Читать книгу "Я не сдамся без боя - Ольга Дильман"

но не падаю. Затем открываю подъездную дверь, поднимаюсь на нужный этаж и стою перед железной дверью, не осмеливаясь зайти внутрь.

Сжимаю ключи в руке и ощущаю, как теплое чувство растекается внутри и порабощает каждый уголок моего тела. Вот оно! Это мой шанс начать все с самого начала, оставив все ошибки и всю грязь позади.

Глава 12

Несмотря на то, что следующие две недели проходят довольно медленно, для меня они выдаются очень продуктивными и без происшествий. Я сдала все экзамены. Успела на несколько дней выбраться из города и поехать к родителям. Мои вещи привезли на следующий день после ранения Руслана. Не ожидала открыть дверь и увидеть Илью с чемоданом. Он потоптался на месте и напомнил, что никому не стоит говорить, почему я пропала на несколько дней. Ложь – хорошее оправдание тому, что я пережила.

Работу в кафе я бросила, да меня никто там больше и не ждал с распростертыми объятьями. Игорь пригрозил, чтобы я больше не появлялась. Если честно, я была рада этому факту, поскольку все, что связано с кафе стало болезненной темой. Каждый уголок, посетители, персонал напоминали мне о Никите. Поэтому я начала подрабатывать репетиторством, решив, что это менее опасно и более надежно. Конечно, деньги платят не такие большие, но я хотя бы знаю, что вернусь домой живой.

Квартиру, которую мне предоставил Руслан, оказалась просторной и располагалась недалеко от центра С.

За месяц я ни разу не увидела Руслана и никого из его окружения. Как бы то ни было, но моя жизнь вернулась в привычное русло.

– Как думаешь, у нас сегодня будет семинар или нет? – спрашивает Светка за столом в буфете. – Не очень-то хочется слушать нытье Степана Львовича.

– У нас сегодня не будет семинара, – я слышу довольный голос Ромы, нашего старосты. Он откидывается на спинку стула и улыбается. – Придут люди из правоохранительных органов. Они все еще расследуют дело Никиты.

Я чувствую, как на меня наваливается тоска, а сердце уходит в пятки. За столом сразу появляется напряженная тишина. Все сожалеют по поводу внезапной гибели однокурсника. Но больнее всего мне видеть расстроенное лицо подруги. Если бы я знала об ее чувствах, то никогда бы не насмехалась над Никитой, не позвала его в то кафе, чтобы загладить свою вину.

– Да, – обреченным голосом поддерживает Юля, его давняя подруга, и встает из-за стола. – Пойдемте уже.

– Зачем им приходить снова сюда? – интересуюсь я и следую за остальными. – Они думают, что убийца из нашего университета?

Несколько раз они приходили в середине января, когда я была у родителей.

– Никогда не знаешь, кто тебе воткнет нож в спину, – рядом со мной произносит Светка и сморит мне в глаза, заглядывая в душу.

Последняя фраза Светы выбивает меня из колеи. Я спотыкаюсь, но все же сохраняю равновесие. Игорь точно бы не рассказал ей о своих подозрениях. Остается лишь думать, что подруга эти слова бросила невзначай.

Семинара у нас, кстати, все же не было. Весь поток четвёртого курса собрали в огромной аудитории, предназначенной для проведения лекций. Правоохранительные органы допрашивали каждого. Причём с глазу на глаз. Я была предпоследней, после меня осталась только Света.

– Я боюсь, – она поворачивается ко мне лицом и грустно улыбается. Ее зеленый сарафан сливается с цветом ее лица. Она закусывает губу и всхлипывает.

– Тебе нечего бояться. Думаю, виновного, в конце концов, накажут. Не переживай, – дрогнувшим голосом отвечаю я и перевожу взгляд на стену.

Внезапно открывается дверь, и выходит следователь со словами: «Кто следующий?». От волнения я тереблю кончики волос, но все же медленно переступаю порог аудитории и сажусь на приглашённое место. Мужчина, сидевший напротив меня, быстро что-то записывает, а затем смотрит на меня.

– Итак, представьтесь.

– Эм.. Белозерова Марина Викторовна. Родилась в Самаре. Двадцать два года.

– Я Иван Николаевич. Вы знаете, почему мы пришли? – Иван Николаевич склоняет голову на бок и как-то странно на меня смотрит. Я ежусь от этого колкого взгляда, но продолжаю отвечать:

– Конечно, – качаю я головой. – Убили нашего однокурсника, и вы пытаетесь найти убийцу.

– Какие у вас были с ним отношения? Нам известно, что вы работали вместе, не так ли?

– Мы работали в одном ресторане. А взаимоотношения у нас были нейтральные, – я немного уклонилась от последнего вопроса. О том, что я нравилась Никите, мне не хотелось рассказывать.

– Один из работников утверждает, что в тот вечер убитый ушёл с вами, и больше его не видели. Как вы это объясните?

– У нас закончился рабочий день, и мы решили посидеть в кафе. Что здесь плохого? Мы выпили по чашке кофе, а затем разошлись, – наглая ложь! Я чувствую себя последней гадиной. Ладони становятся влажными от нервозности.

– Что-то вы не договариваете. Вы никак не могли разойтись по разным сторонам, если Никиту убили при вас. Не спросите, почему я так в этом уверен, Марина Викторовна?

Не спрошу, поскольку я уже поняла. Работники кафе. Они все видели. Мужчина внимательно смотрит на меня и ждет ответа.

– Я не убивала Никиту. Вот в этом я уверена. Мне больше нечего сказать, извините.

И про себя я добавляю: «Вы никогда не найдёте этого человека».

– Разве вам неинтересно, кто заказчик этого дела? Почему вашего друга убили? Я в курсе, что мы имеем дело с непростыми людьми.

– Подождите, – я снова возвращаюсь на свое место. – Что вы только что сказали? Никиту заказали?

Сотрудник смотрит на меня и кивает головой, мол что, а до этого ты не знала?! Он и дальше что-то рассказывает, но его не слышу. Получается, Кабан не просто так пришёл в то кафе. Он выполнял свой заказ. Я же оказалась в той истории случайно.

Глава 13

Себя не помню, как иду по коридору, еле сдерживая рвущиеся наружу всхлипы. Меня обвели словно дуру, предпочитая молчать в тряпочку, в то время, как я места себе не находила и винила за смерть Никиты. Ловко сработано, ничего не скажешь.

Чувствую, как внутри разгорается что-то тяжелое с такой силой, что я прислоняюсь к стене, скатываюсь спиной на кафель и открываю рот, чтобы проораться в голос. Не сдерживая себя и свои эмоции, которые притупляют разум. Только слов не находится, вместо них – горестные слезы обиды и боли. Я плачу громко, уткнувшись лбом в коленки и спустя несколько минут осознаю, что меня тормошат за левое плечо: