Читать книгу "Ничего серьёзного - Татьяна Тэя"

Рыдания разрывают голос, когда он опускает голову и мягко целует мой живот. Зажмуриваюсь, пытаюсь проморгаться, почти захлёбываюсь в собственных слезах, когда Дёма стирает их со щёк и всматривается в моё лицо. Мы так близко. Наши губы близко. Поцелуй очень нежный, полный боли и горечи, соли и разочарования, но и лёгкости тоже. И надежды.

–Прости,– шепчу, когда Демьян на секунду отрывается от моих губ, чтобы поцеловать глубже. И крепче.

Он обнимает меня, притягивает ближе. В его объятьях так хорошо. Так спокойно. Надёжно. Цепляюсь за его футболку, прячу лицо у него на груди, выплакивая месяцами копившуюся внутри сердца боль. Демьян гладит меня по спине и плечам, целует и шепчет, что всё будет хорошо. И я ему верю.

Какое-то время мы обнимаемся, но Дёма, видя, что я измотана эмоциями, говорит, что надо прилечь. Беру его за руку, потому что страшно его отпускать от себя даже на секунду, и веду в свою комнату.

На пороге он замирает, подмечая, что комната частично заполнена вещами для ребёнка. Видит коробку с кроваткой, которая придвинута к стене. Отец ещё не собирал её, и теперь, видимо, Дёма сделает это сам.

Он подходит к комоду, берёт в руки мягкого медвежонка-гитариста. У меня дыхание перехватывает от вида Демьяна, его мысли буквально материальны, я могу их прочесть. Остаётся надеяться, что я не сломала всё окончательно своим поведением, что для нас есть шанс и надежда.

Наконец, Демьян тянет меня к кровати, и мы ложимся. С тихим усталым стоном я кладу голову ему на плечо, а Дёма гладит мои руки и целует в макушку.

–Прости,– у меня новая волна раскаяния.– Я была в корне неправа. Я не хотела тебя расстраивать. Пожалуйста, пойми.

Мне нужно прощение. Это как рубеж, перейдя который, не совершу больше подобных ошибок. И ещё я устала ненавидеть себя.

* * *

Маша продолжает захлёбываться в слезах и извинениях. Пытаюсь убедить её, что всё будет хорошо, но из неё исходит всё, что копилось месяцами. Правда в том, что я не могу её ненавидеть, не могу разочароваться в ней, она – всё, что мне надо. Смысл моего существования. Теперь я это осознаю особенно чётко. И сам чувствую себя дураком, что так долго тянул с конкретикой. Мне стоило ещё летом, если не раньше, настоять, чтобы она была со мной. Наплевать на все условности, забрать её в тур, не отпускать обратно в Москву. Или самому не улетать, остаться в России дольше.

Мы бы договорились, как нам быть дальше. Она бы доучилась, летала бы ко мне время от времени, и я брал бы перерывы, возвращаясь к Маше. Пожили бы на колёсах эти несколько месяцев, но мы были бы вместе.

–Маш, знаешь, с тех пор, как понял, что люблю тебя, я постоянно искал причину, чтобы ты была со мной… и вот… ребёнок – это своеобразный выход. Я очень сильно люблю тебя. Очень. Это не на день и не на два, это гораздо глубже, милая. Обещаю, что всегда буду рядом. Главное, чтоб у тебя никаких глупых идей в голове не рождалось. Говори мне правду, пожалуйста. Не решай за двоих.

Она начинает плакать сильнее, и я крепче держу её, позволяя излить всю боль в моих объятьях. Её страдания не доставляют мне никакого удовольствия, я лишь чувствую, как плохо ей было от собственных решений, которые она считала правильными.

Кладу ладонь ей на живот, и она накрывает её своей рукой.

Сегодня точно самый безумный день в моей жизни. И самый счастливый. Я ожидал худшего, а Маша, оказывается, уехала домой, чтобы прятаться и вынашивать моего ребёнка. Моего сына.

Отчасти мне понятны её мотивы, ведь когда любишь, эгоизм отступает, она решила не мешать моей карьере, потому что считала: это важно для меня. Но куда важнее другое.

Ни за что её не оставлю, она не будет ни в чём нуждаться. И сделаю так, чтобы все её сомнения развеялись. Маша должна понять, что всегда будет на первом месте, она и ребёнок.

Нам пора научиться разговаривать друг с другом: честно, откровенно, вдумчиво. Смотреть в будущее, не оглядываться назад, где остаётся так много неправильных поступков, которых мы оба наворотили сполна.

Я уже не злюсь. Знаю, она напугана и винит себя. Любовь стирает гнев. А малыш, который скоро у нас появится, самый лучший подарок.

Никогда раньше не думал о детях, но у меня ни тени сомнения нет, что я хочу этого ребёнка. Я ведь достаточно взрослый, чтобы создать семью. И постараюсь стать самым лучшим отцом на свете.

–А что с Ромой?– чувствую, что надо и об этом спросить: пусть Маша выскажется.

Она мой родной и любимый человек, это уже не изменить, не смотря на её ошибки и неправильные поступки. Я ведь тоже был хорош, медлил, когда надо было действовать.

–Я его предала, он даже не представлял, что я могу так поступить.

Глажу Машу по волосам и говорю то, что ей надо слышать.

–Это жизнь, Маш, и он справится. Всё к лучшему. Не ругай себя.

Всхлипы затихают, теперь мы лежим в тишине, и я держу ладонь на её круглом животе. Целую в макушку, повторяя, что всё будет хорошо, и Маша кивает.

Взгляд падает на её сладкий рот, и мне хочется потратить годы на поцелуи с Машей.

–Теперь самое главное – это мы,– улыбаюсь, прежде чем поцеловать.

Она обнимает меня за шею и придвигается ближе.

–Мне очень хотелось, чтобы ты был рядом. Каждый день об этом думала,– признаётся Маша, отстраняясь, чтобы сделать вдох.

Мои глаза округляются, когда чувствую самую потрясающую вещь – небольшое движение под рукой, короткое, но чувствительное. Маша смеётся, вздыхает.

–Кажется, кто-то проснулся и сказал привет своему папе.

У меня голова кругом от её слов.

Папе… Это же… очень серьёзно.

Да, я волнуюсь. И даже не понимаю, что такое – быть отцом. У самого не лучший пример перед глазами, а отчим появился в нашей семье, когда я был уже подростком. Но я очень постараюсь не накосячить.

–Привет, малыш,– говорю, чувствуя непонятный ком в горле.

Всё так странно. Необычно.

Смотрю, как вздымается и опадает при дыхании грудь Маши под тонкой тканью платья. Касаюсь его подола и поднимаю вопросительно брови.

–Можно?

Маша кивает, а я откидываю ткань, чтобы провести рукой по обнажённой коже живота и посмотреть, как изменилось её прекрасное тело, в котором растёт наш ребёнок.

–Тебе беременность к лицу. Выглядишь настоящей красавицей.

Наверное, она таких слов и не слышала. Мне хочется поддержать её, тем более это истинная правда. Она красивая. Расцвела от макушки до пяток.

Маша смущённо краснеет. А перемещаюсь чуть ниже, чтобы поцеловать круглый животик. Он пока небольшой, но впереди ещё три месяца, её тело будет меняться.

–Моя красавица,– повторяю, и Маша ныряет пальцами в мои волосы.

У нас впереди долгий путь. Я никогда больше её не оставлю. Их не оставлю. Ни на секунду без себя.