Читать книгу "Эколог в СССР. Весна 1975 - Михаил Востриков"

раз вывалились. Я тоже, кстати, в простыне, но сижу за столом. Начинаю приглядываться, батюшки…, да это же Портреты, мы их на демонстрациях носим! Узнаю Брежнева, Суслова и Андропова. Присматриваюсь к другим присутствующим… Ба! Это же наш Филатов, дядя Антон Лазарев и еще какой-то совсем пожилой мужчина, не знаю кто.

Справочно, в 1975 году: БРЕЖНЕВ Леонид Ильич, 69 лет — Генеральный секретарь Центрального Комитета Коммунистической Партии Советского Союза, фактически, глава СССР; СУСЛОВ Михаил Андреевич, 73 года, — Секретарь ЦК КПСС, фактически, главный идеолог СССР; АНДРОПОВ Юрий Владимирович, 61 год — Председатель КГБ СССР.

Вот ведь, хотел Мише сюрприз сделать, а он мне его сам сделал. Ню-ню! Спрашиваю Мишу ментально:

«Доложи-ка, Миша, чё почём, хоккей с мячом!? Давно не виделись».

«Да, фиг его знает», — отвечает Миша, так же ментально, «Сегодня с утра, еще даже за стол не сели, даже ещё подарки от родителей не получил, залетает дядя Антон, чего-то толкует родителям, меня под мышку и в Аэропорт. Ничего не говорит, надо, мол, и все! Четыре часа в полете, через час накормили как барина и, вот, Москва. Первый раз на правительственном ЗИЛе ехал. А это Заречье, дача Леонида Ильича».

Сопит, но не перебиваю:

«Мужик этот пожилой, какой-то старый большевик, вроде еще с дореволюционным стажем, он Ленина видел, мне сказал, и они все очень уважительно к нему, Иван Поликарпович Пичугин его зовут. Больше ничего про него не знаю. Ну а остальных ты всех знаешь. Филатова в самолете не было, видимо он раньше прилетел».

Продолжает:

«Как приехали, опять, давай, меня кормить. Жена у Брежнева, Виктория Петровна, знаешь какая, не будешь у нее кушать, всё, враг на всю жизнь! С дочерью Галиной познакомились, она на него похожа, прямо очень. Внучки у него были, тоже познакомил, они помладше меня, но болтушки такие. Чай пили, болтали за столом, всё за Город меня расспрашивали, никто же там у нас не был. А потом Брежнев сказал, что, мол, у тебя Миша сегодня День Рождения и они приготовили подарки, но это потом, а сначала в баню».

Продолжает и, чувствую, сейчас заплачет, уже хныкает:

«Пошли в баню, а там уже эти все. И когда они про тебя спросили… И…», — хлюп, «Я им…», — хлюп, «Всё…», — хлюп, «Про тебя рассказал. Прямо, как тогда мама Аня на исповеди. И про то, что ты Ангел-Хранитель и Дух нашего Рода, и про Спортлото, и что ты из меня Министра хочешь сделать, и что ты мне то сочинение написал, и вообще всё мне пишешь и уроки иногда делаешь, и что мы Дом строить собрались, и про того вора, к которому идти собирались и всё, всё. Сильно я испугался, уж прости меня. А они засмеялись, мол, они итак все это знали и ничего плохого со мною и с родителями не случится и им только нужно с тобою всего лишь поговорить. Мол, не можешь ты на День Рождения ко мне не прийти, вот и дернули сегодня в Москву».

«Да все нормально, Миша», — говорю, «Все ты правильно сделал, что рассказал, и все идет по плану, прямо по Булгакову. Как вы договорились им знак подать, что я пришел?»

«Рукой махнуть, что бы подходили», — хлюпает носом Миша.

«Ну и маши, пусть подходят, я же пришел. Правильно они всё рассчитали, не мог я к тебе на День Рождения не прийти. У меня, кстати, подарок тебе, закачаешься, но это потом. Да, надо мне с ними поговорить, я согласен», — готовлюсь и кручу разные варианты разговора с небожителями. Свой интерес я знаю, и сами они решили, что сегодня поговорим…

Но такого разговора я, конечно, предугадать не мог.

Глава 10

Беседы с небожителями

Москва, Заречье.

— Тук, тук, и кто это у нас тут, гхм, в теремочке живет? — слегка улыбаясь, начал разговор Брежнев, когда все уселись за стол и очень внимательно смотрели на Мишу, причем, тоже улыбаясь. Не зло улыбясь, но как-то слишком уверенно. Так иногда улыбается большой начальник, своим полностью зависящим от него подчинённым. Так улыбаются с трибуны Мавзолея демонстрирующим трудящимся, идущими с твоими портретами.

— Здравствуйте, товарищи! — отвечаю я вежливо, но не по сути вопроса.

— Здравствуйте, здравствуйте, гхм, мил человек, — продолжает разговор Брежнев, — Человек, ведь? Ну, давайте знакомится?! Нас Вы знаете, а к Вам, уважаемый, гхм, как прикажете обращаться?

— Ну Вам же уже сказали. — пытаюсь я уйти от прямого вопроса.

— Дух Рода из сонма древне-русских Богов, который сейчас работает Ангелом-Хранителем у семьи советских граждан. — вступает в разговор Андропов. Перед ним лежит открытая и довольно пухлая папка, на обратной стороне обложки которой, вижу, приколота крупная фотография Миши. И я знаю, что это… Оперативное дело… Мое дело! А значит в нём донесения, справки, фотографии, результаты экспертиз и все такое. Судя по толщине папки, люди хорошо поработали.

— А что, кхм, мне нравится! — говорит Брежнев. — Все логично, наложено, кхм, на реальный исторический процесс, русского, замечу, государства.

В 1975 году Брежнев еще вполне адекватен и жизнелюбив. Он много работает, плавает в море и бассейне, парится в бане, курит вонючие сигареты «Новость», гоняет на автомобиле, ездит на охоту, сам разделывает дичь, не прочь вкусно покушать и запросто может принять на грудь лишнего.

— Ну ладно, — опять обращается ко мне Брежнев, — Не хотите представляться, не надо, пока побудьте Ангелом. Уж не обессудьте, но и Мишу и родителей его, сразу же поставили на полный контроль после истории с «Явлением Богородицы». Так, кажется, в отчете написано, «явлении»?

— Так точно, Леонид Ильич, «явлении»! — вскакивает с места и по-военному кратко докладывает полковник Лазарев. — По решению Обкома Партии, после событий с «Явлением Богородицы, якобы, раздающей выигрышные цифры Спортлото населению» и на основании отчета агентов «Аббат» и «Клирик» о содержании исповеди гражданки и событиях в ее квартире, повлекших тяжкие телесные повреждения священнослужителя, в отношении объектов были введены контрольные мероприятия, включая применение специальных технических средств — круглосуточное наружное наблюдение тремя бригадами по два офицера седьмого отдела Управления, и негласная аудиозапись разговоров. Прослушивание телефонных переговоров не применялось по причине отсутствия телефона в квартире. Вместо этого, были установлены несколько скрытых микрофонов, установленных нашими специалистами в квартире в отсутствие граждан. Так же, в деле есть фотокопии записок «Ангела», написанных рукой ребенка, и подробные отчеты наружных наблюдателей. Проведены опросы соседей, коллег по работе, однокласников и родственников. Антисоветских, антипартийных и материалов