Читать книгу "Танго на байке - Екатерина Васина"

Правда, почти сразу же взгляд сменился и наРомана теперь Кристина смотрела откровенно злорадно.

- Все, перерисовали? - Мужчина решил неотвлекаться на перепады настроения студентки. - Теперь записываем.

Диктуя длинное условие к задаче, он не спеша прогуливалсявдоль рядов. Остановившись возле парты Кристины и Юлика, оперся рукой о стол иокинул студентов внимательным взглядом.

Крис честно пыталась вникнуть в смысл задачи,когда рядом с ней оказалась рука, мужская. С длинными сильными пальцами, мощнымзапястьем и тяжелой серебряной печаткой. Девушка уставилась на нее взглядомвасилиска, который случайно посмотрелся в зеркало. Воспоминания поперли одно задругим.

"Его руки погружаются в копну ее волос,вытаскивают шпильки, не спеша, по одной, затем чуть оттягивают пряди назад,заставляя открыть шею. Для того, чтобы к ней прижались губы, обожгли поцелуем имедленно заскользили ниже...

Пальцы обхватывают плечи, сжимают уверенно исильно, заставляя откинуться назад, ощутить мягкость простыни...

Она задыхается от острых, незнакомых ощущений,слышит успокаивающие нежные слова, но сама ничего сказать не может. Простовпитывает в себя его прикосновения всем телом и ни капли не боится...

Пальцы скользят по позвоночнику, все ниже иниже, а она выгибается как кошка и хочет, чтобы это продолжалось вечно. Когдачувствует прикосновения к бедрам, то не выдерживает и начинает тихо стонать. Апотом уже кричать в полный голос от дикого,балансирующего на грани наслаждения.Настолько сильного,что кажется еще немного и оно перейдет во что-тодругое..."

- Князева! - прогремело над головой. - Времяобеда еще не настало.

Голос Романа и тычок брата под ребра вывелКристину из ступора.

- Князева. вы так проголодались? - подозрительноучтиво поинтересовался преподаватель, а Кристина только сейчас поняла, что задеревянные щепки у нее во рту. В руке же был разгрызенный пополам карандаш.

- О Боже! - она перевела дикий взгляд на Романа.- Я...Мне надо выйти. Ой, мне плохо!

- Переели? - под смех студентов поинтересовалсямужчина, но Кристина уже выскочила за дверь, бросив остатки карандаша на пол.Подозрительно близко к Роману, словно целилась в него.

- Не спрашивайте, - предупредил его вопросЮлиан. - Она раньше точилкой для карандашей не работала. Можно выйти?

- Иди уже. Так, а остальные продолжаем,продолжаем, у вам есть пятнадцать минут на решение задачи.

* * *

Кристина успокоилась довольно быстро. Усевшисьна подоконник в конце длинного коридора, она дышала на холодное стекло ипонимала, что держать себя в руках станет сложнее. Хорошо хоть Роман не понял,почему она убежала. Девушка потерла лоб рукой: что вообще произошло?

- Хорошие зубки, хорошие. - Ей на плечоопустилась рука. - Так что там за фигня произошла?

- Ничего. - Кристина не хотела говорить ничегодаже Юлиану. А он как раз стоял и внимательно ее разглядывал. Так, словнопонимал, что творится у нее на душе. Девушка поежилась: их интуиция друг надруга работала безупречно. Но сейчас это было совершенно излишне.

- Ты зачем грызла карандаш?

- Дерева в организме не хватает. - Кристинапопыталась отшутиться. Иногда помогало, но сегодня Юлик явно собирался неподдаваться сестре.

- Мозгов у тебя в организме не хватает. - Братсдернул ее с подоконника. - Колись, несчастная.

Кристина затосковала, а брат прижался лбом к еелбу и зашептал:

- Ну же, я вижу как у тебя едет крыша впоследнее время. Колись, сестричка, кто выводит тебя из себя. Помнишь, как там:одна душа на два лица, одна судьба на времена и так далее. Ты обязана все мнерассказать.

- Считай, что у меня ностальгия.

- По чему? - Юлик внимательно разглядывалбледное лицо сестры. Потом вдруг понял и выругался.

- Ты спятила? Ты снова хочешь страдать какидиотка?

- Я не страдаю. Но ты прав, я идиотка. Юличек, япоеду с тобой на фестиваль, я там спою все, что мне скажут, я даже готова полесу побегать, но ты только от меня не отходи, ладно?

Брат подумал, что его взбаломошная сестричка всеже слегка "передергивает", но промолчал. Находиться рядом с нейкруглые сутки просто невозможно: у него вон Лера еще не охмуренная ходит.

- Хорошо, хорошо, сегодня на репетицию послеучебы.

- Я в курсе, потом на тренировку убегу.

По коридорам прокатилась трель звонка, а следомначал нарастать шум в аудиториях. Кристина выдохнула и поняла, что снова можетдержать себя в руках. Вот и чудесно, потому что впереди еще вторая половинапрактики.

Юлиан, убедившись, что с сестрой все в порядке,убежал куда-то, а Кристина осталась сидеть на подоконнике и смотреть вниз, нааллею.

Подошли и остановились неподалеку двеодногруппницы: высокие яркие девушки, блондинка и брюнетка, крайне редкопосещавшие пары. Кристина с ними практически не общалась, зато сейчасприслушалась к разговору.

- Роман Андреевич просто лапочка, - вещала одна,одновременно подкрашивая губы. - Мррр, такой стильный и суровый.

- Угу, и вроде не женат.

- Откуда знаешь?

- Дура, кольца то нет!

- Ха! Это сейчас не показатель. Такой шикарныйсамец точно не одинок. Кстати, его народ видел как-то на байке.

- В коже, - простонала ее подружка. - Хватит, ясейчас на него смотреть нормально не смогу.

- Слюни подберите, - посоветовала Кристинамрачным голосом. - Он, небось, бабник тот еще.

- Милочка, они все бабники.- Сообщила одна издевушек с ноткой превосходства.

- Смотрите, снова знаток вещает! - ПодошедшаяОльга слышала разговор. - Расслабьтесь, болезные, у меня подруга у РоманаАндреевича училась, так он со студентками своего универа романы не крутит.Причем правило железное. даже если вы голыми перед ним плясать будете.

- Так этим никого и не удивишь, - подхватилаКристина. - Тут мозгами надо брать. Девушки, как вам, не слишком сложно будетобаять умного препода? Или расчет тупо на сиськи?

Девушки фыркнули, не рискнули связываться состаростой и ушли в аудиторию, перешептываясь и язвительно хихикая.

- Овцы, - Ольга села на подоконник рядом сКристиной. - Ты чего карандаши жевать вздумала?

- Над задачей думала. Бедный, бедный наш РоманАндреевич, теперь наши глэмки обольют его ядовитыми слюнями.

- Думаю, у него иммунитет.

Кристина покосилась на Ольгу и все же рискнуласпросить. Ею двигало какое-то болезненное любопытство.