Читать книгу "Убивать осознанно - Карстен Дюсс"

Однако, когда мы утром вытаскивали лодку из эллинга, я заметил, что в передней части домика есть очень хорошо оснащенная мастерская. Там были топоры, бензопилы и даже профессиональный шредер – девятнадцать лошадиных сил, измельчает стволы до восемнадцати сантиметров в диаметре, четырехтактовый бензиновый двигатель, большой бункер выходного сырья. Там были также брезент, лопаты и тачки. Что-нибудь да найдется, с помощью чего можно утилизировать тело человека. А в прачечной в доме мне попался еще и отбеливатель в бутылках.

Я посмотрел на своего спящего ангела. Высоко стоящее теплое солнце светило Эмили прямо в лицо, свет ритмично мелькал, затеняемый деревьями, растущими вдоль дороги, по которой мы ехали. Солнце, тень, солнце, тень. Будто цветной фильм показывали в замедленном темпе, и можно было видеть, как сменяются кадры – и на каждом была моя дочь. Мне нравился фильм, который я недавно смотрел и который смотрел сейчас. Но в сюжет этого последнего фильма входил еще один эпизод, где мне предстояло разбираться с содержимым багажника. Ну и пусть.

Мы подъехали ко въезду на автобан, и я быстро помчался в город. Когда я наконец съехал с автобана, Эмили проснулась:

– Мы еще на озере?

– Нет, солнышко, мы уже скоро будем у мамы.

– Было прекрасно, там, на озере. Съездим туда еще разок?

«Было прекрасно, там, на озере», – отметил я для себя новую мантру.

– И не один раз, солнышко.

Катарина была рада вновь увидеть Эмили. Эмили была рада рассказать матери о рыбках, лодке и маршмеллоу. Я был рад, что Эмили не может ничего рассказать о мафиози или о том, как изменились планы нашей поездки.

Катарина тоже выглядела вполне отдохнувшей. Когда я еще жил дома, она в течение трех месяцев не могла найти в себе сил поговорить со мной хоть о чем-нибудь, сейчас же с радостью рассказала о том, как провела выходные в спа-отеле и как там было классно. Забавное совпадение – это был тот самый отель, где я нашел флаер Йошки Брайтнера, когда ненадолго заезжал туда.

Мы втроем хвастались друг перед другом, перечисляя, у кого вода была лучше, кровати мягче, а солнце ярче.

В какой-то момент Катарина перестала смеяться и сказала поразительно серьезно:

– Как прекрасно вместе смеяться над вещами, которые мы пережили по отдельности.

Возразить ей мне было нечего.

Мы выпили кофе, и Катарина спросила меня, не мог бы я уделить ей час на следующей неделе. Она хотела прояснить кое-что насчет заявки в садик. Все остальное шло своим чередом. Но сейчас, под конец этих замечательных выходных, она не хотела бы обсуждать этот вопрос.

Я пообещал сообщить, когда смогу увидеться, попрощался с Эмили и с Катариной и отправился обратно на озеро.

«Было прекрасно, там, на озере», – сказал я про себя. И немалая часть прекрасного заключалась в том, что я оставил Драгана в багажнике. И когда я теперь на обратном пути мысленно концентрировался на моем клиенте, то отчасти думал и о прекрасных выходных с дочерью. Это лишало некоторой доли драматизма то, что мне предстояло сделать. Наступило время применить накопленные за выходные силы для выполнения нового задания.

Прежде всего, осознанное субботнее убийство было для меня, по сути, решением всех проблем. Я защитил свой островок времени. Я сдержал данное Катарине обещание. И как бы там ни было, Драган больше не будет тем фактором, который еще хоть раз нарушит мое пребывание на островке времени.

Если трезво разобраться в ситуации, то и для Драгана эти выходные были настоящим успехом. Еще вчера мы исходили из того, что у него было два варианта: тюрьма или Борис. Сегодня оба варианта разрешились разом. Полиция уже больше не сможет арестовать его, потому что он мертв. Борис не сможет его убить, потому что это уже сделал я.

Минус моего гениального решения заключался в том, что хоть я и избавился от всех важных проблем, но взамен получил несколько незначительных проблемок.

Прежде всего, я теперь очевидно являлся убийцей. Вследствие бездействия. Я прислушался к своей совести. Слушал долго. Но ничего серьезного касательно этого вопроса не уловил. Перефразируя это осознанными словами: я не сделал ничего плохого. Совсем наоборот. Благодаря своему бездействию я сделал нечто хорошее. Я предотвратил нечто гораздо худшее для себя и своей дочери. С точки зрения морали меня нужно было только похвалить за содеянное.

Основываясь, однако, на своем адвокатском опыте работы с полицией, я знал, что последняя не склонна измерять все мерками осознанности. Что у нее совсем другие представления о похвальном деянии. Когда полиция узнает, что Драган мертв, она пустится разыскивать его убийцу. Все равно, хорошим или плохим человеком был Драган. Меня совершенно не радовала перспектива стать подозреваемым в деле об убийстве Драгана только потому, что я, будучи его адвокатом, вчера успешно вытащил его с линии огня.

Вслед за этой проблемой вылезали следующие две: я не смогу выставить счет за свои блестящие адвокатские достижения. Как только в фирме узнают, что Драган мертв, я лишусь своего единственного клиента и фирма сможет избавиться от «паршивого» адвоката за неимением работы для него. Итак, смерть Драгана спасла мне жизнь, но если о ней станет известно, то моей карьере придет конец.

Второй проблемой был Борис, главарь конкурирующей преступной группировки. До тех пор пока он считает, что Драган жив, он будет пытаться отомстить. Если же он, напротив, узнает, что Драган мертв, он уже не захочет ему ничего делать, но захочет прикарманить бизнес покойного. Это вызовет массу неприятностей и борьбу за территорию. И в ходе этих разборок много людей, чьи судьбы я изменил от имени Драгана, захотят вновь вернуть свою жизнь в прежнее русло. За неимением клиентов у меня было бы на все это время, но точно – ни малейшего желания.

Мне было совершенно неясно, кто и зачем заманил Драгана фальшивой наводкой на ту парковку. Это в любом случае предстояло обсудить с Сашей. Тот неизвестный тип и в моих расчетах был самой большой неизвестной.

А в довершение всего – бандиты Драгана не погладят меня по головке, узнав, что их шеф отбросил копыта под крышкой моего багажника, который должен был его защитить.

Следовательно, для всех замешанных в этом деле было бы лучше, если бы никто не узнал, что Драган, ввиду отсутствия пульса, перестал быть моим подопечным.

Все должно было выглядеть так, будто Драган снова залег на дно. Как он делал много раз прежде. И когда-нибудь он снова появится. Разве он не сказал Саше открытым текстом, что во время его отсутствия я буду представлять его? Ну вот пожалуйста. Мне всего-то и надо, что время от времени давать Саше какие-нибудь идиотские псевдоуказания, и тогда никто не будет сильно скучать по своему боссу. В качестве доказательства того, что Драган жив, мне не нужно было все его тело. Достаточно его большого пальца.

Этому имелось простое объяснение. Драган выстроил очень простую и эффективную систему коммуникации со своими офицерами. Он брал какую-нибудь газету, обводил слова, буквы или цифры и соединял их линиями. На этой странице он оставлял отпечаток своего большого пальца, на подушечке которого имелся рубец в форме большой буквы Д. Эту страницу доставляли офицеру. По дате на газете и отпечатку большого пальца офицер устанавливал актуальность и подлинность приказа, читал его, а потом сжигал листок. Так не оставалось никаких улик.