Читать книгу "По ту сторону жизни, по ту сторону света - Виталий Иванович Храмов"

кто мне нужен. Этот тоже прячет Тьму свою засветом светлых артефактов. У него шесть кругов на значке. Даже меньше, чем у Чижика. Причём, если у «эсера» Чижика безделушка тонкого исполнения, каждое колечко отдельно, все крутятся друг относительно друга, то у этого просто круглая медалька с мишенью на ней. Решено, я убью тебя прямо и точно в «яблочко»!

Начинает мутные подкаты, да уж слишком сильно издалека. На тему того, что жизнь несправедлива, вся жизнь дерьмо, все люди твари, а Светило – долбаный фонарь, движущийся по хрустальному куполу небосвода над плоским Миром, стоящим на спинах трёх слонов мироздания и плавающим на каком-то чудо-юдо рыбе-ките. Этак я не дождусь конкретики до второго пришествия Спасителя. Так и буду слушать дайджест мифов и легенд Мира? Сегодня что, день «В гостях у сказки»?

– Задрал, ежлан! – взревел я, ногой спихивая этого урода с лавки. – Ещё раз увижу твою рожу – завалю, как порося! Шавка мелкая! Бегом, тварь!

Подходит трактирщик. Очень красноречиво, но упорно, молча, вытирая стол тряпкой. Смотрю ему в глаза. Указывает взглядом на лестницу наверх. Точно! Самого Тёмного из местных мерзотников уже и нет в зале. Трактирщик помогает мне подняться, я же пьяный, хэ-хэ! Но ощупать себя не даю, грубо отпихиваю его, ушлого сына юриста:

– Жену свою щупай! – реву я и плюю в него.

Ну, как – в него? Если слюна моя повисла на моём же подбородке, на котором только начала отрастать щетина? Похоже, я более пьяный, чем рассчитывал! Обманул сам себя! Вот так вот притворялся пьяным, притворялся, да и в самом деле окосел. И от этого злюсь. Отталкиваю бармена, иду, петляя, путаясь в ногах, к лестнице. Хорошо! Перила! В них можно вцепиться и втаскивать себя и свои непослушные ноги по ступеням. Хотя трактирщик мне и не успел показать, в каком именно кабинете мне назначен приём этих проктологов, но я и сам видел. Потому лбом толкаю нужную дверь. Оказалось, что не заперто.

– Тук-тук! – басом говорю я. – Не ждали? А я припёрся!

И мерзко хохочу.

– Ждали, – отвечает мне Тёмный, уютно развалившийся в каком-то подобии кресла. – Проходите.

Ну, коль уж приглашают! Прохожу до стола, ногой отодвигаю лавку, перешагиваю через неё, сажусь, ставя локти на стол и наваливаясь на руки. Слева от Тёмного стоит боец, за моей спиной, у двери ещё двое. Все с ножами и с боевыми артефактами наготове. Боятся. И верно! А для чего я тут лицедея изображал? Медведицу Беру и Алатырь-камень показывал? Чтобы повысить свою значимость именно в этих глазах. А раз боятся, значит и уважают. Это же Тёмные. С ними нельзя, как с людьми. С ними надо, как с нелюдьми. Как с Харлеем. Дать хлеба, когда молодец, и дать по морде, когда занесёт и расшалиться.

– Ну? – спрашиваю я.

– Я – Мастер Тьмы Рык Сумерек. Как к вам обращаться? – представляется Тёмный. У него медалька с мишенью из девяти окружностей.

– Обращаться вежливо и обходительно. Отзываюсь на имя Мрачный Оптимист, – отвечаю я.

– Оптимист? Это имя что-то значит? – удивляется Тёмный.

– Весельчак.

– Мрачный Весельчак, – хмыкает Рык Сумерек, – многозначно.

– Ты для этого меня звал? – злюсь я. – Чтобы обсудить моё имя?

– Нет, конечно! – выставляет ладони Рык. – Вы нас заинтересовали. И мы бы хотели обсудить с вами условия сотрудничества.

Есть! Рыбка заглотила наживку, крючок уже впился в её розовые жабры. Теперь надо травить её к берегу. То отпуская леску, то подтягивая. Не спеша, чтобы не сорвалась.

– Мы? – удивляюсь я. – Ты о себе во множественном числе? А не слишком ли ты нос задрал, Тёмный?

– Мы – не я. Я лишь представляю наше сообщество. И веду дела от имени Нового Мира, – отвечает Тёмный, весь аж надуваясь от важности произнесённых слов.

– Нового Мира? – переспрашиваю я, демонстративно обводя пустой стол взглядом.

– Нового мирового порядка. – Рык Сумерек ещё больше раздувается от собственного величия. Мне противно даже стало. – Где не будет деления людей на знать и чернь. Где то, кем ты родился…

– Я тебя сейчас в окно выкину, – спокойно говорю я, вставая. Видя, что люди Рыка дёрнулись, добавляю: – Вместе с твоими холуями.

Тёмный жестом заставляет своих прихвостней убрать боевые артефакты. Смотрит на меня с недоумением:

– Почему?

– Ох, говорила мне мама не связываться с иканутыми на всю голову! – стенаю я, перешагивая лавку в направлении выхода. – Нет, ко мне всё время лезут эти блаженные дурачки. Одному истину давно умерших нелюдей подавай, другим новое мироустройство!

– Постойте! – вскакивает Рык, ещё раз жестом останавливая своих людей. – Чем вас не устраивает новый мировой порядок?

– Да мне класть на него весь вчерашний, переработанный, ужин! – рыкнул я. – Вместе с существующим миропорядком. Ты мне золото дашь? Если нет – прощай!

Тёмный потух. Что, дядя, не прокатило задаром и красивой агиткой завербовать? То-то! У меня иммунитет к этому бреду. В моей памяти хранится столько вариантов развития этого вашего «нового мирового беспорядка»! Но я помню главное – «новый миропорядок» в первую очередь съедает своих родителей. И ещё точно помню, что если кто-то тебе втирает что-то о высоких материях, то сбережения пора закапывать, да поглубже.

– Сколько? – уныло спрашивает Тёмный.

– Две тысячи золотом. Сейчас! – отвечаю я. – Тогда и поговорим хоть о новом порядке, хоть о новом беспорядке.

– У меня нет столько! – воскликнул Рык.

Поспешил ты, дядя! Ох, и поспешил, с высказываниями! Лох ты, Тёмный, а не тайный манипулятор! А то я не знаю, что у тебя нет! А были бы две тысячи, назвал бы – три! Было бы пять штукарей, я бы назвал – десяток!

– Бывай! – махнул я рукой, отворачиваясь. – Желаю успеха в этом вашем… как его? А, новый мировой беспредел!

– Не уходи! – кричит Тёмный. – Я не могу решать за такие крупные суммы! Но ты нам нужен!

Какой же лох! Ну, разве можно так явно сдавать свои позиции?

– А кто решает? – повернув голову, через плечо, уже в дверях, спрашиваю я.

– Это не здесь! – горячится Тёмный. – Там!

И указывает на юг.

– Бывай! Не кашляй! – говорю я, шагая через порог.

– Ты нам нужен! – кричит в спину Тёмный. – Рассчитаемся потом!

– Золото вперёд! – отвечаю я, вцепившись в перила, спуская себя руками по лестнице.

Всё! Есть! Все намеченные цели на сегодня достигнуты.

Пора на воздух, выводить эту гадость из моей крови. Пересекаю зал, где большая часть народа уже успокоилась, валялась вповалку. Выхожу на улицу. Ночь хоть уже и скатилась к завершению, а до рассвета ещё не скоро. Но ночь не была темна. Кроме двух лун над