Читать книгу "Литературный призрак - Дэвид Митчелл"

— К тому же вы находитесь на острове Лантау, — добавила она, словно вспомнив еще об одном важном обстоятельстве.

— А чем плох остров Лантау? Это единственное место в Гонконге, где можно поверить, что мир когда-то был прекрасен.

— Мы не любим это место. Слишком оно северное. И слишком восточное.

Дзинь, звякает звонок. Дзинь, дзинь. Второй этаж. Первый. Слава богу, автобус еще не ушел. Мы дружно бросаемся через дорогу и штурмуем его. У меня в голове крутится музыка из «Джеймса Бонда». Вспомнилось, как мальчишками, играя в войну, мы погружались на какбудтошний бронетранспортер.

Автобус переполнен — место есть только наверху, и то стоячее. Ничего не имею против. Это мне напоминает час пик на старой доброй кольцевой линии в старой доброй Англии. Сейчас как раз начинается сезон крикета. За что я люблю автобус — за то, что с момента, когда садишься в него, и до момента, когда переступаешь порог офиса, от тебя ничего не зависит. Ничего не нужно решать. Превращаешься в зомби.

И тут у какого-то придурка звонит мобильный телефон. Чуть не дырявит барабанные перепонки. Невыносимо! Да ответит он или нет? Давай же отвечай, глухой придурок! И чего это все уставились на меня?

Ах да, это мой телефон. Когда эти штуки только-только появились, сначала всем казалось — ура, супер, до чего удобно! Потом спохватились, поняли — удобно, как электронный ошейник у заключенных, склонных к побегу. Спохватились, да поздно.

Вынимаю телефон, включаю — останавливаю волну, которая прошла через пространство и завершает свой путь у меня в ухе.

— Алло, Броуз слушает.

Вот, теперь самый последний кретин в этом автобусе знает, что моя фамилия — Броуз.

— Нил, это я, Аврил.

Ясно, что Аврил. Кто ж еще? Похоже, она даже ночует в офисе. Она вовсю трудилась над отчетом для тайваньцев вчера вечером, когда я уходил совершенно без сил. Без сил — как сегодня утром, как всегда. В компании «Жардин-Перл» пашет целая армия адвокатов. А в «Кавендиш» — раз, два, и обчелся: только я, да Аврил, да Мин, который даже договор на аренду квартиры — моей квартиры — толком составить не смог. Китайцы — это уже плохо, агенты по недвижимости — еще хуже, но китайские агенты по недвижимости — эти ребята явно служат дьяволу. Может, они и юристы, но денежки они гребут определенно на той службе! Этот долбаный отчет для тайваньцев! Вдобавок ко всем моим неприятностям я должен еще разбираться в этом лабиринте цифр, мелких букв, подвохов. В принципе хорошо, что Аврил занимается этим дерьмом, но иногда она так достает. Ее прислали из Лондона в январе, поэтому она от усердия землю носом роет. Совсем как я три года назад.

— Хорошо выспался, Нил?

— Плохо.

Аврил хочет доконать меня и выжать извинение за то, что рано ушел вчера. Точнее, уже сегодня. В час ночи. Рано, кто ж спорит. Но могла бы уже угомониться, черт возьми.

— Я насчет папки с материалами по Микки Квану.

— А что с ней?

— Не могу ее найти.

— А!

— Так где же она? Ты смотрел ее вчера поздно вечером. Перед уходом.

Пошла к черту, Аврил.

— Я смотрел ее вчера рано вечером. За шесть часов до ухода.

— Но ее нет у тебя на столе. И в кабинете у Гилана тоже нет. Значит, она может быть только у тебя в шкафу. Лично я не касалась ее со вчерашнего утра. Может, ты… Может, она куда-нибудь задевалась? Завалилась опять? Может, в ящике твоего стола?

— Аврил, я на острове Лантау, в автобусе. Отсюда не видно моего стола.

Сквозь толщу пиджаков, галстуков, тел, ушей, которые притворяются, что не слушают, до меня доносится смешок. Хихикает, идиот. А может, кто-то просто чихнул.

Аврил — это экспериментальный образец ходячего здравого смысла: чувство юмора отсутствует напрочь. Надо ей дать прозвище Спок[32].

— Я не всегда улавливаю, Нил, что ты хочешь сказать. Я понимаю, что тебе сейчас не видно твоего стола. Прекрасно понимаю. На всякий случай напоминаю, если ты опять забыл: Хорас Чен и Тео хотят ознакомиться с отчетом по делу Вае через пятьдесят две минуты. Уже через пятьдесят одну. Тебя нет на месте, потому что ты на острове Ланто, в автобусе. Ты появишься не раньше чем через тридцать восемь минут. Даже через сорок одну минуту, если ты не позавтракал и заскочишь за пирожками. Господин Чен всегда приходит на десять минут раньше. Значит, к тому моменту, когда ты войдешь в кабинет, упомянутый отчет должен быть полностью закончен, и это придется сделать мне. Для этого мне нужна папка с материалами по Микки Квану, вот я ее и разыскиваю.

Я вздохнул. Постарался придумать что-нибудь уничтожающее в ответ, но силы меня покинули. Простуды замучили, никак не отвяжутся. Надо с ними что-то делать.

— Ты все правильно говоришь, Аврил. Но честно, искренно, клятвенно, дико заверяю, что не знаю, где эта папка.

Автобус виляет туда-сюда. За окном промелькнули теннисные корты, международная школа, берег залива. Рыбацкая джонка в тепловатой белесой азиатской воде.

— Нил, у тебя ведь сохранилась копия на винчестере?

Тут я встрепенулся:

— Да, но!..

— Тогда я зайду в твой компьютер и распечатаю файл еще раз. Там же не больше двадцати страниц, да? Скажи мне свой пароль.

— Боюсь, что не могу этого сделать, Аврил.

Молчание. Аврил думает.

— Боюсь, что тебе придется, Нил.

Мне вспомнилось, как свежевали зайца — где-то я это видел. Ножом вспороли шкуру, вывернули наизнанку по всей длине, от заячьих зубов до заячьего пениса. Только что был заяц как заяц, как бы заснувший, и вот уже — вытянутая окровавленная тушка.

— Но…

— Слушай, Нил, если ты скачал картинки со шведских садистских порносайтов, это останется между нами, клянусь.

Как бы тихо я ни говорил, все равно человек десять услышат.

— Я не могу сказать тебе пароль. Это нарушение конфиденциальности.

— Нил, ты, наверное, не въезжаешь… То есть наверняка не въезжаешь. Иначе б не ушел вчера так рано домой. Мы рискуем потерять этот договор. Он стоит восемьдесят два миллиона. Голландцы и Ситибанк каждую ночь поют Вае серенады под балконом. И поют они слаще нас. Без ресурсов Микки Квана мы не сможем компенсировать потери в Бангкоке и Токио, и тогда наша песенка спета. Ну и конечно, мистер Кавендиш точно будет знать, кто виноват: я не хочу, чтоб собак вешали на меня. Ты, может, и рад будешь провести остаток жизни, заведуя «Макдоналдсом» в Бирмингеме, но я хочу от жизни чуточку больше. Быстро говори пароль! В конце концов, поменяешь его, когда придешь на работу. Твоя конфиденциальность будет нарушена всего сорок девять минут! Ну, давай! Если ты не доверяешь мне, то кому ты вообще доверяешь?