей, мой отец, в это время в армии служил. До войны это ещё было, в 37 году. Тело его долго не могли найти. А нашли случайно, осенью за грибами бабы пошли, смотрят, а из-под веток и травы торчит сапог, они приподняли ветки, а там труп. Они с криком побежали в деревню. Опознали его только по документам, в кармашке все залитые кровью лежали. Следствие было, да так никого и не нашли, кто такое сотворил. Но бабушка Ульяна догадывалась, кто убил её мужа, только доказать ничего не могла. Народ у нас в деревне знает больше, чем говорит. Поэтому и слухов было много. В то время в деревне вдова одна жила, Шилова, так вот, пригрела она у себя в доме одного пришлого мужика, Сёмкой его звали, пьяница и лентяй, работать не любил, всё по лесам шнырял, да охотой промышлял. Поговаривали, что он со своим дружком, тоже пришлым одним, нашли какой-то схрон, камушки драгоценные там были. Один раз за ними увязался Лёшка Петров, хотел посмотреть, где место это, так они его заметили и так отхамаздали, что он из леса только через сутки домой еле живой приполз. Лёшка тогда только школу закончил и работал в бригаде Спиридона Пустовалова. Так вот, узнал Спиридон про то, что Лёшку избили, пришёл к Сёмке, и пригрозил ему, что посадит его за такой произвол. Ну и сгоряча ему раза два стукнул. И ещё сказал, что они этот схрон, когда Лёшка выздоровеет, найдут, и всё государству сдадут, мол, новый трактор за это им дадут. Вот за это они его, скорее всего, и порешили.

–А кто, тогда, мог написать это письмо?

–Так, наверно сын Шиловой и написал, у неё сын Пашка уже взрослый был. Может его бабка, которая с ними жила, что услышала там или сама догадалась и ему сказала. Осенью, когда нашли труп Пустовалова, Сёмка со своим подельником куда-то исчезли. А Пашка Шилов, видать знал, где находится схрон, отправился туда. Да только больше его и не видели. Искали его всей деревней, из города милиционеры приезжали, но так и не нашли. Он тогда дружил с Помошко Петькой, так того несколько раз допрашивали, да он отвечал, что ничего не знает.

– Он дружил с Помошко? Так мы в его доме нашли вот эти камни, которые принесены из провала. А провал этот мы по карте нашли. Камушки точно оттуда.

Я вытащила все наши находки из сумки и рассказала, как они к нам попали. Тётя Таня взяла в руки ремешок с пряжкой, подержала его в руках, потом посмотрела на меня:

–Оберег. Старый ещё, очень старый. И связан с тобой. Рядом его держи, возле себя.

–Тётя Таня, а вы тоже людей можете лечить?

–Нет, милая. Так, иногда, боль могу