Читать книгу "Между ветром и песком - Ольга Антер"

губы.

Всхрапнув пару раз, ящер сам добрел до водопоя, окончательно уяснив, что можно не обращать внимания на дополнительный груз сверху.

– Ты там приклеилась? – ворчливо поинтересовалась Дафа, перебрасывая повод из руки в руку.

– Не могу слезть, – призналась Аори.

– Не только чужачка, а еще и трусиха.

Арашни шагнула к ней и похлопала сербающего ящера по шее.

– Дай руку.

Не ожидая подвоха, Аори протянула ладонь. Дафа сжала ее, как тисками, и одним рывком сдернула наездницу вниз, прямо в воду.

Возмущенный вопль взлетел над пустыней, но попытка вскочить и надавать низкорослой сволочи по шее окончилась полным провалом – ноги разъехались, и чужачка плюхнулась обратно, взбив грязь. Арашни заливисто хохотала, от избытка чувств шлепая себя по ляжкам, и из темноты ей вторили голоса мужчин.

– Тебе смешно?! – воскликнула Аори, кривя дрожащие губы. – Это действительно смешно?

Ящер наклонил башку, обнюхивая сверзившееся с него нечто. Утратив от усталости всякий страх, Аори ухватилась за выступ его челюсти и кое-как поднялась. По бедрам потекли струйки воды, фарка прилипла к заднице, а иголки в ногах разрослись до настоящих кинжалов. Сжав зубы и цепляясь за сбрую, Аори мелкими шагами добралась до берега под насмешливым взглядом арашни.

– Не забудь все высушить и вычистить, – Дафа оперлась спиной на надувшийся живот своего зверя. – В седло не садятся, когда жопа в говне.

– Ну хоть не мозги, – прошипела Аори в ответ. – Их-то ты уже не отчистишь.

– Твое счастье, что я не трогаю тех, кого лечила.

– Вот и я том же. Ума на ответ не хватает, да? Ну ты не переживай, зато ляжки крепкие, после перехода не болят и мужикам нравятся.

Оказывается, даже на коротких, кривых ногах арашни умела двигаться со скоростью ветра. Щеку обожгла пощечина, а в горло впились короткие и невероятно сильные пальцы.

– Ты льешь на сковороду черное масло, чужачка, – Дафа подтянула Аори к себе и цедила слова прямо ей в лицо. – Умереть желаешь?

Она чуть ослабила хватку, ожидая ответа. Аори втянула воздух, но и не подумала вырываться.

– Рановато, конечно, но почему бы и нет? Можно только побыстрее?

Насмешливо искривив губы, Аори подняла на уровень лица кинжал Дафы. Она удерживала его двумя пальцами за тяжелый шар на конце рукояти. Алые блики факелов заплясали на идеально острых гранях лезвия, когда Аори издевательски покачала кинжалом в воздухе.

– Змея!

Арашни оттолкнула чужачку, одновременно выхватив из ее руки кинжал, и со скрежетом вогнала его обратно в ножны. Окинув Аори ненавидящим взглядом, Дафа ногой швырнула в нее грязный песок, схватила повод и потащила невозмутимого ящера прочь, туда, где прочие караванщики разжигали круг костров. Зверь переступал медленно, явно утомленный тяжестью корзин на боках.

– Поговорили, называется…

Аори посмотрела вслед арашни и тихонько вздохнула.

– Почему ты не защищалась?

О, вот и Шуким. Прочие караванщики пропустили разыгравшееся между двух ящеров представление, но у тоо работа такая – все замечать.

– Что бы хорошего из этого вышло? И Дафа права. Я действительно сказала лишнее.

– Зачем?

Аори пожала плечами. Откуда она знает… Разозлилась, устала, ничего лучше в голову не пришло.

– Почему она меня ненавидит?

– Ненавидит? – усмехнулся тоо. – Тебя? О, нет. Дафа ревнует к любой женщине, на которой нет ошейника рабыни.

Ящер фыркнул на воду и принялся обнюхивать разошедшиеся круги. Повод упал и намок, и, когда Аори попробовала дернуть за него, склизкая кожа выскользнула, обжигая ладони.

– Ну и что мне с тобой делать? – поинтересовалась она у чешуйчатого зверя.

Тот, словно понял, покосился на чужачку янтарным глазом, развернулся, едва не задев ее хвостом, и потопал к стае.

– Пойдем, – тоо мотнул головой в сторону костров и поправил ободок куфии. – Время подкрепиться и поблагодарить Харру за прожитый день.

– И как благодарить будем?

– Я поведаю сказку об отшельнике и молодом тоо. А ты будешь слушать, молча и почтительно. И переоденешься! Я разорюсь на твоих нарядах…

Хоть Шуким и выглядел предельно серьезным, Аори все же не удержалась от улыбки. Тоо хитро подмигнул в ответ и первым умчался к кострам – командовать, присматривать, успокаивать и вообще всячески заботиться о братьях и сестрах, какими бы вздорными, глупыми или просто бестолковыми они ни были.

Dido. Let Us Move On.

5.

– Давным-давно, когда небо было синим, реки – глубокими, дороги бежали в тени деревьев, а люди не спешили проживать каждый день, как последний, в горной деревне умер старый тоо. Караван его достался единственному сыну, которого подарил Харру на склоне лет. Не был он особо умен, но не был и глуп; не отличался смелостью, но и не бежал от опасности; не знал лучших маршрутов и товаров, но хорошо умел считать книры.

Старый тоо многому не успел научить молодого, и потому, проводив отца, на рассвете следующего дня он отправился в путь. Не во главе каравана, а по едва заметной тропинке, огибавшей самую высокую гору. Вершина ее терялась в облаках, и где-то там, в преградившей дорогу дымке, прижалась к скале хижина древнего отшельника.

Молодой тоо шел, шел, и в полдень постучал в поросшую мхом дверь.

– Входи, сын мой, – прозвучало изнутри.

Почтительно склонив голову, молодой тоо перешагнул порог. Старик, древний, как само время, морщинистый, как кора даарше, сидел на ковре у стены, и борода его тянулась до самого пола.

Гость опустился перед ним на колени и выложил один за другим богатые дары. Чего там только не было! Лампа для масла, украшенная листьями из чистого золота, привезенная отцом тоо из далекой холодной страны, где солнце ненадолго поднимается над горизонтом лишь несколько лун в году. Ковер, сотканный немыми мастерицами с острова, где всегда цветут деревья и летает паутина. Пять кошелей золотых книр, все равного веса, и каждая – за прекрасную рабыню, проданную на рынке Ше-Бара. Птица с алыми крыльями, которая поет лишь раз в жизни, но нет ничего прекраснее ее пения.

Переведя дыхание, Шуким хитро покосился на Аори. В отличие от зачарованных напевной речью караванщиков, чужачка уже сложила две книры с тремя и скептически приподняла искривленную шрамом бровь.

– Так вот, как я и сказал, всего этого там не было, – продолжил Шуким, с удовольствием наблюдая, как вытягивается светлокожая мордашка. – Молодой тоо, знаешь ли, не грузовой ящер. Пройдя по горной тропинке, он принес с собой лишь одну книру и немного еды, справедливо рассудив, что старику многого не надо, да и золотом он не наестся.

Окинув взором две подсохшие буханки хлеба, горсть фруктов и кувшин забродившего вина, отшельник незаметно